История, в которую угодил в Тбилиси Владимир Познер, со стороны, конечно, выглядит диковато. Приехал человек с друзьями отпраздновать день рождения — почтенный, между прочим, возраст, 87 лет. Люди, между прочим, заморочились, справки и тесты антиковидные сделали. Ничто, как говорится, не предвещало.
А в гостинице Владимира Познера атаковали. Активисты, оппозиционные сразу и собственным грузинским властям, и российским, швыряли яйца в стены, скандировали лозунги, свистели в свистки, били в барабаны. И все из-за того, что несколько лет назад Познер в одном из интервью заявил, что Абхазия, дескать, никогда уже не будет частью Грузии. И не надо было грузинам на нее нападать. И вообще, он, Познер, еще в советское время часто бывал в тех краях и видел, что абхазы быть в Грузии не хотят, и еще видел, что грузины обращались с абхазами как с людьми второго сорта.
В общем, пришлось Владимиру Познеру сворачивать торжество и под защитой полицейских улетать обратно в Россию. «День рождения лучше встречать дома», — глубокомысленно заметил по этому поводу пресс-секретарь Владимира Путина Дмитрий Песков.
И еще кое-что добавил. «В Грузии опасно для российских граждан, — постановил Песков. — Туда просто опасно ездить. Это россияне должны четко понимать».
В самом деле — какие-то дикари, честное слово. Мы про эту Абхазию давно уже и забыли, а они все чего-то протестуют. Да и сказал-то ведь Познер всем очевидные вещи. А еще говорят что-то про культ уважения к старшим на Кавказе. Видим мы это уважение, с горечью наблюдаем.
Познер ведь не просто тележурналист. В России он считается символом консервативного здравомыслия
История эта, во-первых, про самого Владимира Познера — то есть, если брать шире, про возможность сохранения личности в конфликте. Познер ведь не просто тележурналист. В России он считается чем-то вроде голоса разума, что ли. Символом консервативного здравомыслия. Ну, потому что не орет, как иные ведущие ток-шоу, никого не оскорбляет, а говорит мудро и спокойно. По нашим меркам способность не орать уже понимается как некое оппонирование пропаганде. Вот если бы Владимира Соловьев так гнали — все бы только аплодировали.
То есть Владимир Познер как бы символизирует возможность быть выше конфликта, сохранить собственный взгляд на происходящее, критически оценивая обе стороны. В данном конкретном интервью он, конечно, критически оценивал только одну сторону. Но ведь если человек в общем случае критичен, а в частном приходит к тем же выводам, что и власть, то выглядит это все равно респектабельно. Очевидно же, что не по кремлевской методичке шпарит, а сам додумался хоть и до того же, но — как свободно мыслящий гражданин.
Есть вроде бы две стороны в конфликте, нужно выбирать. Но свободному человеку незачем ограничивать свободу выбора. Можно ведь выбрать одновременно обе стороны. Кто сказал, что если ты патриот, то у тебя не может быть дачи на озере Комо, а если ты за Абхазию, то нельзя ездить в Грузию? Личность выше нелепых ограничений. Поэтому вполне можно попенять грузинам за их безрассудное поведение, как бы указав им место, мягко, но категорично — а потом отправиться веселиться в Тбилиси и там произносить, скажем, тост за хлебосольную и гостеприимную Грузию. Неизвестно, звучал ли такой тост на самом деле, но согласитесь, он был бы на празднике вполне уместен. Если бы не активисты, конечно.
По-другому это называется коллаборационизм. Не в узком смысле сотрудничества с непосредственным врагом — ну какие грузины нам враги, а в более широком смысле философии компромисса ради сохранения личного достоинства. Логика этой философии всегда толкает прислониться к сильной в текущий момент стороне; туда обычно указывает свободный дух. И всегда очень обидно, когда за такую мудрую позицию вдруг закидывают яйцами — радикалы почему-то распознают в ней подтекст имперского супремасизма.
Во-вторых, это история про самих активистов, то есть про малые империи, которые стараются копировать поведение империй больших. Россия принимает законы, запрещающие вслух сомневаться в законности присоединения Крыма — такие же инициативы вносятся и в Верховную раду Украины, а грузинские радикалы с имперским мышлением преследуют тех, кто отрицает принадлежность Абхазии Грузии.
Абхазия, как и Южная Осетия, как и Крым, понимаются как оторванные по чужой воле территории, которые нужно вернуть во что бы то ни стало. Надо закрасить место на карте в этот, а не тот цвет. Психологическая травма здесь на всех общая — постсоветское пространство унаследовало ролевую модель колониального доминирования, и иной никто не знает; унижай, если не хочешь, чтобы унизили тебя, а если с ходу не получилось, наступает тупая растерянность. Что ни собирай, выходит автомат Калашникова.
