Украшение строптивой действительности

Вначале кажется, что эта книга — очередная исповедь раскаявшегося алкоголика. Затем недобро поминаешь недальновидных маркетологов, придумавших для явного лайфстайл-текста нелепое, громоздкое и неуклюжее, словно каракатица, название.

Вот и зачем?! — недоумеваешь. Ведь герои Фолкнера и Хемингуэя сто очков вперед дадут хилым московским тусовщикам по части выпивки. И ёмким словом характеризуешь тех, кто так это назвал. Тем более что по факту алкоголь в повествовании занимает далеко не первое место, а если не акцентировать на нём внимание, то читатель и внимания не обратит. Вот совсем не Веничка Ерофеев этот московский пиарщик, писатель, сценарист Манин — главный герой. «И немедленно выпил» — это если и про него, то уж точно не в тех дозах, в каких употребляли в электричках до Петушков. Читаешь, стараясь и не вспоминать про название.

Но, перелистнув последнюю страницу, сглотнув последние фразы, понимаешь, что по-другому книга называться и не могла.

Обо всём по порядку

Выстроить логичный нарратив с правдивой мотивацией персонажей, где реальность глубоко переплетается с вымыслом, а вполне материальные — во плоти и живом весе — и вполне осязаемые герои шоу и сцены — Анна Седокова, Тимур Батрутдинов, Никита Джигурда, Саша Савельева и даже молодой Шварценеггер — свободно и даже развязно взаимодействуют: снимаются, общаются, выпивают, конфликтуют и мирятся с полностью придуманными автором людьми — поистине дорогого стоит.

Скажем так, органично вписать в сюжет десятки разных персонажей, перетасовать их как колоду карт и получить при этом связный логичный текст, когда читатель потихоньку перестает различать, кто придуман, а кто нет, где досужий вымысел, а где бьющая фонтаном искренняя правда факта — на такое способен большой мастер.

И это вовсе не похвала автору, а скорее, упрек: воздержание в литературе не приводит к Нобелевской премии. На авансцену нашего книжного мира Александр Малюгин вышел только сейчас — правда, сразу с тремя большими увлекательными историями. Может быть, полноценными романами эти книжки и не назовёшь, повести — в отечественном стандарте, в зарубежном — новеллы, ну как бы то ни было — можно констатировать, что в реестр отечественных писателей занесено новое имя.

Особую пикантность последнему роману-фантасмагории (по жанровому определению самого автора) «Мы пьём, чтобы приукрасить действительность» придаёт тот факт, что он тесно связан с предыдущей историей Малюгина «Затмить Земфиру*», выпущенной на заре нулевых. А именно: автор сознательно затевает тонкую литературную игру. Его герой Манин в «Мы пьем...» пишет роман «Убить Диляру» (в переносном значении: творчески и сценически затмить известную актрису и певицу – т.е. это явная отсылка к предыдущему роману). Последствия этого творческого акта, собственно, и есть вся фабула истории.

Книжная история Манина — проекция жизни самого автора?

А он не скрывает, что это автофикшн. Но порожденное его фантазией двоемирие создаёт поистине булгаковскую «путаницу»: уже и не совсем понятно, то ли автор выдумывает героя, то ли герой-писатель выдумывает автора. И «роман в романе» — «история в истории» — тоже вполне по-булгаковски: только вместо магического целителя и страдальца Иешуа, здесь — обладающая тайной силой несчастная княжна Мария, вторая жена Ивана Грозного. И реально существующий перстень её становится сюжетным двигателем манинского киносценария (истории в истории), где княжна, почти ведьма, оказывается в современной Москве. И снова рождаются параллели: пьеса Булгакова, фильм Гайдая, только там царь говорит о столице: «Красота-то какая! Лепота». А Мария-Гошаней называет Москву сумасшедшим местом, адом.

А Манин грезит «небесным Иерусалимом» и целую концепцию его придумал (чем не булгаковский Ершалаим?!).

«Какой интересный интригующий ход, как славно автор придумал! Малоизвестная в русской истории княжна становится едва ль не главным триггером событий круто замешенного бульона московской тусовки. И палитра звёздных персонажей выглядит как-то иначе под таким историческим углом…», — так думаешь, спеша по тексту далее…

А оказывается, и не выдумывал автор ничего. Сценарий-то — из вполне реальной жизни. Опять же, сам Малюгин признаётся в одном из интервью. И снова оказывается, что жизнь богаче самой буйной фантазии, и что выдумка, а что — нет, разбираться читателю.

«Будущее уже здесь. Оно просто ещё не так широко распространено», считал Уильям Гибсон. Такой принцип избрал и автор книги: незначительные детали, не оказывающие (ну или почти не оказывающие влияния на основное действие) вдруг выходят на первый план и коренным образом меняют ситуацию. Но дальнейшее уже спойлер.

И концептуально, и идейно-тематически творчество Малюгина несколько напоминает «офисный» роман 2000-х, к которому можно отнести такие книги как «Духless» Сергея Минаева, «Таблетку», «Ад» Германа Садулаева. Близость не случайна. Общественно-политические нарративы сохранились, поэтому и мотивы, и проблемы в общих чертах совпадают. Примет времени, отличных от начала века, у Малюгина достаточно и внимательный читатель сразу обратит на них внимание.

Может быть, в этих книжках ещё нет достаточного художественного потенциала, чтобы автор мог стать полноценным выразителем нашего времени, но все шансы на это у писателя есть. Будем ждать дальнейших творческих достижений.

*Рамазанова Земфира Талгатовна признана иностранным агентом.