Кто, Что и Как движет мировую историю ?

• …исследователи, изобретатели и предприниматели
• В эпоху Нового времени
• Телеграф Павла Шиллинга в России «рыцарских времен»
• Буржуазная научно-техническая революция глазами Пушкина

В прошлом году человечество скромно отметило 200-й день рождения человека, который единственно-правильно ответил на заданный вопрос: «Борьба классов!». В ходе этой борьбы голодом и холодом уморили поэта, предложившего иной, убедительный для некоторых, ответ: «И море, и Гомер — все движется любовью».

Размышления над историей науки, однако, подсказывают более скромный , но не менее правдоподобный ответ: мировую историю движут…

…исследователи, изобретатели и предприниматели

Все они творят новое и движут историю человечества – историю единственного биологического вида, который, приспосабливаясь к окружающей среде, изменяет ее и свои способы жизни.

Карл Линней (1707-78) - автор первой классификации живых организмов, основанной на понятии вида и созданной в разгар века Просвещения, - назвал родной биологический вид Homo sapiens, т.е. Человек разумный. Резоннее был бы эпитет «изобретательный». Язык не поворачивается назвать разумным использование изобретений для убийства собратьев по биологическому виду, чем история изобилует.

Эволюция биосферы включала в себя загадочные революции. Одна такая революция породила существа, способные ползать, другая научила некоторых летать. И, наконец, возникли существа, способные изобретать, создавать совершенно новое, чего никогда не было, «творя из ничего». Это и запустило совершенно новую - социально-культурную - эволюцию.

Согласно археологам- палеоантропологам, способность изобретать возникла несколько миллионов лет назад, когда изобретательная Природа (или «её руками» еще более изобретательный Творец, выбирайте по вкусу) отщепила предков человека от предков шимпанзе. Поворотные моменты дальнейшей истории «отщепенцев» - это уже их собственные изобретения.   Примерно 50 тысяч лет назад культурная эволюция стала важнее биологической: от той эпохи сохранились, помимо орудий труда, также и материальные свидетельства активного воображения  –  следы погребального, изобразительного и музыкального искусств. Значит, уже действовала способность человека «материализовать» воображаемые конструкции – относиться с полной серьезностью к ним, а иногда материализовать в буквальном смысле. Любое изобретение начинается с воображения, с некоторой идеи, некого образа. И, по словам Эйнштейна, «воображение важнее знания, потому что знание ограничено, а воображение способно охватить весь мир, стимулируя прогресс».

Так что наш вид можно было бы назвать «Человек воображающий». Что человек может навоображать, не поддается воображению. При этом силой воображения и талантом изобретательства люди одарены весьма неравномерно и способности не передаются по наследству. Но изобретенное одиночкой становится достоянием сообщества, в котором живет изобретатель, если, конечно, изобретение стоит того. Как все это происходит, зависит от общественного климата - от того, как общество воспринимает изобретателей. Те времена, когда изобретали колесо, земледелие и металлургию, не оставили свидетельств о радостях и горестях стародавних новаторов. Судя по греческим легендам об Икаре и Прометее, горести преобладали. Но подавить изобретательную способность не смогли.

Три родственных таланта –  исследователя, изобретателя и предпринимателя –по-разному проявлялись в истории.

Самый древний -  талант исследователя – корнями уходит, под именем исследовательского инстинкта, к братьям нашим меньшим вплоть до насекомых:  разведчики есть у муравьев, у пчел...  Бытовой синоним – любопытство. Известна пословица "Любопытство кошку сгубило", но если бы любопытство было столь губительно, естественный отбор давно бы отбраковал весь кошачий род.

Особенно поучителен эксперимент этологов с антиподами кошек. Крыс помещали в просторное замкнутое помещение с райскими условиями для беззаботной жизни: вдоволь еды, питья и общения с себе подобными. В стене этого рая было сделано отверстие, уходящее в темную неизвестность. На некотором расстоянии вглубь неизвестности любопытную крысу ударял электрический ток, достаточно сильный, чтобы у средней крысы пропало желание соваться туда еще раз. И большинство крыс, действительно, не повторяли попытки исследовать эту дурацкую темную неизвестность. Но некоторые незаурядные крысы, не взирая на испытанную боль, настойчиво повторяли,  удовлетворяя свой исследовательский инстинкт. Такими же настырными исследователями бывают и некоторые незаурядные люди.

