Хореография без границ

—  Как вы пришли в хореографию, что стало отправной точкой? Кто вдохновлял вас на раннем этапе — из мира танца, театра, искусства?

—  Когда мне было 9 лет, к нам в школу пришёл педагог по бальным танцам. Он объявил о наборе в новую студию при школе. Сначала я категорически не хотел идти — в моём представлении бальные танцы были чем-то «девчачьим». Но мама настояла, и я всё-таки пошёл на пробное занятие. И неожиданно для себя втянулся. Во-первых, я понял, что это отличная возможность подружиться с девчонками (а их там было много). Во-вторых, у меня начало хорошо получаться — и это дико вдохновляло. А ещё был приятный бонус: всех, кто занимался бальными танцами, отпускали с последних уроков раньше, ведь тренировки совпадали с концом школьного дня. Именно тогда я понял, что танец может быть и интересным, и полезным, и даже немного авантюрным делом — с этого всё и началось.

На раннем этапе моего творческого пути меня больше всего вдохновляла моя бабушка — Вера Степановна Ганничева. Она работала костюмером в театре, и благодаря ей я с детства оказался погружён в атмосферу сцены. Я часто бывал за кулисами, смотрел спектакли, а иногда, когда театр был пуст, просто бегал по залу и выходил на сцену. Эти моменты глубоко запали мне в душу и, как мне кажется, с самого начала сформировали мою любовь к сцене и зрителю.

Бабушка также сыграла важную роль и в моей танцевальной истории. Она радовалась, что я начал заниматься танцами, ведь в юности мечтала сама танцевать, а мой папа в своё время тоже танцевал. Она сшила для меня первые бальные костюмы, заказывала специальную обувь, всегда поддерживала, интересовалась моими успехами — и именно её вера в меня придавала силы.

Из мира танцев меня тогда вдохновляли старшие ребята из нашей школы — те, кто уже давно занимался и уверенно выступал на сцене. Моим тренером был Сергей Викторович Мартынов — высокий, эффектный, уверенный — он не был для меня прям ролевой моделью, но вызывал большое уважение. Я также восхищался парами, которых видел на соревнованиях.

Позже, уже в университете, я перешёл в мир современной хореографии. Начал активно ездить на мастер-классы легенд уличного танца — таких как  Buddha Stretch (Emilio Austin Jr.), Henry «Link» McMillan, Brooklyn Terry (участников команды стоящей у истоков уличных танцев Elite Force Crew)  и другие именитые американские танцоры. 

— Вы прошли путь от исполнителя до ведущего хореографа, какие этапы в этом пути были самыми сложными? Какие из международных проектов оказали на вас наибольшее влияние?

— Мой переход от танцора к хореографу прошёл довольно гармонично. Я не могу вспомнить каких-то резких или кризисных моментов. Всё развивалось органично: сначала я просто учился танцевать, впитывал информацию на занятиях, осваивал новые движения, изучал теорию. А потом, почти незаметно для себя, начал делиться этим с другими.

Я собрал бесплатную группу энтузиастов, которые хотели научиться танцевать, и начал проводить для них занятия. Это была неформальная инициатива: я не считал себя тренером, просто отрабатывал материал и одновременно учился объяснять одно и то же разными способами для людей с разным восприятием. Именно этот опыт, как мне кажется, стал фундаментом моего становления как педагога.

В 2008 году я начал заниматься хип-хопом, а уже в конце 2009-го начал преподавать в студиях. В 2010-м я уже работал в пяти танцевальных школах города, проводил мастер-классы и индивидуальные занятия. Всё это происходило быстро, но при этом логично и последовательно.

Наверное, самым сложным на этом пути было не то, чтобы начать преподавать, а сохранить баланс между обучением других и собственным развитием. После целого дня преподавания было тяжело находить силы на личные тренировки — и это, пожалуй, была главная трудность.

Параллельно с этим, в период после школы и в начале университета, я еще не зарабатывал танцами. Чтобы как-то поддерживать себя, работал официантом, курьером, барменом — где только мог. Это был важный этап длиной примерно в год-полтора. Но к его завершению я уже начал зарабатывать именно танцами. Так что можно сказать, путь от любителя до профессионала я прошёл довольно быстро — и с благодарностью вспоминаю этот опыт.

—  Какие из международных танцевальных проектов оказали на вас наибольшее влияние?

