Поле брани

В истории России Дмитрий Медведев оказался первым человеком, который стал не только президентом и верховным главнокомандующим своей страны, но еще и «тысячником». Сейчас у Дмитрия Медведева 10 742 френда. Это в четыре раза меньше, чем у самого популярного блогера Рунета Рустама Адагамова, и примерно столько же, сколько у эпатажного предпринимателя Олега Тинькова.

Интересно, что в этом смысле Медведев опередил даже Барака Обаму, который хоть и широко использовал интернет в предвыборной кампании, однако – в качестве президента – открыл свой видеоблог на месяц позже Медведева. Если верить председателю Совета федерации Сергею Миронову, каждый свой рабочий день тысячник medvedev начинает с того, что выходит в интернет и читает новости, посты, комменты. Не только в своем кремлевском видеоблоге или дневнике, где они модерируются президентской администрацией, но и вообще в открытых водах Рунета. Тратит он на это до получаса своего дорогостоящего президентского времени.

Сложно сказать, какие чувства испытывает президент, когда погружается в этот мир. И что он думает о народе, то ли управлять которым, то ли служить которому призвала его из родного Купчина рука Божественного провидения.

Я не президент и поэтому, возможно, лишен должной способности к абстрагированию. Когда я время от времени из какого-то болезненного любопытства погружаюсь в блогосферу, то испытываю редкую по богатству смесь ощущений из брезгливости, порочного азарта и ужаса.

Вот известный писатель с видимым удовольствием расписывает в своем блоге, как он «въебнул в грызло» известному журналисту, встретив того в «Кофемании» на Никитской.

А вот журналист, еще не очень известный и сохранивший пока лицо нетронутым во время походов в «Кофеманию», расписывает в множестве абзацев, каким «пиздецким пиздецом из жопы мира» является новый московский журнал.

А вот издатель этого нового журнала, супруга известного бизнесмена, названная журналистом «дамой с сериальным мелированием», в свою очередь, называет журналиста «московским мудаком» и «яркопиздящей звездой интернета».

А вот обсуждают дебютный фильм молодого режиссера, получивший спецприз в Каннах, и называют фильм «оторванным от реальности говном», а самого режиссера – «припизднутой барышней» с бегающими глазами.

А вот известный коммерсант-блогер утверждает, что известную девушку-блогера надо привязать напротив Госдумы, чтобы «люди ходили и плевали в рожу», а рядом – еще и папу, который воспитал такую «дуру и ублюдка».

А вот случайный блогер жалуется, что его бесит, когда ему начинают тыкать при знакомстве, и только неимоверным усилием он сдерживается, чтобы прямо с места «в распрыг не уебенить ранцем в хаваль тыкателю».

Классическим объяснением агрессивности блогов является их массовость. Считается, что ругань и злобу привносят в блогосферу главным образом люди необразованные, невоспитанные, некультурные, несостоявшиеся, непозитивные, неинтеллигентные, неумные, незанятые, некрасивые и в целом неудовлетворенные своей жизнью.

Конечно, в массовости блогам не откажешь. За шесть лет, прошедших с тех пор, как самый популярный в России блог-сервис LiveJournal отменил систему приглашений, блоги превратились в неотъемлемую часть российского общенационального ландшафта. По данным «Яндекса», сегодня существует семь миллионов русскоязычных блогов, в которых ежедневно появляется один миллион записей.

«В блогосфере хорошо ощутимы ароматы общественного сортира, – заметил мне дизайнер и блогер Стас Жицкий, когда я зашел к нему в московскую студию Open Design обсудить эту проблему. – И надписи зачастую примерно такие же, как на стенах в сортире. Наглядная демонстрация того, что даже тупые создания способны печатать на клавиатуре. Ну да, ОНИ уже умеют выходить в интернет».

А Дмитрий Паперный, директор успешного американского агентства веб-дизайна Cohere Studio, в разговоре по скайпу заметил: «Достаточно в России пройти мимо какой-нибудь песочницы, где шестнадцатилетние молодые люди пьют пиво, чтобы почувствовать агрессивность, которая проявляется и в блогах».

И все же как бы ни было соблазнительно объяснить агрессивность блогов их массовостью, в реальности сделать это не получается.

Аудитория блогов в целом – во всем мире – гораздо более образованна и обеспечена, чем среднестатистический «обитатель реала». По данным последнего глобального исследования блогосферы, проведенного компанией Technorati, сорок процентов блогеров имеют годовой доход на семью от семидесяти пяти тысяч долларов и выше.