Человек-исследователь, однако, не довольствуется простой разведкой - обнаружением того, где что плохо (или хорошо) лежит. Помимо дара исследователя, у него есть общечеловеческий дар речи.  Чтобы сделать результаты исследования доступными для сородичей, он старается изложить их внятными словами, а когда имеющихся не хватает, изобретает новые слова – новые понятия. Такое нематериальное изобретательство – начало теоретического знания о природе и о человеке. В этом знании можно усмотреть и науку, и философию, и религию, и кулинарию, сплавленные в языковой культуре данного рода-племени.

Соединение исследовательского инстинкта с понятийным изобретательством дает талант исследователя, который может развернуться лишь в определенных общественных условиях.

Еще более определенных условий требует талант предпринимательский.  Самозабвенный  (техно-)изобретатель придумывает новый способ достижения некой практической цели, не думая особенно о других. Предприниматель же придумывает, как удовлетворить какую-то потребность общества и сделать уже изобретенное новшество инновацией  -  «внедрить в жизнь», как говорили в советские времена, убедив общество, что новинка сделает жизнь лучше или хотя бы  веселее.

Предпринимателя можно было бы назвать принципиальным оппортунистом, если бы это слово русский язык не позаимствовал из французского вместе с нехорошим смыслом и прилипшим эпитетом "беспринципный". В английском языке opportunity – просто благоприятная возможность, а умение усмотреть такую возможность и превратить ее в действительность – суть таланта предпринимателя.

Бывает, что в одном человеке соединяются разные таланты, но чаще они живут по отдельности.

"Талант - это поручение", говорят, ссылаясь на поэта Е.Баратынского (1800-1844). Сам он, в письме другу, сказал несколько иначе: “Дарование есть поручение. Должно исполнить его, несмотря ни на какие препятствия”. В те времена «дарование» означало дар Божий, и Он же, стало быть, дает поручение.

Слово “талант” не только звучит современнее, чем “дарование”,  но еще и ведёт к древним корням – к евангельской притче, в которой тогдашняя мера веса “талант” означала крупную денежную единицу:  талант серебра весил больше 40 килограммов . Отсылая дотошных к оригиналу (Мф 25:14-30), напомню содержание притчи.

Богатый господин, отправляясь в далекое путешествие, позвал трех слуг своих и поручил им заботиться о своих владениях: одному дал пять талантов, другому два, третьему один, - каждому по его способностям.

Получивший пять талантов вложил их в дело и приобрел еще пять. Получивший два таланта получил еще два. А тот, который получил один талант, закопал его в землю.

Вернувшись из долгого путешествия, господин потребовал у слуг отчета. Получивший пять талантов сказал: ‘Господин! Твои пять талантов я пустил в дело и приобрел еще пять, вот они все десять’. Подобно этому отчитался и второй. И Господин им сказал: ‘Хорошо! Вы оправдали доверие в малом - над многим вас поставлю, возрадуйтесь’.

Получивший же один талант сказал: ‘Господин! Я знал, что ты человек суровый, и, убоявшись, спрятал талант в земле; вот он’. Господин же ответил: ‘Ленивый слуга, надлежало ему пустить мое серебро в дело и получить прибыль! Заберите у него талант и отдайте имеющему десять’. И прогнал негодного слугу.

 Так евангелие учит относиться к талантам -  на примере таланта предпринимательского.

 Воинствующий блюститель благочестия может возмутиться столь земным пониманием притчи Иисуса, но миролюбивый библейский идеалист, надеюсь, согласится, что способности даруются человеку не для того, чтобы их закапывать. А вот во что вложить свой человеческий капитал, выбирает сам человек, – в выращивание марихуаны или в выращивание яблок.

