Ксения Соколова: Секс по вертикали

идея: Ксения Собчак, Ксения Соколова

Жить бывает невыносимо скучно, если вы светоч высокой мысли в теле девушки.

Людишки и их поступки напоминают десять раз читанные книги, кавалеры раздражают, а на бриллианты меньше десяти карат не хочется даже смотреть, настолько нелепо это зрелище. Нам с Ксенией Собчак повезло – мы встретили друг друга и вот уже много лет пытаемся себя развлечь, слушая инфернальные мужские откровения. Но, как резонно замечает моя младшая подруга, «мудаков не напасешься», поэтому иногда мы просто сидим и скучаем вдвоем.

Так, в один из последних дней сентября мы сидели и ловили лучи осеннего солнышка на террасе московского ресторана. Вечер был теплый, как мед и молоко, московские крыши отблескивали в закатных лучах, крошечные золотые пузырьки лопались в наших бокалах, колени укутывали теплые пледы. Против обыкновения нам не хотелось обсуждать ни теорию множеств Кантора, ни выборы в Координационный совет. В вечер воскресенья на террасе было безлюдно, а в городе – тихо, и на нас снизошло редкое состояние умиротворения.

Кайф обломал официант, поставивший перед нами два бокала шампанского, которые мы не заказывали. Он указал на дальний столик, где во время нашего безмятежного сна материализовалась большая компания мужчин в костюмах и при галстуках. Мой наметанный глаз разглядел депутатские значки. Мужчины изо всех сил тянули шеи и улыбались нам. Собчак поморщилась:

– Вот скажи, Соколова, почему их так к нам тянет?

– Кого, дорогая?

– Мужиков из власти, – уточнила подруга.

– Во-первых, мы прекрасны, и все живое льнет к нам. Во-вторых, будем реалистами, это противоестественное притяжение взаимно.

Мои слова содержали горькую правду: наши отношения с преступной властью не всегда сводились к фрондерству и критическим заметкам в газетки. Были времена, когда эти отношения носили гораздо более интимный характер. В надежных объятиях государственных мужей мы мечтали обрести тихую гавань, стабильность и гармонию с окружающим зоопарком. Наш помутившийся от близости к сакральному разум уже рисовал жизнь в домике на Рублевке, званые обеды в Ново-Огареве и патриарха Кирилла, окунающего в купель наших новорожденных крошек. Увы, девичьим мечтам не суждено было сбыться. Вместо идиллической картины «Соколова и Собчак – прекрасные чиновницы» перед нами предстал звериный оскал бытия.

– Да, дорогая, не удалось нам с тобой ловко пристроиться, – грустно констатировала Собчак, – зато какой мы обрели опыт!

Это утверждение трудно оспорить. Представители режима жуликов и воров в качестве героев-любовников до сих пор являются, пожалуй, самыми фантастическими скелетами в наших девичьих шкафах. Любому клиенту психоаналитика известно: чем уродливее скелет, тем более необходимо извлечь старые кости из пыльных недр и как следует их перетрясти. Особенно если вы не просто девушка со шкафом, до отказа набитым диковинками, но и модный писатель, а значит, к вашим услугам тысячи благодарных читателей, жаждущих подробностей, от которых волосы стынут в жилах.

Публикуя эти скромные заметки, авторы преследуют и практические цели. Мы надеемся, что наши откровения послужат не только развлечением праздной аудитории, но и пособием для борцов с кровавым режимом, ибо враг будет представлен с чрезвычайного редкого ракурса, в котором хорошо видны тщательно скрываемые им беззащитные, нежные и трогательные места.

* * *

Simila similibus curantur. Подобное не только лечится подобным, но и тянется к нему. Наглость – второе счастье не только девушки с мозгом и саркастическими взглядами на мир, но и свойство, имманентно присущее российской государственности. Возможно, именно это глубинное сходство – истинная причина нашего с Собчак маниакального  стремления к Кремлю.

Читатели, пожалуй, могут заподозрить, что мы с подружкой с детства спали и видели, как бы стать депутатами Госдумы с халой / растяжкой (нужное подчеркнуть) или молодыми перспективными сенаторами от Немаломудацкой автономной области. Это не так.