Что же касается России, по результатам исследования «Яндекса», среднестатистический массовый российский блогер – это москвичка двадцати двух лет, которая ведет блог почти два года и имеет восемнадцать френдов (из них тринадцать взаимных). Вот эта девочка и есть источник агрессивности?

Трудно представить себе двадцатидвухлетнюю москвичку, размещающую, например, такой пост из семи слов: «Простите, давно хотел сказать вам. Идите на хуй». А спустя девять часов и 610 комментариев («спасибо», «мудак», «я бы тоже послал» и т. п.) развивающую свою мысль: «Хули тут церемониться. Идите нахуй, бля» (531 комментарий). А спустя еще шесть часов: «Нахуй. Идите нахуй. Идите нахуй. Сходите нахуй. Нахуй пошли» (1050 комментариев).

Уникальной особенностью российской блогосферы является тот факт, что вопреки расхожему мнению немалая часть ненавистничества и хамства приходится отнюдь не на массовых малообразованных юзеров, а на более или менее известных журналистов и писателей, критиков и музыкантов, политиков и предпринимателей. То есть на людей образованных, воспитанных, культурных, состоявшихся, позитивных, интеллигентных, умных, удовлетворенных и даже зачастую красивых.

Пост «идите на хуй», например, принадлежит отнюдь не шестнадцатилетнему любителю пива из песочницы. Он принадлежит известному московскому дизайнеру, вполне состоявшемуся в жизни человеку, счастливому обладателю более тридцати тысяч френдов.

Скандальные перепалки с участием более или менее известных людей с взаимными обвинениями в самых страшных грехах и оскорблениями родителей до пятого колена происходят в блогосфере чуть ли не каждую неделю. «Срачи» стали частью стиля жизни многих российских интеллектуалов.

Если заимствовать аналогию у креативного директора BBDO Игоря Лутца, приведенную им в ходе одного интернет-скандала, можно сказать, что в этом смысле русские интеллектуалы переняли повадки гиппопотамов, которые метят свою территорию следующим способом: животное ставит передние ноги в центр, а задними топчется по кругу, бешено вращая хвостом и поливая окрестности жидким калом.

Российская блогосфера – территория не такая уж большая, а гиппопотамов довольно много, так что чистым не удается остаться никому.

Иван Засурский, в прошлом директор по маркетингу компании СУП, владеющей LiveJournal, а ныне главный редактор интернет-издания «Частный корреспондент» и завкафедрой новых медиа на факультете журналистики МГУ, склонен объяснять это удивительное явление историей русской альтернативной культуры.

«В советское время людей очень хорошо воспитывали, – сказал он мне. – Но поскольку советское время было эпохой абсолютной фальши, то ниспровергатели этой фальши обращались к первобытной грубости. Таким образом они как будто обретали свое естество. Все остальные были картонные и фальшивые. А эти – настоящие».

Спора нет, блоги идеально приспособлены для того, чтобы грубостью ниспровергать фальшь, хотя бы потому, что делать это без прямого, физического контакта с оппонентом значительно проще и безусловно безопаснее.

«Даже подросток, когда первый раз ночью уходит из дома, предпочитает не позвонить по телефону родителям, а оставить им записку, – заметила по этому поводу психолог Юлия Десятникова. – Так психологически комфортнее, так подросток дистанцируется».

Вопрос, однако, в том, можно ли объяснить «срачи» одним стремлением преодолеть застарелую фальшь советских времен? Едва ли.

Одно дело – выйти в ЖЖ и написать пост «идите на хуй», вполне подпадающий под категорию «первобытной грубости», о которой говорит Засурский. И совсем другое дело – когда тот же известный дизайнер в своем блоге обрушивается с матюгами и унизительными эпитетами на некоего скромного аналитика, позволившего себе в прессе взвешенный, но не самый лестный комментарий по поводу действий принадлежащей дизайнеру студии.

Для интеллектуальных дискуссий в блогах характерна поразительная нетерпимость к чужому мнению и чужим успехам. Поводом для того, чтобы выразить неприятие друг друга, становятся даже самые внешне безопасные темы. Не так давно я наткнулся в ЖЖ на дискуссию между двумя интеллектуалами на тему об уместности телефонных разговоров в кинотеатре. Разговор начался с намеков на несостоятельность оппонента по жизни вообще, а закончился обещаниями мордобоя.

