Стоимость памяти

Уберем эмоции. Из вала откликов на пожар в Париже оставим несколько цифр. За первые три дня после «драмы в прямом эфире» на восстановление собора собрали миллиард евро. За предыдущие годы никак не могли изыскать 20 млн на реставрацию…

Некоторые коллеги напрямую предлагают сделать «управляемый пожар» основным методом аккумуляции средств на восстановление памятников.

Не знаю, не знаю. Когда в 2006-м сгорел (только что восстановленный!) купол Троицкого собора – даже мысли о сборе средств не возникло. По-моему, тема вообще не обсуждалась. Памятник – государственный? Вот оно и должно хлопотать…

И я, конечно, не о Париже. Он далеко и непонятен. Я о Петербурге.

Бюджет петербургского комитета по охране памятников – около двух миллиардов. Только не евро, а рублей. Это в год, и это на все: на зарплаты, мероприятия – и на охрану и реставрацию памятников, конечно. В Петербурге 5830 охраняемых объектов, из них большая часть (3590 штук) имеют федеральный статус и 2240 – региональный. И еще у нас самая большая территория входит в перечень Всемирного наследия – 38 000 га. И мы, конечно, очень этим гордимся. Охраняемый законом исторический центр – больше, чем в Риме или том же Париже. Но все чаще начинаем задумываться: а что теперь с этой радостью делать?

Москва деньги дает мало и неохотно, собственных средств не хватает даже на фасады. Инвесторы, желающие вложиться в реставрацию и потом как-то использовать объект, тоже в очереди не стоят. С инвесторами вообще сложно. Активисты-градозащитники неизменно подозревают их в корыстных намерениях (что совершенно справедливо) и изо всех сил препятствуют инвестиционным планам (нередко – успешно).

Результат предсказуем. В городе 4500 жилых домов дореволюционной постройки, две трети – ветхие, аварийные или в «неудовлетворительном состоянии». Деревянные дачи в Сестрорецке («северный модерн») горят каждый год, как по расписанию; недавно обвалился корпус ИТМО на ул. Ломоносова; Конюшенное ведомство сползает в Мойку…

Вот на последнем примере стоит остановиться подробнее.

История Конюшенного ведомства – действующая модель. Пока еще в натуральную величину. На ней можно пошагово изучать взаимоотношения комитетов, активистов и инвесторов.

Напомним вкратце.

Придворные конюшни возводились при Петре, архитектором Гербелем. В 1817—1823 годах здание перестраивается (архитектор Руска). Западный корпус и манеж стали дугообразными, появилась колоннада; добавились крылья вдоль Мойки и два флигеля. Во второй половине XIX века восточное крыло еще раз перестроили (архитектор Стасов).  В 1938 году нижний этаж занял гараж такси, после войны - второй автопарк. В середине ХХ века была проведена реставрация. Затем много лет здание мирно разрушалось.

В 2010-м права на объект культурного наследия на Конюшенной площади, 1 получила «Плаза Лотос Групп» Михаила Зингаревича.  В декабре 2013-го было выдано разрешение на реконструкцию под апарт-отель с подземным паркингом. Немедленно начались протесты. В 2014-м против проекта выступил Совет по культурному наследию. В 2015-м чиновники заявили, что проект сворачивается, а объект возвращается в городскую собственность (его передали Музею истории Петербурга).

Город, вернув памятник, получил необходимость потратить миллиард на срочные противоаварийные работы. (Напомню: это как раз половина годового бюджета КГИОП).

И - вишенка на торте: оказалось, что у Смольного нет данных о техническом состоянии Конюшенного ведомства, его фундаментов и грунтов.

Некоторые встревоженные эксперты тычут в фотографии разных лет и утверждают, что здание постепенно сползает в Мойку…  Доступ на территорию памятника с 2017 года закрыт.

Что дальше?

Это самое интересное. Как утверждают чиновники, есть несколько концепций. Как минимум три. Одна (вроде бы) разрабатывается Комитетом по культуре для Музея истории Петербурга. Две другие были представлены Комитетом по инвестициям: более консервативная - от «Тандем Истейт». Более современная – от УК «Старт Девелопмент» предпринимателя Захара Смушкина. «Старт Девелопмент» намерен включить в проект и прилегающие участки, коммерческое использование которых будет генерировать прибыль; затраты – более 8 млрд рублей. Если крупными мазками: в Конюшенном ведомстве может появиться музей современного искусства, а также общественное пространство. Под площадью предлагают создать подземную парковку. Территорию напротив ведомства - отдать под околомузейную функцию: кафе, магазинчики, галереи и сувенирные лавки. Причем инвестор обещает прислушаться к требованиям экспертов и мнению горожан.

Можно обсуждать и спорить, можно провести конкурс. Не случилось ни того, ни другого.

Время идет, активисты спорят с чиновниками, те кивают на Москву и сетуют на скудность бюджета; здание потихоньку разваливается… Это – типичная для Петербурга ситуация.

Лишь последние месяцы начались какие-то изменения. Наметился компромисс. На каком-то другом языке вдруг заговорили чиновники.

Градоначальник Александр Беглов в ходе встречи с депутатами-градозащитниками заявил: город возобновит и работу с инвесторами, и поиск бюджетных средств. Зампред КГИОП Алексей Михайлов в дискуссии о дальнейшей судьбе Конюшенного ведомства выразил уверенность в том, что такие комплексные проекты должен реализовывать бизнес, а не государство: «Любая реставрация за счёт государства – это налоги из карманов налогоплательщиков. В городе существуют механизмы для контроля за инвесторами: госструктуры, Совет по сохранению культурного наследия, общественность. Бояться подпускать бизнес к реализации крупных проектов абсолютно не стоит».

В поддержку инвесторов выступил вице-губернатор Евгений Елин: «Исторический центр для нас – это вызов. Его содержание обходится очень дорого и не всегда экономически обоснованно. Мы находимся в рамках двух ограничений: время и деньги. У нас нет времени десятилетиями разрабатывать планы и схемы. Все изменения должны начаться быстро. Мы не можем себе позволить масштабные бюджетные инвестиции, поэтому должны привлечь инвестиции частные».

Пока все это - лишь декларации. Но хотя бы в правильном направлении.

И градозащитники вдруг сменили риторику. Пару лет назад эксперт Александр Карпов называл девелоперов «короедами» и «колонизаторами». Теперь приходит осознание, что договариваться все же придется.

Основные принципы компромисса понятны. Первое: без частного капитала город – в привычном для нас виде - не спасти. Второе: совместное использование частных капиталов и средств бюджета возможно в форме ГЧП или концессии. Третье: охранные ограничения должны быть сформированы так, чтобы у бизнеса оставалась возможность извлекать доход. (Если это невозможно – тогда забота ложится на казну).

Только это все надо делать быстро. Пока проблема не исчезла вместе с объектом забот и охраны.

Процессы эрозии и гниения растянуты во времени. И в телекартинке смотрятся не так убедительно, как пожар. Но результат, в общем-то, тот же.