Нам нравилась вовсе не большая политика, а мужчины, призванные ее вершить. Ни для кого не секрет, что ореол властителя судеб мира может превратить в объект сексуального вожделения даже мозольного оператора, страдающего клиническим дебилизмом. И сколько бы наши идеологические противники ни лезли из кожи, стараясь внушить человечеству, что власть – это просто функция, которую исполняют скучные люди в костюмах, мы знаем, что это не так. Власть сакральна, желанна, божественна, а потому сексуальна.

Стоит признать, что мировая закулиса не мытьем, так катаньем добилась своего: чем дальше на запад, тем меньше секс-харизмы в унылых манерах и облике политиков. Последние ходоки, устроители оргий и любители фотомоделей отправляются в бесславную отставку, а то и в тюрьму. Короче, мир чистогана по сексуальной части sucks. Зато какие открываются волшебные чудеса, если углубиться на восток, не говоря уже о родном отечестве!

* * *

– Вот скажи, Соколова, какой у тебя был первый опыт общения с властью?

У меня не подруга, а святая простота! Задавая вопрос, Ксения технично уходила от рассказа о своем первом опыте – куда более впечатляющем. Когда-то, будучи ­иногородней студенткой МГИМО и мечтая устроиться продавщицей в магазин «Дольче и Габбана», Собчак встречалась и даже совместно проживала с сенатором от Чеченской Республики. Признаться, этот период жизни Ксении всегда вызывал мое жгучее любопытство. Но стоило мне задать самый невинный вопрос, как та темнела лицом и изрекала что-то вроде: «Год, проведенный с N., был для меня суровой, но полезной школой жизни». Даже мое исключительно развитое воображение не смело проникнуть за этот железный занавес, из-под которого торчали остроносые ботинки из крокодильчика, сыпалась странная белая пыль и слышались раскаты выстрелов именного «стечкина».

* * *

Что касается лично моего политического дебюта, то он был кратким, комическим, зато крайне экзотичным. Будучи по ­журналистской надобности в стране Ирак – когда там еще правил покойный Саддам в условиях американского эмбарго, – я оказалась приглашенной на яхту сына Саддама – Удея Саддама Хусейна, впоследствии убитого американцами, как и его отец. На яхте происходили всякие забавные ужасы: пьяные Удей со товарищи кричали тосты за Саддама и стреляли в воздух из золотых пистолетов (привет сенаторам от Чечни). Отстрелявшись, Удей Саддам Хусейн решил показать мне яхту. В каюте с койкой он вдруг заключил меня в крепкие объятия и сообщил, что смотрел на звезды и те сказали ему, что сегодня я стану его счастливой избранницей. Следует заметить, что выглядел этот человек чудовищно – все лицо было покрыто шрамами, оставшимися после покушения. Слушаться звезд очень не хотелось, и я каким-то чудом выскользнула из цепких лапок и спряталась в туалете. Там я сидела довольно долго, трясясь от страха в ожидании назидательных последствий собственного упрямства. Но все закончилось хорошо – вскоре яхта пришвартовалась у дворцового причала, я смешалась с толпой гостей, а позже попросила какого-то не очень пьяного человека вызвать мне машину. Человек, как в страшной японской сказке про Муйину, оказался младшим сыном Саддама Хусейна по имени Кусей и, надо отдать ему должное, торжественно препроводил вашего автора в древний «Мерседес-126», который и увез меня из тайного убежища диктаторского семейства.

Эту историю я вспомнила спустя много лет, когда мы с Собчак брали интервью у президента одной маленькой, но симпатичной страны. Подруга уехала, а я, задержавшись на день, получила очередной невероятный опыт. Представьте, вы едете на переднем сиденье президентского «мерседеса», за окнами – темнота и звезды над пальмами, за рулем – сам президент, в одной руке у него початая бутылка виски, другая страстно сжимает вашу голую коленку. Закономерный вопрос: чем президент рулит? – оставим на совести завистников. В момент, когда кортеж в полном составе чуть не отправился вслед за бронированным президентским автомобилем в кювет, я окончательно поняла, что моя журналистская карьера состоялась.