Что уж говорить о темах куда более деликатных, например оценке проектов друг друга. В книге «Атлант расправил плечи» Айн Рэнд есть потрясающий момент, когда один из героев, композитор, рассуждает о том, что высшее испытание для творца – знать, ценит ли его публика именно за то, за что он сам ценит себя. И о том, что мало у какого творца хватает мужества честно ответить на этот вопрос. Мужество сегодня – это забить свое имя или название своего детища, будь то роман, ресторан или дизайн упаковки сосисок, в поиск «Яндекса» или Google по блогам. Потому что таким образом скорее получится не столько проверить, за что ценят, сколько узнать, за что ненавидят.

«Для многих блогеров это способ самовыражения – обосрать ближнего своего», – заметил мне Стас Жицкий.

Причем особенно интересно то, что такая стилистика общения зарезервирована исключительно для блогосферы. Случайно встретив в «Маяке» человека, который в блоге вам глотку был готов перегрызть, вы вдруг обнаружите, что в реальности это довольно милый, хорошо воспитанный, со вкусом одетый человек, более чем способный изящно выразить свое мнение на нескольких языках.

Вот один довольно известный московский журналист публично клеймит у себя в блоге интеллигентский московский журнал, называя его главного редактора «лузером», «дурачком» и «бедным дрочилой» и отказывая журналу в праве на существование – потому что он непрофессионален, плохо отредактирован, тексты слишком длинные и ни о чем. И еще потому, что журнал вызывает у него ассоциации с «жопой Воннегута» (поскольку в названии есть буква «ж»).

А вот видеозапись интеллектуального «боя», организованного порталом OpenSpace между тем же известным журналистом и редактором того же журнала.

«Вынужден признать, что, кроме нас, журнал никому не нужен», – признает редактор.

«Это неплохо же, это хорошо, что он вам нужен, это здорово! – сочувственно успокаивает журналист. – Это значит, что он имеет право быть».

И даже не верится, что этот вежливый человек и тот хамоватый тип из ЖЖ – одна и та же персона.

В блоге писателя Михаила Идова на сайте «Сноб» я прочитал, что у американских писателей принято настраивать Google Alerts так, чтобы на телефон в виде SMS приходили сообщения об упоминаниях писателя в интернете. Не знаю, что приходит в виде SMS американским писателям, но уверен, что в русском интернете такой эксперимент стал бы редкой формой мазохизма. Довольно сомнительное удовольствие то и дело получать из блогосферы сообщения «Ты говно» в режиме реального времени.

Когда спросил об этом одного специалиста, человека, который занимается блогами со времен их возникновения, тот сказал:

– А на что обижаться? Блоги – это правда! Блоги – это уникальная возможность выяснить то, что о вас думают на самом деле и что никогда не скажут в реале. Вам когда-нибудь хотелось узнать, что о вас говорят, когда вас нет рядом? Прочитайте блоги, и узнаете. Вот это и говорят.

Проблема, иными словами, не в блогах. Блоги – не более чем уникально-комфортное средство честно сказать то, что мы на самом деле думаем и что никогда не решимся сказать в обычной жизни, глядя в глаза своему собеседнику. Блоги – правда. И не существует, таким образом, вопроса, откуда в блогах столько агрессии и нетерпимости. Существует вопрос, откуда столько агрессии и нетерпимости в нас. В нас – не в анонимных гопниках, накачанных пивом, неудачами и ненавистью, не в неких страдающих от собственной неполноценности «массовых» юзерах, а в нас – образованных, умных, успешных, культурных, высокопрофессиональных.

Если блоги – не более чем удобное средство самовыражения, то почему мы, российские интеллектуалы, испытываем такую потребность использовать это средство для выражения ненависти друг к другу?

Впервые я задумался обо всем этом, когда познакомился с ресторатором Екатериной Дроздовой. Однажды она решилась на то, на что люди вообще редко решаются, хотя и часто об этом подумывают, – ушла из чужого дела, чтобы начать свое. Дроздова создала ресторан «Простые вещи». И время от времени заходила в интернет в надежде узнать, нравится ли людям то, что она делает.

