«Капитанская дочка» переехала на Бронную
Раньше ведь как было? Приезжал культурный человек в столицу, шёл гулять на Тверскую, проходил мимо МХАТа, заходил, спрашивал билет, и мог относительно легко приобщиться к столичному искусству. А теперь на Тверской как-то неуютно, мало гуляющих. «Жизнь» переехала на Патриаршие.
Как-то, помнится, зайдя в Галерею Аскери, узнала, что на Патриарших всего два места, связанных с искусством: эта галерея и Театр на Бронной. Позже нашла третье, но оно слишком уж элитарное — «Школа «Мастерс» — с улицы даже вывески почти не видно.
Не знаю, как в Театре на Бронной относятся к этой совокупности обстоятельств, но, кажется, что и раньше понимали, но теперь, с переносом в репертуар спектакля «Капитанская дочка» со Сцены «Мельников», включая артистов труппы Виктюка — всё точно, целевая аудитория найдена.
В зале на «Капитанской дочке», в основном, молодежь. Тишина полная. Внимают. Но… Пушкин, «Капитанская дочка», 5-ый (или 6-ой?) класс.
Александр Крымов (нет, не родственник, но говорят, что ученик Ю. Бутусова) очень молод, и ставит пушкинский роман как вестерн. Музыкальная тема из «Неуловимых», красное зарево, в которое уходят герои в финале — это же, казалось бы, для подсознания тех, кому далеко за 30-ть. Но как-то это всё равно работает. Очень свободно режиссер переключается с текста на вокал, на пластику, просто на паузу. Без всякого алгоритма, во всяком случае, заметного. Но слово тут не как у Богомолова (у него же каждое слово — чеканка, как шаг, как поступок), немного небрежное, это как раз ощущается совсем как юношеское («вот уж, этого навалом»), неуловимым фокусом переключаясь на современный внутренний дискурс. Драматург — Дарья Гриза сделала инсценировку, не потеряв ни одной линии сюжета. Но ставка, конечно, на романтическую, любовную. Какой невероятно чистый, полный чувств и благородства, Пётр Гринёв получился у Андро Симонишвили. Диана Огай чуть холоднее, но так же трогательна.
С актёрами смешанной труппы Крымову удаётся очень многое. Виктюковские хорошо двигаются и поют. Пугачёва играет темнокожий (можно так говорить?) актёр (неоднократно видела его в спектаклях Виктюка) Иван Иванович, и это, на мой взгляд, отличное решение для образа бунтаря.
Надо сказать, на удивление, у Крымова (даже у опытных режиссёров с этим бывают проблемы) очень хорошо продуманы и переданы характеры.
Миронова Василиса Егоровна — такая бандерша, реально командующая крепостью, но нежно и преданно любящая, получилась у Татьяны Ошурковой очень яркой (в спектакле играет сразу несколько ролей, даже Екатерину II). Мы с товарищем театральным поспорили даже об этом персонаже, но позже оказалось, что зря спорили. В спектакле Швабрин говорит, что у Варвары Егоровны существуют интимные отношения с гарнизонным поручиком Иваном Игнатьевичем, и позже это получает подтверждение в сцене обеда, когда капитанша кладет шаловливую ручку на колено подчинённому мужа. Для меня, если честно, это был шок, разочарование. Сначала я надеялась, что это просто рифма внутри спектакля, с образом Екатерины II, которой еще предстояло появиться чуть позже. Но это оказалось не так.
Думаю, я не ханжа, но так много всего навалилось в последнее время, так трудно расставаться с иллюзиями, каждый день как по кусочку «отпиливают» ориентиры. Но мне говорят: это жизнь, везде есть свои «скелеты в шкафу», не существует нравственно безупречных людей. И даже Богомолова в пример приводят: его амбивалентность ты принимаешь? А, что, если это не амбивалентность? Это как раз определенность, кмк.
Не знаю, что сказал бы Пушкин. А он был человек свободных взглядов. Но в романе написал, что всё это оказалось неправдой, выдумкой подлого Швабрина. Почему-то верю, что Саша Крымов поставил спектакль про чистоту и преданность. Послевкусие от спектакля именно такое. И на душе легко как-то.
P.S. Еще смешное. Женщина одна во время аплодисментов выкрикнула: «Браво, Пушкин!». Зал подхватил вайб. Так, кажется, у молодежи называется общее настроение.