* * *

– Эта история, Соколова, в очередной раз доказывает, что для тебя нет ничего святого, – сообщила подруга, выслушав мой ностальгический рассказ.

– Это почему же?

– Человек старался, хотел произвести впечатление, но ты же ничего не ценишь! – в голосе Собчак появились нотки строгой учительницы. – И вообще, твой конек – эпизод, а я сторонник системного подхода.

– ??!

– Я, между прочим, придумала теорию. Называется «Чиновник как сексуальный бог периода суверенной демократии».

Прежде чем ознакомить обалдевшего читателя с теорией К. Собчак о сексуальном боге, замечу, что, хотя она и грешит блистательными натяжками, сила ее в другом. Уникальность подхода моей коллеги состоит в том, что информацию она добывает исключительно эмпирическим путем. В процессе подружкиных ­экспериментов серьезно пострадало несколько серьезных кроликов.

Итак, согласно Собчак, российским женщинам в последние двадцать лет крайне не везло на секс-символы. В начале девяностых пределом мечтаний был бандит, «человек из Кемерово» в олимпийке, с голдой, баблом и котлами. Бандит в качестве секс-символа истребил конкурента – «коммерса» в малиновом пиджаке на «шестисотом». Причем истребил в буквальном смысле – то есть завалил или зачморил. Самки выбрали победителя, гордо занявшего вершину пищевой пирамиды. Но пришли годы стабильности, и «коммерсы» взяли реванш. В 2000-м все женское население страны уже мечтало об «олигархе» – миллиардере с выжженной жизненными перипетиями романтической душой. Несмотря на то что олигархов на всю страну имелось то ли пять, то ли восемь, сумрачный владелец яхт и замков довольно долго держался в топе секс-чартов Брянска, Сургута и иных российских весей. Смена тренда совпала с объявлением Влади­славом Сурковым режима суверенной демократии и окончательным перераспределением углеводородных ресурсов в пользу членов кооператива «Озеро» и их друзей. К 2010-му кумиром русских женщин больше не были ни бандит, ни олигарх. Второе десятилетие XXI века можно назвать триумфом российского чиновника. Именно он захватил пальму первенства в качестве секс-символа.

– Ты спросишь меня, как это возможно?! – вдохновенно вещала Собчак, словно с трибуны. – Как унылое существо в квадратном костюме, сексуальное, как послеобеденная мятная пастилка, может быть объектом похотливости?!

– Действительно, как?! – подхватила я риторический пафос подруги и вдруг потрясенно замолчала.

Собчак посмотрела на меня и замолчала тоже. Нас вдруг осенила простая и незатейливая мысль. Риторический вопрос – как можно сексуально желать чиновника? – нам следовало адресовать не в пространство, а продвинутым пользователям, иными словами, самим себе. Но прежде чем перейти к глубинам самоанализа, необходимо было описать феномен.

* * *

Моя ученая подруга считает, и я склонна с ней согласиться, что русский чиновник (далее – РЧ) рожден не женщиной, а имеет хтоническое происхождение. Продолжая теорию Курехина о том, что Ленин – гриб, мы утверждаем, что РЧ приходит в этот мир путем самозарождения в бане.

Русская баня является уникальным, единственным на свете местом, где РЧ выглядит и ведет себя абсолютно гармонично. Для девушки нет ничего приятнее, чем ходить с любимым чиновником в баню. Дубовый веник, пидорка из войлока, венчающая уютную тушку, прибаутки, чаек с медом, парилка с цветомузыкой – элементы совершенной симфонии, гармонической среды, в которой РЧ царит, словно языческое божество.

Но стоит нашему герою переступить сосновый порожек, как происходит волшебная трансформация и добрая сказка превращается в адский трэш.