Она могла рассчитывать на то, что найдет в ЖЖ благодарную аудиторию. Ориентируясь на интеллектуальную публику, она и делала свои «Простые вещи» – милое местечко, скроенное по западным лекалам, с качественной едой, хорошим вином, сыром на деревянных досках и дружелюбными официантами. Но пока она каждодневно шла на подвиги, решая проблемы со свежим салатом, поварами и рэкетирами с «Улицы 1905 года», в интернете ее деятельность мало на кого производила впечатление. Если посетитель и решался упомянуть ее ресторан в блоге, то только в том смысле, что салат паршивый, официанты медлительные, туалет тесный.

Когда я заглянул к ней в ресторан спустя год после открытия, то застал ее в мрачном состоянии – за завтраком она почитала обсуждение своего ресторана в блогах. «В кои-то веки человек написал что-то хорошее, – пожаловалась мне Дроздова. – А на него все набросились: вам что, заплатили, вы продажная, у вас нет вкуса и так далее. Я так расстроилась. Пила чай, читала и осознавала, что людям не нравится сам факт нашего существования. К концу чтения дискуссии понимаешь, что надо просто закрываться».

После того разговора я не поленился, нашел в интернете упомянутую дискуссию и был поражен. Несмотря на очевидно недружелюбный тон высказываний, градус ненавистничества был, очевидно, ниже среднего для подобного типа обсуждений. Тем не менее, несмотря на это, для Екатерины Дроздовой эффект дискуссии был чрезвычайно болезненным. Страшно даже представить, что должны испытывать те, в отношении кого блогеры проявляют свое недружелюбие на полную катушку и используют весь арсенал, который предоставляет им столь богатый на выражение негативных эмоций русский язык.

Страшно представить, что должен был испытывать Сергей Полонский, строивший в столице первые небоскребы, когда признался в своем блоге, что из-за кризиса вынужден компанию продать, но готов потонуть с высоко поднятой головой, а в ответ многочисленные «друзья» называли его «дебиложопером» (видимо, изящное производное от «девелопера») и «понторезом» и «сочувственно» интересовались, когда же наконец он будет есть галстук, как обещал, если цены на его небоскребы не вырастут.

Страшно представить, что должен был испытывать Федор Бондарчук, один из самых профессиональных режиссеров страны, предпринявший довольно успешную попытку снять качественный отечественный блокбастер, когда блогеры веселою гурьбою вколачивали в его проект эпитеты «муть беспросветная», «психопанорама», «гламурная какашка», «пидарасня» и «фееричное говнецо», сопровождая эти эпитеты детализированными описаниями того, как бы сами авторы постов на месте бесталанного автора работали со сценарием, актерами и спецэффектами.

Не страшно только представлять, что испытывал Элтон Джон, когда в блогосфере появилась информация о том, что он хочет усыновить ВИЧ-инфицированного ребенка с Украины. Не страшно потому, что Элтон Джон не говорит по-русски и не может окунуться в русскую блогосферу и прочитать, что недочеловекам детей отдавать нельзя. И что лучше этому «педику-пенсионеру», который вот-вот «коньки отдаст», запулить «в жопу разрывными пулями».

«Для тех, кто становится объектом издевательств в блогосфере, – это всегда серьезный стресс, – говорит психолог Галина Бирчанская. – Конечно, эти люди стараются не подавать виду. Конечно, они говорят, что они не читают постов, что не заглядывают в интернет, что им все равно. Чаще всего это неправда. Конечно, читают и переживают. Недавно мне позвонил очень состоявшийся, известный человек и рассказал чуть не плача, что в интернете группа противников обливала его грязью. Я бы никогда не поверила, что так может реагировать человек, который стоит на земле даже не двумя, а четырьмя ногами».

Самый безжалостный приговор российской блогосфере вынесли сами русские интеллигенты. Причем еще за сто лет до ее появления. Если открыть классический сборник интеллигентской публицистики «Вехи» за 1909 год, можно обнаружить, что там диагноз поставлен с потрясающей для футурологии точностью.

Авторы обвиняют русскую интеллигенцию в «нетерпимости и взаимных распрях», «геометрической прямолинейности суждений и оценок», «героическом ханжестве» и «безответственном критиканстве», «преувеличении чувства своих прав и преуменьшении обязанностей», а также в «любви к упрощению и сужению жизни» – или, по выражению автора «Вех» Сергея Булгакова, в «духовной педократии», то есть торжестве инфантильного мировоззрения озлобленного подростка.