В эпоху Нового времени

На ход мировых событий предприниматели начали заметно влиять в эпоху Нового времени, когда рождалась и современная наука – физика Галилея, но первые два новых века науку относили, скорее, к интеллектуальной культуре, чем к материально-экономической жизни. Не зря и физиков вначале именовали философами, позже - «натуральными философами». Небесная механика Ньютона предпринимателям не требовалась, вполне хватало физики Архимеда, созданной за два тысячелетия до того. Промышленную революцию делал паровой двигатель, но его изобретение не было следствием каких-то научных исследований. «Двигательную» силу пара обнаружили еще в Античности, воплотив в конкретное устройство «эолипил» (паровая реактивная турбина).

Подлинным движителем Промышленной революции стала свобода предпринимательства. Эту свободу обеспечивали специальные законы, но сами законы принимались и реально действовали лишь потому, что значительная – активная - часть общества признавала их «правильными» и «справедливыми», на языке политологов - «легитимными». Такое признание в разных странах наступало в разное время под влиянием сил истории с географией, которыми умело (или не очень) пользовались люди.

Дух свободы, присущий Новому времени, проявился еще во время так называемого Возрождения XII века в возникновении поэзии (трубадуров) на живом разговорном языке и мощно раскрылся после изобретения книгопечатания.

Изобретение современной науки связано с открытием новой свободы научных исследований – свободы изобретать новые фундаментальные понятия, которые большинству вначале казались нелогичными и даже абсурдными, но оправдывались опытом в познании реального мира. Так Галилей изобрел физическое понятие пустоты, а Ньютон – понятие всемирного тяготения.

Лишь в XVIII веке, однако, изобретатели начали находить подсказки в чисто научных исследованиях. Начинался век электричества. Хотя электрические явления известны еще с древнегреческих времен, реальные научные исследования стали возможны лишь после изобретения в 1663 году электростатической машины.

Вехой стали - в середине XVIII века - научные исследования американца Бенджамина Франклина, которые привели его к изобретению громоотвода, точнее, молниеотвода. Последнее слово науки породило новое слово техники и вошло в реальную экономическую жизнь, предотвращая пожары от попадания молний в здания.

Франклин получил сразу три дарования – таланты исследователя, изобретателя и предпринимателя. Приняв этот щедрый дар как поручение, Франклин успешно выполнял его и в науке и в общественной жизни, полагаясь на любимую пословицу:  «Бог помогает тому, кто помогает себе сам».

Изобретение Франклина быстрее всего приняли в стране, которую заселяли люди, стремившиеся к свободе и в конце XVIII  века добившиеся независимости. Франклин стал одним из отцов-основателей нового государства и соавтором Томаса Джефферсона в подготовке «Декларации независимости». Провозгласив самоочевидной истиной неотъемлемое право людей на свободу, они опирались на свободно лящих европейцев и считали величайшими людьми в истории Исаака Ньютона и Джона Локка.

   Самый многотиражный портрет Бенджамина Франклина (1706-1790). Первый выдающийся физик в Америке, автор первого практического изобретения, основанного на чисто научных исследованиях  и отец-основатель США стал первым американцем, принятым в Российскую академию наук.

Понятие «Научно-техническая революция» обычно применяют к эпохе, начавшейся в середине XX века, когда ядерное оружие сделало роль науки очевидной даже невооруженному глазу. Но историк видит начало этой революции в первых прямых взаимодействиях науки и техники в XVIII - XIX веках.

Темп научно-технического развития ускорился не потому, что вдруг стало больше рождаться людей, способных к науке и изобретательству. Огромная заслуга принадлежала людям с талантом предпринимателя. И опять же, не то, чтобы таких талантов стало рождаться больше. Просто в некоторых странах появились благоприятные условия для раскрытия этих талантов.

Новое явление заметили невооруженным российским глазом:

            Англичанин-хитрец, чтоб работе помочь, Изобрёл за машиной машину...

