Чернение и украшательство
Число русских брендов ювелирных украшений растет как снежный ком. В Москве и Сибири, Тверской и Ярославской областях появляются молодые амбициозные мастера, вытачивающие украшения по своим эскизам в небольших арендованных помещениях. Кто-то из этих одаренных молодых людей добивается успеха не только в родном городе и не только в родной стране. Есть фантазеры, увлеченные ювелирным дизайном: сгенерировав идею, они находят местных «левшей», золотые руки которых смогут материализовать задуманное. Такая бизнес-модель – голова отдельно, руки отдельно – встречается у молодых марок чаще всего. Придумывание ювелирных изделий – не просто творчество, но и приятный путь социализации. Совсем недавно девушки и юноши из тусовки мечтали исключительно о том, чтобы стать фотографами или дизайнерами одежды, но в один прекрасный момент решили, что лучше сверкающих камней в дорогостоящих оправах ничего на свете нет. И это верное решение: у ювелирного дела есть все шансы оказаться успешным. Не будем исключать своеобразный принцип светской круговой поруки: в обществе нагуливающих аппетит на приемах львов и львиц принято помогать друг другу: «Ты закажешь у меня десять веселеньких платьев, я куплю у тебя колье с бриллиантами». Это вечное движение. Но не им единым жив успех: все-все-все, даже придуманные светской бездельницей украшения технически исполнены отлично – русские знают толк в качественной ювелирке.
Сегодня русские ювелирные дизайнеры находятся в куда более выигрышном положении по сравнению с дизайнерами одежды. Кроме класса блестяще социализирующейся молодежи существуют небольшие ювелирные ателье, которые производят украшения под собственным именем (зачастую это именно высокое искусство – дорогостоящие предметы в единственном экземпляре), но не прочь сделать что-то и по эскизам клиента. Отечественные художники не стесняются использовать проверенные национальные образы (державные орлы, купола, матрешки и прочее «всё наше навсегда»), но идут дальше тиражирования экспортных мотивов, тематически расширяя коллекции. В результате получается вполне космополитичная, не ускользающая с международного рынка красота.
Одной из самых распространенных техник сегодня стало – как тысячу лет назад – чернение серебра и золота. Это четкая мировая тенденция последнего десятилетия, и работает она во всех форматах: украшения могут быть массивными кольцами и подвесками в виде животных и растений или же, наоборот, легковесными, почти воздушными предметами, инкрустированными драгоценными камнями. Чернение – пожалуй, одна из немногих техник, имеющая отношение к русской ювелирной традиции (в которой, конечно же, слились и византийские, и скифские, и позднеевропейские методы создания украшений). Русские дизайнеры сейчас практически не используют скань (украшения из витой проволоки, что появились на территории современной России в IX веке) и финифть (сочетание металла и эмали, в вологодской финифти с XVII века расписывается белая эмаль). Напрочь забыта зернь (выкладывание орнамента из металлических гранул). И даже традиционные полудрагоценные непрозрачные камни, ограненные, как правило, в виде кабошонов, лихо заменены на крупные аметисты, топазы, цитрины, изумруды, сапфиры и бриллианты. Оправы производятся силами местных мастеров (в особом почете дипломированные ювелиры из Ярославской и Тверской областей), ограненные камни часто везут из Гонконга, Сингапура, неограненные – из Шри-Ланки и Таиланда. Покупка же дорогостоящих камней на европейских аукционах – прерогатива маленьких ателье, работающих по частным заказам.
Представим самых эффектных ювелиров – и первым в нашей галерее окажется Петр Аксенов, художник, некогда известный как завсегдатай светских раутов. Он решил попробовать себя в качестве ювелирного дизайнера после серии выставок в московских галереях современного искусства, а также удачного проекта Dead Brands – в нем новорусская садово-парковая скульптура в виде мраморных сумок Hermes Birkin сочеталась с «замогильной» живописью (на полотнах были изображены надгробия в виде известных склянок духов, аксессуаров и прочей глянцевой атрибутики). Ипостась ювелирных дел мастера пришлась Аксенову впору: самое бойкое место по продаже изделий Axenoff Jewellery – ЦУМ. По словам Петра, на украшения (преимущественно в средней ценовой категории из черненого серебра и самоцветов, золотые варианты – под заказ) уже возник дефицит: их разбирают быстрее, чем успевают производить. Не так давно единичные ювелирные образцы было проще изготавливать в Азии, сейчас же все производство находится на территории центральной части России. Помимо двуглавых орлов, аллюзий на купола и шапку Мономаха в коллекциях Аксенова присутствуют интересные кольца и серьги, названные именами великих русских княгинь. И это, пожалуй, наиболее экспортируемая ее часть.
Один из самых успешных примеров ведения новорусского ювелирного бизнеса дает марка Queensbee, детище несостоявшегося юриста с дипломом МГИМО Юлии Харитоновой. Ее украшения можно найти в лондонском Harvey Nichols и московском ЦУМе, а первую коллекцию, состоявшую из двадцати предметов (Харитонова сделала ее, учась в школе Sotheby’s), целиком выкупил для Dover Street Market Эдриан Иоффе, коммерческий директор Comme des Garcons и муж Рей Кавакубо. Важнее же этого name-dropping’a другое: у каждой второй московской девушки, любящей украшения, есть массивное «княжеское» кольцо или серьги с перьями Queensbee. Они органично вписываются в будни и праздники, не кричат о своей русскости и носят авторитетное международное имя. Что для российского бренда большой комплимент.
Сегмент «интеллектуальных» ювелирных украшений заняла марка 1064° Goldsmiths’ Guild. Разноцветные нитки жемчужных бус, фарфоровые подвески в виде овощей и фруктов можно найти в московских магазинах LeForm, а также центральном универмаге Гонконга Lane Crawford. Но эта пусть и красивая «международная» часть проигрывает украшениям из коллекции St Cyril’s Majuscules, выполненным в виде буквиц из старославянских церковных книг. Каждая такая подвеска или брошь сделана из серебра и вручную покрыта эмалью в Ростове. Здесь русские технологии удачно соединились с русской же уникальной идеей.
В украшениях молодой марки My Ki использована другая интригующая технология, реализованная русскими мастерами. Потребовались долгие месяцы экспериментов, чтобы рациональное «это невозможно» превратить в носибельные серьги и браслеты. Русские умельцы стали почти что современными алхимиками и научились превращать ткань в металл. Точнее, они прочно металлизируют серебром и золотом русское, японское, турецкое и итальянское кружево. При том что во всем мире мастера чаще идут по обратной технологии, вырезая кружевоподобное полотно из цельного куска золота. В работах My Ki невозможно предугадать степень этой самой металлизации – каждое украшение отличается от других. Началась коллекция с нескольких простых предметов – грушевидных серег и тонкого браслета, сегодня же число наименований перевалило за полсотни, среди них есть украшения с топазами и бриллиантами.