— Первым таким проектом стал отборочный чемпионат в Финляндии (на олимпиаду для современных танцоров) — фестиваль  Juste Debout. После победы на отборочном этапе в России я отправился на международный отбор в Финляндию — это был мой первый опыт поездки за границу. Путешествие включало остановки в Латвии и Швеции, и даже визит в Стокгольмскую балетную академию — я хотел узнать, как туда поступить. К сожалению, обучение оказалось слишком дорогим и недоступным. Сам конкурс в Финляндии оказался ярким событием: с партнёром мы выступили успешно, и хоть не выиграли, я почувствовал себя взрослым и уверенным танцором, свободно общающемся на английском; делился опытом и перенимал другой. Эта поездка стала настоящим катализатором моего взросления и профессиональной идентичности.

2. Чемпионат Латвии. В Латвии я участвовал сразу в нескольких категориях: хип‑хоп, хаус и спортивное диско — жанр, который я почти не танцевал. Акробатическая связка для диско была приготовлена буквально накануне выступления, и всё получилось невероятно хорошо. Это был мой первый крупный опыт в жанре, выходящий за рамки привычной техники — и он прошёл успешно.

3. Чемпионат Европы IDO (International Dance Organization). Я участвовал в официальном европейском чемпионате IDO и вошёл в топ‑20 сильнейших танцоров своей категории на том этапе. Кубок Европы IDO — это крупнейшая организация, объединяющая более 90 национальных федераций и проводящая регулярные европейские и мировые турниры в таких направлениях, как хип‑хоп / уличные стили, шоу‑данс, современная хореография и другие  .

Ещё, конечно, на меня повлияли международные выступления и телевизионные проекты: выступал в Беларуси, Украине (в проекте «Танцуют всi» — вошёл в топ‑40 из более тысячи участников), в Латвии, участие в крупных европейских и мировых соревнованиях. Позже, уже в составе шоу-балета Ильи Авербуха, гастролировал в Германии и Италии. Одно из самых впечатляющих выступлений — под открытым небом в Колизее Вероны на искусственном льду среди гигантских декораций — зрелищный спектакль, который надолго остался в памяти. 

5. Хореографические фестивали на Бали (Индонезия). Участие в международном фестивале современной хореографии на острове Бали — MODA Movement - Dialogue - Alignment - уникальный творческий опыт, выступления и обмен культурой с международной группой содействовали расширению профессионального кругозора.

— Расскажите о вашем самом необычном и любимом проекте, как рождалась идея и что было самым трудным и самым радостным в работе над этим проектом?

— Это проект «Спектакль отношений», где я мог соединить разные эпохи своего танцевального пути — от первых шагов в бальной хореографии до современного сценического мышления. Это был проект о синтезе, терпении, ночных сражениях с усталостью и огромной любви к искусству.

Самым сложным аспектом стали ночные репетиции. Практически все участники проекта параллельно работали или учились, поэтому единственное время, когда мы могли собраться в полном составе, — это была ночь. Репетиции часто длились до четырёх утра, а затем нужно было идти на основную работу или учёбу. Этот ритм, конечно, был изнурительным как физически, так и морально. Тем не менее, все продолжали, потому что горели идеей и проектом.

Ещё одним трудным моментом была задача создать целостную визуальную и движенческую картину, несмотря на разный танцевальный бэкграунд участников. Почти вся труппа состояла из танцоров спортивных бальных танцев, а я был единственным представителем современной хореографии. Я ставил в этом спектакле часть номеров. Это была работа с пластикой ребят: чтобы мои современные движения выглядели органично и уместно. Это требовало постоянного поиска языка, который был бы понятен и мне, и им. В некоторых сценах были элементы бальной хореографии, и мне приходилось вспоминать то, с чего всё началось в моей танцевальной карьере — бальные танцы. Это было как путешествие назад в детство: тело помнило, даже если голова не сразу включалась. Я заново открыл для себя язык, который когда-то был мне родным. Это не только обогатило спектакль, но и лично дало мне мощный эмоциональный отклик.

 — Расскажите подробнее про ваш опыт преподавания на Бали и участия в азиатских фестивалях — чем они отличаются от российских?

— Первое и, пожалуй, главное отличие, которое сразу бросается в глаза, — это менталитет. Коммуникация с людьми, которые мыслят иначе и не говорят на одном с тобой языке, требует гораздо большего внимания, гибкости и эмпатии. Но именно здесь раскрывается невероятная сила танца как интернационального языка. Танец не нуждается в переводе. Движение под музыку — это форма общения, которая понятна в любом уголке планеты. В этом плане преподавание хореографии за границей во многом проще, чем обучение, скажем, математике или литературе. Танец — это универсальная форма передачи эмоций, настроений, характера и даже истории.