Объяснять весь негатив злой волей Кремля не менее удобно, чем злой волей Америки. Можно и правда убедить себя, что это Путин так придумал, чтобы абхазы не любили грузин, а восточные украинцы — западных (а американцы в свою очередь подучили грузин и западных украинцев). Абхазы, понятное дело, сами виноваты, что не могут забыть про свою войну, а вот захотели бы — и для них, как для нас, открылись бы грузинские рестораны, думает толстокожий московский турист, разливая вино в старом добром Тифлисе, так что нечего поэтому о них вспоминать. Ну, или грузины сами виноваты, какая разница. Кремлевская пропаганда, только в ней все и дело.
За такую позицию могут закидать яйцами уже в Сухуми, ну так не надо ездить туда, где тебя могут закидать яйцами, все же просто. Однако если завтра Кремль вдруг объявит, что отовсюду уходит и больше не поддерживает ни Донбасс, ни Абхазию, ни Приднестровье — есть большие сомнения в том, что жители этих регионов начнут жить в составе стран, от которых откололись, как ни в чем не бывало. Война — это то, что уже случилось и что уже не удалить из памяти, и только при взгляде совсем издалека кажется непонятным, чего они там поделить не могут.
Владимир Познер даже после сорванного дня рождения постарался остаться собой. «Люди, которые устроили этот шабаш, не стоят внимания. Много чести», — заявил он, поясняя, почему не хочет давать развернутых комментариев по ситуации. Тут есть некоторое кокетство — комментарий как раз получился вполне красноречивый.
В каждом народе есть люди плохие, а есть хорошие — универсальная формула, за которой, как за броней, прячется всякий свободный гуманитарий, не желающий ограничивать себя во взглядах. Ведь и в самой Грузии даже целый премьер-министр Ираклий Гарибашвили раскритиковал активистов. Сказал, что это — сторонники давно свергнутого и изгнанного Михаила Саакашвили, которые такими действиями только вредят международному имиджу страны.
Дмитрий Песков похвалил грузинского премьера. Сказал, что приветствует его заявление. Для российских граждан ездить в Грузию опасно — но заявление приветствует.
Понятно, что Ираклий Гарибашвили — вовсе не сторонник независимости Абхазии. С Владимиром Познером он все-таки не согласится. Просто современная грузинская власть старается публично не ссориться с Россией, а Абхазию намерена присоединить обратно естественным, так сказать, способом. Сделать так, чтобы в Грузии не стало экономических проблем и безработицы, и когда она процветет, тогда «сожительство абхазских и осетинских сограждан в единой, многонациональной Грузии стало безальтернативным», говорит он.
И еще понятно, что Дмитрий Песков приветствует слова Ираклия Гарибашвили только потому, что твердо убежден: никогда такого не будет. Сколько бы ни старалась Грузия процвести, независимость Абхазии в руках России, и она ее не отдаст как минимум до тех пор, пока этого не захотят сами абхазы — а они этого не захотят.
Гарибашвили тоже наверняка это понимает; он говорит как коллаборационист, хочет быть приятным для большого и грозного соседа, а коллаборационистов имперская власть всегда приветствует и обнимает. Потому что знает: сила на ее стороне, обмануть, убаюкать Кремль не выйдет. И Познера она защищает потому, что и про Крым он говорит то, что нужно: Крым никогда не был Украиной, и его присоединение было оправданно с точки зрения не только рядовых людей, но и большинства интеллигенции.
С точки зрения Москвы все в Закавказье устроено как нельзя лучше. Здесь — грузины, здесь — абхазы, и они не пересекаются. Точно так же, как и в Нагорном Карабахе — и пускай там в Армении теперь бесятся и норовят устраивать перевороты, главное, что все разведены по углам. И в Приднестровье так устроено, и на Донбассе. Лишь бы не было открытой войны, а как там развиваются эти крохотные страны и территории, возникшие на линии имперских столкновений, на пользу ли им идет такое существование — вопрос несущественный. Наше дело — войска ввести, а дальше уже их внутреннее дело.
Владимир Познер в том своем интервью 2017 года, когда говорил, что Абхазия никогда не будет частью Грузии, о том же самом по сути и сказал. Мир держится на штыках — мир как состояние не войны есть, а вот примирения между разведенными сторонами не будет никогда, оно ни одним имперским проектом не предусматривается.
Вам может быть интересно:
- Когда я вернусь. О чем мечтает Владимир Познер
- Гельмут, где ты был? История эсэсовца, которого до сих пор преследуют в Канаде и России
- «Проблемы с эмпатией». Возможна ли российская оппозиция без Навального
Больше текстов о политике и обществе — в нашем телеграм-канале «Проект “Сноб” — Общество». Присоединяйтесь
