Когда деревья были большими, а боди-хорроры перестали быть сайдкиками — «Одно целое»

Дожили. Общество устало от рефлексии, поэтому оно просто себя царапает, кусает, грызет, чавкает, отрезает у себя части тела и что-нибудь глотает. «Гадкая сестра» и «Субстанция» (добавим сюда «Нечто особенное» и скандинавский «Скрежет» до кучи) — вот то, что мы хотим смотреть в кинотеатрах, пока Демиан Леоне снимает новую часть «Ужасающего».

Можно ли назвать это «экзистенциональным регрессом»? Возращением к истокам? Поиску новых смыслов там, где он и так понятен?

Боди-хорроры как жанр, несомненно, являются «изюминкой» любого другого жанра. Он будто бы не существует отдельно, но стоит особняком, доводя чувства зрителя до предела кровавым безобразием на экране также как стриптизерша, выпрыгивающая из торта. Вспомнить хотя бы древний «Убойные каникулы», где весь сценарий построен на шутках про прыганье в дробилку, или сцену в бассейне из четвертого «Пункта назначения».

Боди-хоррор всегда был сайдкиком — этакой Харли Квинн для Джокера. Теперь Харлин Квинзель имеет собственную анимационную мультивселенную, где Джокер — один из многочисленных статистов. Уже черти сколько сезонов на «Кинопоиске».

Сейчас, когда в жанровой строке красуется «боди-хоррор», современный зритель, кажется, уже не ждет ничего большего. Он самодостаточно отодвигает на второй план любые другие жанры, более древние и архаичные, будь то драма, комедия или слешер. Боди-хоррор работает сам на себя, порождая сценарии, напрямую привязанные к жанровой специфике.

Яркий тому пример — «Одно целое» Майкла Шенкса, — в оригинале Together. Можно достаточно долго спорить, кстати, стоила ли локализация свеч. Посмотрев фильм, зритель справедливо сочтет, что оригинальное «Вместе» — куда более точное заглавие. В прямом смысле.

Тим и Милли, перешагнув 10-летний рубеж отношений, переживают кризис. Обоим пошел четвертый десяток. Милли предлагают перспективную должность учителя *там-где-не-ступала-нога-человека*, а 35-летний Тим все еще мечтает однажды проснуться рок-звездой.

Пара переселяется в пригород, однако ожидаемый переезд только усиливает недовольство друг другом. Изучение местности приводит их в странную пещеру, после которой Тим и Милли начинают срастаться друг с другом, сливаясь в одного человека.

Без спойлеров не получилось, но мы тут с вами NDA и не подписывали. Да и в целом, ждем ли мы от боди-хорроров неожиданной развязки?

Никто не умер? Все целы? Герои радостно уезжают в закат, не потеряв ни одной конечности?

Нет, все это не по законам жанра, где «жили долго и счастливы» означает то, что герои вынуждены пережить физическую трансформацию. По Джозефу Кемпбеллу исполнением истинного желания в боди-хорроре становится утрата прошлого облика, а победа над чудовищем… ну вы поняли.

Для героев Togethet счастливый финал — принятие партнера как части своего «я» и перерождение в нового человека. Могла бы быть хорошая метафора про продолжение рода, но ввиду границ некрепко стоящего на ногах жанра, вряд ли сам Шенкс руководствовался чем-то кроме «А что будет если?». Иначе обошелся бы без детективной надстройки про культистов. Для клифхенгера — очень слабая и предсказуемая линия. Она здесь для «галочки» и того зрителя, который хочет, чтобы ему разгадку в рот положили.

Тем не менее, фильм дает возможность порассуждать, что уже говорит о его неплохом качестве. «Одно целое» карикатурно показывает все этапы, которые проходит пара в кризисе: замолчанные конфликты, падение в яму, попытка реанимировать отношения сексом, стремление сепарироваться, попытка разрыва и примирение из-за нежелания и невозможности быть без любимого человека.

«Одно целое» — набивший оскомину манифест (подобно «Роду мужскому») о проблемах 30-летних, которые выросли, но все еще не знают, кем хотят стать.

От автора: все самое страшное и отвратительное показали в трейлере. Почти. Было приятно увидеть Дейва Франко, который играл так, будто бы у него к сюжету что-то личное.