Что касается фестивалей в Азии, а особенно в Индонезии и на Бали, то у них абсолютно уникальный вайб. Балийцы и индонезийцы в целом — это невероятно теплые, открытые и душевные люди. У них глубокая и богатая танцевальная культура, и в ней чувствуется мощная связь с их историей, традициями и природой. Всё это передаётся в атмосфере фестивалей: много солнца, улыбок, лёгкости и уважения к каждому участнику, независимо от уровня подготовки.

Именно это сочетание душевной атмосферы, открытости и силы танцевального сообщества делает азиатские фестивали особенными. В них нет ощущения соревнования, давления или отстраненности. Ты не чувствуешь себя чужим — напротив, ты становишься частью единого движения, частью танцевальной семьи.

Если сравнивать с российскими фестивалями, то, конечно, у нас чаще чувствуется структура, дисциплина, соревновательный дух. Это тоже даёт мощный рост, особенно технический. Но на Бали я почувствовал, насколько важно иногда просто быть в потоке, танцевать ради чувства, ради энергии и связи с другими. Это совершенно другой ракурс восприятия танца — более интуитивный, эмоциональный, природный.

Работа в международной среде — это один из самых мощных источников личностного и профессионального роста, который я когда-либо испытывал. Она научила меня ещё глубже уважать менталитет других народов, потому что именно через это понимание приходит новый взгляд на привычные вещи. В профессиональном плане международная среда учит гибкости, толерантности, уважению к разным стилям работы, к разному темпу, к иным взглядам на творчество.

 — Как вы адаптируете свои методы преподавания под разные уровни подготовки танцоров?

— Один из важнейших навыков педагога — умение адаптировать подачу материала под уровень ученика. И мой подход в этом вопросе сформировался в первую очередь через опыт работы с детьми, особенно с теми, кто впервые приходит на занятие и вообще не имеет танцевального опыта.

Я всегда стараюсь объяснять максимально просто, понятно и образно. Иногда даже сложные элементы могут быть легко освоены, если подать их через яркую и близкую ассоциацию из повседневной жизни. Например, сравнение движения с действием, знакомым каждому, — помогает убрать страх и делает выполнение более естественным. Я убеждён, что понятное объяснение + поддержка педагога = мгновенный прогресс, особенно на старте.

Очень часто наблюдаю, как начинающие ученики, которые даже не подозревали, что способны на что-то большее, уже на первом занятии осваивают непростые по виду, но логично разобранные элементы. Речь, конечно, не идёт об акробатике или сложных трюках — для этого нужны отдельные блоки подготовки. Но танцевальные па, движения, которые требуют внимания к координации, музыкальности и подаче, вполне могут быть освоены, если их разложить по понятным этапам и дать человеку уверенность, что у него точно получится.

Когда я работаю с более продвинутыми танцорами, подход меняется: я даю больше тонкостей, нюансов, вариативности, больше обращаю внимание на интерпретацию, глубину, стиль и подачу. Там, где новичкам нужна структура и поддержка, опытным — свобода и развитие индивидуальности. И именно в этой гибкости я вижу силу своего метода.

В двух словах: мой подход — это адаптивность + ассоциации + поддержка.

Каждый ученик — это своя история, и я стараюсь подбирать к ней свой ключ.

 — Какие награды или признания особенно дороги вам — и почему?

— За годы в танцевальной сфере у меня было немало ярких событий, наград и признаний, но есть несколько, которые особенно дороги и запомнились на всю жизнь.

Победа на чемпионате «Северная Битва» (ОРТО, Санкт-Петербург). Это было моё первое крупное соревнование во фристайл-формате, организованное Общероссийской танцевальной организацией (ОРТО). И хотя на тот момент я танцевал в стиле современной хореографии всего второй год, мне удалось выиграть этот чемпионат — среди сильнейших танцоров со всей России. Победа была для меня не только неожиданной, но и очень значимой, потому что она стала подтверждением того, что труд и рвение действительно приносят результат. Я тогда тренировался каждый день, изучал не только хип-хоп, но и другие стили: паппинг, локинг, хаус, джаз-фанк, брейкинг, вог, контемпорари, спортивное диско. Это дало мне широкий инструментарий для баттлов. В «Северной Битве» использовалась баттловая система «два на два», и каждый выход был как бой — искренний и драйвовый. Эта победа для меня — символ старта большого пути и один из самых тёплых танцевальных воспоминаний.

