Га-га-га. И-го-го

Нас трое. Номера двухместные. Вот и разделились: я — один, они вдвоем — первый да Толя.

И всё бы ничего. Но ложишься, а сквозь стену — мужской смех. Не смех даже — гогот. Счастливый, знаешь ли. Завидую. Улыбаюсь в темноте и завидую. Хохочут, как дети — беззаботно, безвинно. Болтают. Жизни, черти полосатые, радуются.

А надо-то — копейки. Одному панангин передай, мол, ногу сводит. Другой потянулся — спину ему прихватило. Ну и понеслись. Ржут как кони пристяжные. В голосину, до слёз. Потом на два тона ниже — бу-бу-бу. Потом опять — га-га-га. Стихнут на секунду — и по новой.

Главная задача — чтоб от смеха живот не скрутило. Василий Талгатович уже дышит порывисто, с присвистом, слёзы поди утирает, на ультразвук переходит. А Толя, вместо своего привычного «о хо-хо-хо», заливается по-настоящему, взахлеб.

Вот эти секунды — они потом очень долго вспоминаются. Их дикие крики: «Га-га-га!», «В другую руку возьми, ептырмач!», «А суп под броудом-то!». Высотное, понимаешь, счастье. Вёдрами.

А мы сегодня добрались до Самагаона. Кофе пили. С яблочным штруделем, настоящим. В кафешке, что посреди деревни. Мать с дочкой там работают. В четыре руки. Лучше места тут нет.