«Наша интеллигенция на девять десятых поражена неврастенией... все желчные, угрюмые, беспокойные лица, искаженные какой-то тайной неудовлетворенностью; все недовольны, не то озлоблены, не то огорчены, – писал сто лет назад в "Вехах" Михаил Гершензон. – Мы заражаем друг друга желчностью и сумели до такой степени насытить, кажется, самую атмосферу нашим неврастеническим отношением к жизни, что свежий человек – например, тот из нас, кто долго жил за границей, – на первых порах задыхается, попав в нашу среду».

За прошедший век, надо отметить, мало что изменилось, за исключением чисто технической стороны коммуникаций. Сегодня, сто лет спустя, все сказанное в «Вехах» весьма точно описывает происходящее в блогосфере.

Стас Жицкий – один из тех, кто находит в себе силы регулярно читать то, что пишут о нем в блогах. Он утверждает, что научился блокировать прочитанное, оберегая таким образом себя от боли. «Я просто не разрешаю себе ни на секунду задаться вопросом, неужели я хоть отчасти такое говно, как про меня написали, – объясняет он. – Иначе это действительно больно».

И это, наверное, самый правильный и честный подход к агрессивности блогов – воспитать в себе способность ее спокойно переносить. Но научиться терпеть последствия – все же не значит понять причины. Почему злобность оказалась в нас такой живучей – живет со времен саморазоблачительных «Вех», хотя и тогда она уже не была новинкой сезона? Что вдохновляет нас подпитывать своей энергией эпистолярную войну вместо того, чтобы попытаться объединить столь куцые в наших широтах созидающие силы? Почему мы, российские интеллектуалы, вместо того чтобы хоть как-то поддерживать друг друга в наших проектах и начинаниях, всеми силами пытаемся доставить друг другу боль и доказать, что наши успехи ничего не стоят?

«А о чем говорит желание сказать гадость? – спросила меня Юлия Десятникова, которой я задал этот вопрос. – Только об одном: человеку плохо. Когда человеку хорошо, он гадости другим не делает и не говорит».

Если судить по русскоязычной блогосфере, большинству из нас очень плохо.

Стас Жицкий склонен считать, что знает почему. Нам плохо, потому что мы не умеем по-настоящему радоваться чужому счастью.

«Как можно радоваться тому, что у соседей на земле стоит трехсотметровый особняк, когда у тебя самого трава по пояс?» – спросил я его.

«А как израильские евреи, – ответил Жицкий. – Потому что у них не страна, а коммуна. Они сознательно так живут. Они понимают, что делают. Для многих из них достижение каждого еврея – это достижение всех евреев».

За последние годы заклинание «главное – это деньги», кажется, сменилось в российском обществе на мантру «главное – это успех». Но у многих из нас по-прежнему довольно извращенное понимание успеха. Успех – это же не обязательно, когда тебе хорошо. Это еще и когда соседу не лучше, чем тебе. Если не удалось подняться самому, простейший способ добиться «успеха» – опустить соседа.

Как сказал режиссер Сергей Соловьев в одной из дискуссий на сайте «Сноб»: «Успешным стать просто. Встав на труп товарища, становишься на десять сантиметров выше. Вот и вся формула успеха».

Юлия Десятникова склонна объяснять всплески виртуальной агрессии успешных и вполне состоявшихся российских интеллектуалов тем, что на деле они не такие состоявшиеся, как кажется: «У каждого из нас помимо общечеловеческого понимания успешности есть еще личное, глубоко скрытое понимание собственной успешности. С точки зрения окружающих человек может быть, например, просто бог знает каким успешным писателем. Но он-то всю жизнь мечтал выращивать землянику. А она у него, падла, не растет».

Поэтому успешный писатель всегда готов потоптать чужие земляничные кусты.

Возможно, и так. Но я думаю, что дело не в том или, по крайней мере, не только в том, что земляника, падла, не растет. А в том еще, что не растет, сука, в каждом из нас, вне зависимости от размера нажитого состояния, вера в то, что устойчивое благополучие возможно, что лопать стейки, гонять на машине с подогревом попы и проводить отпуск на Сицилии – это нормально, это обычно и это навсегда.

Не растет вера в то, что завтра все это не хлопнется. И не исчезнут стейки, не запретят машины с подогревом попы и опыт постижения Сицилии не сведется к плохо дублированным эпизодам иностранных кинокартин про итальянскую мафию.

Мрачные, неврастенические настроения российской интеллигенции, так огорчавшие Сергея Булгакова и Михаила Гершензона в 1909 году, сегодня представляются куда более оправданными. Глядя назад, мы знаем то, чего еще не знали авторы «Вех», – они принадлежали к поколению, распятому между девятьсот пятым, девятьсот четырнадцатым и приближающимся ужасом девятьсот семнадцатого.