Участие в «Студенческой весне» от делегации Санкт-Петербурга. Я был частью хореографической команды города, помогал ставить номера и выступал как танцор. Это был масштабный федеральный фестиваль, и для меня было честью представлять свой город. Особенно приятно было получить благодарственное письмо, подписанное министром культуры Санкт-Петербурга, и почувствовать признание не только среди участников, но и на уровне организаторов. Это стало важной вехой, где я утвердился не только как исполнитель, но и как постановщик и командный игрок.

Участие в фестивале «Контекст. Диана Вишнёва». Фестиваль современной хореографии в Москве под кураторством всемирно известной балерины стал для меня настоящим откровением. В рамках фестиваля показывали спектакль «Русалочка» в современной интерпретации, и я входил в состав труппы (играл одну из главных ролей — принц). А также посещал мастер-классы от ведущих хореографов из Европы, США, Израиля. Это были педагоги с колоссальным международным опытом, и каждый день этой недели был настоящим взрывом вдохновения и профессионального роста. Я впитал огромное количество знаний — как технических, так и концептуальных.

 — В чём заключается ваш авторский подход к построению номера? Как рождается хореография: вы начинаете с музыки, образа, эмоции?

— Мой авторский подход к созданию хореографического номера всегда начинается с идеи. Для меня это фундамент, на котором строится всё остальное: и пластика, и ритм, и визуальная структура, и атмосфера.

Если это работа над клипом или сценическим выступлением под конкретную песню, я обязательно вникаю в смысл текста. Если композиция на русском — отлично. Если на английском — не проблема, я свободно им владею. Если же песня на другом языке — итальянском, французском, корейском — я обязательно перевожу её, изучаю разные варианты перевода, чтобы точно уловить посыл и настроение, которое вложил автор. Мне важно понимать, о чём эта история, чтобы не просто «поставить под музыку», а рассказать её телом.

Далее я общаюсь с артистом, исполнителем или режиссёром. Мне важно узнать, что они чувствовали при создании этой композиции, какие смыслы для них в ней заложены. Иногда из таких разговоров рождаются совершенно неожиданные концепции — например, идея показать процесс создания песни или внутреннее переживание, скрытое за строками.

Иногда образы появляются мгновенно — как только я слышу музыку. В голове начинают всплывать ассоциации, визуальные сцены, характеры, которые я мог видеть в кино, спектаклях, шоу, или в которых сам участвовал. Это всегда сублимация личного опыта, профессионального багажа и культурных впечатлений. Когда идея выстроена, начинается работа над формой: структура номера, хореография, переходы, пластика. Но всё это — инструменты для раскрытия той самой главной идеи. Я не верю в танец ради танца — я верю в танец ради смысла.

— Над каким проектом вы работаете сейчас? 

— В данный момент я работаю над иммерсивным танцевальным проектом в США — EchoWorld. Это альтернативная вселенная, где танцевальные стили — это страны, а мы учимся путешествовать между ними с помощью тела, музыки и наушников Silent Disko (это наушники, в которых можно слушать музыку всем вместе одновременно и под нее танцевать). В наушниках звучит музыка в нужном стиле, а поверх — наложен мой голос. Он рассказывает, откуда пришёл стиль, чем он уникален, и предлагает повторять простые движения, которые участники проживают телом прямо на ходу. Это одновременно и прогулка, и медитация, и лёгкий танцевальный перформанс, где город становится сценой, а каждый участник — частью живого произведения. 

Концепция проекта такая: 11 числа каждого месяца мы собираем небольшую группу из 11 человек и отправляемся в новый музыкальный город. Всего таких городов тоже 11, а также 11 разных танцевальных направлений. Каждое направление — как отдельная страна: со своей историей, культурой и ритмом. Почему 11? Потому что я родился 11.11, и это число стало для меня символичным. Оно про передачу опыта, про то, как одно движение, звук или чувство может отозваться в другом. Как эффект домино — передача импульсов и ритма эхом от тела к телу. 

Кстати, само название EchoWorld — ещё отсылка к одному из самых любимых моих фэнтезийных городов из книг Макса Фрая («Хроники Ехо» и другие). Это место, где магия чувствуется повсюду. И мы решили: пусть EchoWorld будет такой же альтернативной реальностью — живой, музыкальной, и полной смысла, который считывается не словами, а движением.