Если Бог наделил вас вкусом, а родители дали хорошее образование, то первое, что вы попытаетесь сделать, затеяв роман с РЧ, это улучшить его дебильный внешний вид. Тем более что ваш возлюбленный сам просит: «Делай меня лучше!» В качестве первого шага к совершенству вы советуете ему перестать носить кривые костюмы фабрики «Большевичка», а шить у Brioni на заказ. На что ваш кавалер обиженно расстегивает пиджак и демонстрирует подкладку, на которой красуется лейбл. Как вы думали какой? Бинго! Это – Brioni!

«Царица небесная, как это возможно?!» – задаетесь вы вопросом, подозрительно ощупывая швы на обшлагах и брюках. Увы, это только начало. Вскоре вам предстоит убедить­ся, что и рубашки с инициалами, и дорогие галстуки и туфли Berluti за пять тысяч евро, которые упорно заказывает себе ваш тщеславный друг, сидят на нем, как на говне.

Дальше – больше. Денег ваш возлюбленный с*издил очень много, а возможности демонстрации благосостояния на родине весьма ограничены. В последнее время опасно стало носить даже часы за пол-ляма, не говоря уж о том, чтобы с ветерком прохватить на Bugatti вокруг Кремля.

Загранка – другое дело. В Париже он останавливается только в Bristol, потому что там жил Путин, в Нью-Йорке предпочитает Mandarin Oriental, в Тоскане снимает замок и т. д. После недели совместного отдыха среди великолепных интерьеров вы готовы запустить в возлюбленного пепельницей. Нет, он не делает вам ничего плохого, кроме того, что превращает вас в эстетического фашиста. Вы вдруг с кристальной ясностью осознаете, что можете засунуть себе в одно место мечты о том, как будете проживать с этим прекрасным мужчиной в доме, который построите и обставите в соответствии со своим тонким вкусом. Какая Armani Casa?! Какой Моррис?! Какой, прости Господи, Филипп Старк?! Единственный в мире интерьер, в котором РЧ выглядит не менее гармонично, чем в барвихинской бане, это номер люкс «Президент-отеля» на станции метро «Октябрьская». Именно там произошло ваше первое романтическое свидание, и то, что оно не было последним, говорит только о том, что вы полная дура.

Хотя, следует признать очевидное, свидание было-таки романтичным. В ту волшебную ночь было прекрасно все: и king size bed из карельской березы, и аккуратно сложенные белые труселя, и Рамзан Кадыров в тапках и с неизменным «стечкиным», словно грозный знак судьбы воздвигшийся перед вами в ночном коридоре. И колечко Cartier с маленьким бриллиантиком, предусмотрительно заготовленное поклонником, чтобы вас покорить.

О подарках следует сказать особо. Существует специальная градация, согласно которой РЧ вас щедро одаривает. Первый презент – почти неизменно сумка. Иногда туфли. Далее следует всякое мелкое брюлье. Потом часы тысяч за тридцать долларов и так далее, в зависимости от вашей покладистости. Следует отметить черту, которая роднит РЧ с представителями шоу-бизнеса. Чиновник искренне полагает, что он так же необходим людям, как Филипп Киркоров, и поэтому ему никогда не надо ни за что платить. Так и происходит. Туманными и не очень намеками чиновник дает понять, что денег у него нет. Вы не увидите чиновника, который достает кошелек, когда приходит время платить за стол, где сидит большая компания. Он никогда сам не фрахтует борты, на которых летает. Он вообще умудряется жить как содержанка, только в качестве «папиков» у него выступают представители бизнеса, чьи интересы он лоббирует. Эти люди, как правило, оплачивают самолеты, яхты и иные удовольствия, которые РЧ не дурак себе доставить.

За вас он, конечно же, платит, рассматривая эти расходы как инвестицию в личный комфорт. Но он никогда просто не пойдет в магазин и не купит кольцо, как это сделает обычный мужчина. У чиновника всегда будет специальный поставщик, через которого все можно купить дешевле. Известно, что целая подпольная ювелирная индустрия изготавливает подделки под известные бренды, ­которые преподносят своим пассиям рачительные возлюбленные.