Весы истории нашей страны работают безотказно: за стейки, попогреи и Сицилию – в лучшем случае опыт пятнадцати лет нашей жизни; а за то, что все это обман, мираж, аномальный эпизод в истории, – опыт поколений.

В чужом успехе, иными словами, нас раздражает сама возможность успеха, сам по себе факт того, что кто-то достиг желаемого, оставшись при этом приличным человеком. Нам плохо, когда другому хорошо, потому что в глубине души мы верим, что хорошо – это невозможно, а если возможно, то по большой подлости. И мы запускаем свой веб-браузер, заходим в ЖЖ и выводим подлеца и лицемера на чистую воду.

Это не что иное, как программа саморазрушения, которая сидит в каждом из нас, прошита в нас, как четвертая директива – в Робокопа.

Это программа работает, когда мы с таким упоительным ужасом аплодируем кризису, восторгаясь, что эпохе потреблядства наступает конец. Хотя для абсолютного большинства людей на территории страны под названием «Россия» это самое «потреблядство» даже не начиналось.

Это программа работает, когда мы чувствуем себя более счастливыми от того, что человек, который строил у нас большие дома, теперь эти дома строить уже не будет. И вообще неизвестно, будет ли кто-нибудь, кроме него.

Это программа работает, когда мы не можем принять того, что кто-то, несмотря на отсутствие киноиндустрии, начал делать в России качественные индустриальные кинофильмы, чтобы такая индустрия наконец появилась.

Это программа в действии, когда главная ежедневная газета страны на четверть состоит из криминальных новостей. А если посчитать количество положительных новостей на известном новостном портале за последние три недели (больше пятисот новостей) в рубрике «В России», то, по подсчетам одного блогера, их найдется всего четыре.

Это она, «ацкая» программа, а не просто обычное бытовое злобство – когда весь мой организм с радостью откликается на любую возможность сказать что-то нехорошее про, в общем-то, неплохого человека, найти изъян в чьем-нибудь таланте или подвох в чьем-то успехе.

«Да, мы такие, ушибленные прошлым, – согласилась со мной Юлия Десятникова, когда я поделился с ней своими мыслями. – Надо просто осознавать башкой, что ты кривой!»

Мы живем в стране, где не менее трех поколений выросли в условиях полного отсутствия элементарного воспитания принципов толерантности. В этом смысле ни религия, ни общество, ни система образования не выполняли своих функций на протяжении десятков лет. И последствия этого почти в равной степени касаются всех, в том числе самых образованных и интеллектуальных из нас. Эти последствия сказываются сейчас и будут сказываться еще на протяжении многих лет.

Хотим мы того или нет, как ни патетически это звучит, в нас невыраженная боль поколений. Было бы странно, если бы в интернете – сфере свободной, заведомо неподцензурной – все эти особенности не проявлялись в полной мере.

Стоит ли удивляться тому, что в блогах столько злости? И стоит ли ругать блоги за их агрессивность? Скорее, наоборот. Любую злость лучше выплеснуть, чем замолчать. Любую накопленную боль лучше выразить, чем копить дальше. Блоги в этом смысле выполняют уникальную функцию – они служат нам чем-то вроде боксерской груши, которую можно лупить, никому не причиняя по-настоящему серьезного вреда. А также своего рода психологическим тренингом, где мы говорим все, что в голову взбредет, пусть и не получая профессионально грамотного ответа, зато провоцируя других точно так же избавиться от груза накопленных эмоций.

Важно только научиться «делить на два», не принимать сказанное всерьез, воспринимать всплески виртуальных эмоций со скидкой на ту самую «кривизну», о которой говорит Десятникова. Хочется верить, что со временем блогосфера выполнит свою целительную функцию, и, отвоевавшись на сетевом поле брани, мы избавимся от избытка желчи.

И тогда, возможно, блоги и для нас станут тем, чем хотели их видеть создатели. Когда основатель американской блоговой компании Six Apart Мина Трот еще разрабатывала первые веб-сервисы для ведения блогов, среди тестеров оказалась женщина, умиравшая от рака.

Перед смертью она призналась сестре, что поддержка, которую она получала от своих виртуальных друзей в последние месяцы, было лучшим, что случилось в ее жизни.С