Рояль против танков
Прага, 1968 год. В городе концерт мировой знаменитости. Сам Эмиль Гилельс! Зал полон. А на улицах чужие танки. Чехи пришли не ради музыки, им нужно плюнуть в лицо советским оккупантам. Хотя бы символически. В зале свист, брань...
Эмиль Григорьевич стоял за кулисами, глядя в зал и поправляя фрак. Выдохнул, вышел на сцену, сел за инструмент. Сыграл – под крики и свист – одну вещь, поклонился и ушел.... С чем бы ни пришла к нему публика, но она пришла. Его долг музыканта был выйти к ней. Музыка – выше политики.
Этой осенью мир отмечает столетие со дня его рождения. Гилельс начал концертировать в тринадцать лет, всемирное признание пришло, когда ему было немногим больше двадцати: после конкурсов в Вене и Брюсселе в конце 1930-х. Детство и юность, подчиненные суровой самодисциплине, ежедневный адов труд сформировали замкнутого, казавшегося неприступным, человека. Скупого на слова. И полного скрытой страсти. Он сам был, как музыка, «не упоминая ни о чем, может сказать все» (И.Эренбург). В его жизни была и большая любовь, и постоянная причастность к уделу своей страны. Он помогал семье Михоэлса и «врагу народа», композитору Вайнбергу. Навещал опального, всеми забытого Хрущева. Прекрасно понимая, что это может стоит ему музыкальной карьеры. Редкое качество для музыканта.
В России много всемирно известных музыкантов. Обширный репертуар? Этим трудно поразить, каждый второй считает, что ему по силам исполнять все подряд. Виртуозов – пруд пруди. Но сегодня на фортепьянных вечерах все чаще ловишь себя на мысли, что вообще-то рояль -- это ударный инструмент! На жаргоне музыкантов это называется «играть быстро и громко», поражать виртуозностью. Быстрее, еще быстрее, чтобы дух захватывало, будто смотришь соревнование по скоростному спуску. И еще громче….
Поговорите с музыкантами, кому сегодня 45-50 лет. Их учили, указывая на две иконы, Рихтера и Гилельса, виртуозов с широчайшим репертуаром. Те из них, кто посмелее, признаются, что в своей концертной бравурности Рихтер был просто скучен. Он начинал тапером в Одессе, и это таперство никуда не делось за годы работы на лучших сценах. Он брал виртуозностью, экзотичными трактовками замысла композиторов. Гоня, например, финал первого концерта Чайковского галопом, как рысаков по ипподрому. И эта традиция привилась сегодня прочно.
О музыке же, которая рождалась под руками Гилельса достаточно сказать лишь одно слово -- «перлé». Любой музыкант знает, что это. Каждый звук объемен, глубок, не сливается в невнятицу с соседними, а переливается оттенками. Пальцы бегут по клавишам, рождая из жемчужин мелодию. Звучание, лишенное концертной показухи. И собственный голос, который не спутать ни с чьим иным. Такие исполнителей единицы -- Сергей Рахманинов, Владимир Горовец, Лев Оборин, Глен Гульд, Эмиль Гилельс. Сегодня это редкость. Ударный рояль прочно формирует вкусы публики.
Репертуар Гилельса тоже поражал широтой, но за этим стояла не всеядность, а штучный отбор. Мучительный, как нравственный выбор. Его прочтение произведений было тонким сплавом эмоций композитора и исполнителя. Самая высокая ступень исполнительского искусства – когда «есть, что сказать», а не просто «сыграть на рояле».
«Говорить о музыке—все равно, что танцевать архитектуру», -- афоризм, который приписывают Фрэнку Заппа, американскому рок- и джаз-композитору. Броско сказано. А как о ней не говорить, не облекать в слова, что музыкальные традиции что-то приобретают, а что-то утрачивают? Чистота звучания, бережное касание клавиш, то самое «перле» -- многие ли сегодня знают, что это...
Поэтому непременно сходите 12 декабря в Большой зал консерватории. На концерт, посвященный столетию со дня рождения Эмиля Гилельса.
Из вступления его внука – Кирилла Петровича, из личных писем Эмиля Григорьевича вам приоткроется его незаурядная личность. Вы прикоснетесь к его репертуару – его самый любимый концерт Сен-Санса №2, а еще и концерт Грига «ля минор», и третий концерт Бетховена. Не будет камерных пьес, но это и понятно: у кого хватит сегодня духа состязаться с маэстро в «перле». Зато будет идиллический концерт Моцарта «фа-мажор» для трех фортепиано. Правда, Гилельс исполнял его, как правило, с дочерью Еленой, ему было вполне достаточно двух инструментов….
Так что либо вы сумеете насладиться «перле» -- причем live, -- либо убедитесь, что рояль действительно ударный инструмент. Это уж как карта ляжет. Но в любом случае вам откроется многое из традиций удивительной отечественной фортепьянной школы.
не прашивайте меня^ что такое "перле" и я вам не скажу , что такое hammer-off!
Эту реплику поддерживают: Софья Чмух