Если вещь настоящая, она непременно с историей – например, с большим риском привезена из Боливии в заднице у тети Хаси и куплена в результате ожесточенного торга за полцены. Обо всем этом вам рассказывается с простодушным восторгом – как настоящая соратница по борьбе за дензнаки вы должны оценить деловые качества любимого. Повествование о бриллиантах в заднице – редчайший случай, когда от РЧ можно услышать правду. Общаясь с чиновником, помните: в 99,9 процента случаев этот человек врет. Не потому, что его цель – вас подло обмануть, хотя такое тоже бывает. А потому, что по-другому он не умеет. Врать без всякой логики и видимой цели – для российского чиновника естественно так же, как дышать.

Теперь переходим в область, где без дядьки Фрейда не разобраться, то есть к сексу. Секс с чиновником – это не столько физиологический, сколько культурологический процесс. О физиологии говорить неинтересно. Как правило, мужские стати вашего высокопоставленного возлюбленного – величина из области математических погрешностей. Зато какой эмо­циональный накал! Не ожидая особенных выкрутасов от уютной грузноватой тушки, вы вдруг с интересом выясняете, что у тушки имеются весьма необычные пожелания, как правило, по части садомазо. Впервые услышав об этом, вы включаете свет и потрясенно оглядываете возлюбленного, чей мирный лоховатый вид свидетельствует скорее о любви к рульке, чем к наручникам и кнуту. Между тем девиация объясняется просто.

Чтобы стать тем, кто он есть, РЧ прошел долгий жизненный путь, и это был путь бесконечного мужского унижения. Наконец, в результате тяжких усилий, он занял положение, когда может унижать сам. При этом всегда существует «старший по званию», который продолжает проделывать постоянные неприятные манипуляции со сфинктером нашего героя. Все это формирует особую, «зеркальную» сексуальность: для того чтобы унижать, на работе есть секретарши, в бане – шлюхи, но чтобы быть униженным самому, секретаршей не обойдешься. Тут нужна «фам фаталь» в ботфортах, с плетью и большим черным дилдо наперевес, пусть даже упомянутые аксессуары виртуальные.

– Но, дорогая, неужели они нас правда такими считают?! – потрясенно прошептала Собчак.

В этих словах содержалась вся суть нашего неразрешимого конфликта с российской государственной властью.

Дело в том, что, вступая в отношения, стороны исходили из абсолютно ложной оценки друг друга. Мы искали тихой гавани в объятиях непритязательного, но надежного мужчины. Увы, с таким же успехом можно было искать тихую гавань в эпицентре Чернобыльского реактора. Оказалось, что вполне мирный с виду обитатель кабинета с «вертушкой» в душе мнит себя страстным и загадочным романтическим героем. В боевике, разворачивающемся в его психической реальности, вам отведена роль девушки Джеймса Бонда. Пока вы до этого не додумаетесь, вам будет казаться, что по дому бродит опасный сумасшедший, которому кажется, что он Бэтмен.

Начинается когнитивный диссонанс. Вы собираетесь на склоне лет овладеть рецептом изготовления расстегаев, а от вас требуют публичных сцен в стиле Нас­тасьи Филипповны и дикого секса. Вы хотите выгуливать бульдога в прованской деревне, а вас тащат на светские рауты и биеннале. Выставление престижного трофея напоказ – непременный элемент старфакерства. Но самое худшее наступает, когда влюб­лен­но­го чиновника распирает от встречи с прекрасным, то есть с вами, и он начинает слать любовные признания в стихах собственного изготовления.

Это и есть момент истины, когда вы понимаете, что носитель высшего гуманитарного образования окончательно победил в вас телку, а значит, тихого семейного счастья вам не видать.

Занавес.

* * *

На террасе сгущались сумерки. В пылу спора мы и не заметили, что просидели на прекрасной террасе несколько часов. Однако результат того стоил:

– Слушай, а может, не так уж она нам была нужна, эта тихая гавань? – подвела Собчак итог беседе.

Если в голосе моей подруги и звучало сомнение, оно развеялось, когда на нашем столе появилась бутылка шампанского, присланная мужчиной из-за соседнего ­столика. На лацкане призывно поблескивал депутатский значок.С