В более поздней версии Шаляпина фигурирует "англичанин-мудрец", но сути это не меняет – тогдашним лидером научно-технического прогресса действительно была Англия, хотя успехов добивались и некоторые хитрецы-мудрецы в США, Германии, Франции. Что же мешало изобретателям других стран, скажем, Италии? Или России, где

            ... наш русский мужик, коль работа невмочь,  Так затянет родную "Дубину".

Мешала нехватка предпринимательства – и личного, и общественного.

Это ярко проявилось в истории электротелеграфа.

Телеграф Павла Шиллинга в России «рыцарских времен»

Исторически знаменательное изобретение молниеотвода обязано сочетанию в одном человеке сразу трех талантов – ученого, изобретателя и предпринимателя. Такого сочетания история не повторила в первом физико-техническом изобретении глобального значения, которым стал электромагнитный телеграф. Первую модель придумал, сделал и продемонстрировал публично в 1832 году Павел Шиллинг (1786-1837) — русский дипломат, работавший в Германии, участник Отечественной войны 1812 года, награждённый боевым орденом и саблей с надписью «За храбрость»; востоковед, избранный по этой специальности в Академию наук. Никакая из этих профессий не подразумевала интереса к физике и технике, но именно из-за этого интереса он сейчас известен более всего. А тогда это было просто его увлечением, можно сказать, хобби.

Увлеченный наукой дипломат и военный, оказавшись в 1815 году во Франции, познакомился с физиком А. Ампером, достижения которого в исследованиях электричества закреплены в обозначении единицы электрического тока. А в конце 1820-х годов Шиллинг в своем изобретении опирался на открытие датского физика Х. Эрстеда, который в 1820 году обнаружил связь явлений электрических и магнитных: стрелка компаса отклонялась, когда рядом с ней пропускали электрический ток. Уже в мае 1829-го знакомый Шиллинга сообщал в письме, что тот «изобрел новый образ телеграфа. Посредством электрического тока, проводимого по проволокам, растянутым между двумя пунктами, он производит знаки, коих комбинации составляют алфавит, слова, речения и так далее. Это кажется маловажным, но со временем и усовершенствованием оно заменит наши теперешние телеграфы, которые при туманной неясной погоде или когда сон нападает на телеграфщиков, что так же часто, как туманы, делаются немыми».[1]

«Теперешний телеграф», называемый оптическим или семафорным, представлял собой цепочку башен (высотой 5-этажного дома) с промежутками около 10 километров. Наверху башен дежурили телеграфисты с подзорными трубами и управляли семафорами – устройствами с подвижными частями или светильниками. Различные конфигурации семафора были условными знаками, которые телеграфисты передавали по цепочке, и в пункте назначения последовательность знаков переводилась в текст депеши. Последнюю такую линия в России из Петербурга в Варшаву, построенную в 1839 году, обслуживали около двух тысяч человек.

Лишь в 1852 году в России появилась первая линия электротелеграфа, хотя его преимущества перед семафорным были очевидны не только Шиллингу. В 1830-е годы разные варианты нового телеграфа изобретались в разных странах. Первые патенты, «внедренные в жизнь», получили в 1837 году В. Кук и Ч. Уитстон в Англии и С. Морзе в Америке.

Почему же русский изобретатель самой первой модели не позаботился о патентовании и почему уже после его изобретения в России все еще строили семафорные телеграфы? Не потому, что Шиллинг остыл к своему изобретению. В 1830 году востоковед отправился в двухгодичную экспедицию на Дальний Восток, но, вернувшись, устроил публичные демонстрации своего телеграфа, на одной из которых побывал император Николай I. Шиллинг занимал довольно высокое положение в обществе – барон, действительный статский советник, член-корреспондент Академии наук. Правительство создало «Комитет для рассмотрения электромагнетического телеграфа», но лишь через пять лет, в 1837 году, согласилось на строительство первой линии. Увы, спустя несколько месяцев 51-летний Павел Шиллинг заболел и умер. Его изобретение оказалось беспризорным и ушло в историю. А электротелеграф, появившийся в России 15 лет спустя, прибыл из-за границы.

Суммируя эту грустную историю, можно сказать, что главной ее причиной был общественный климат России – слишком холодный для предпринимательства. Конечно, будь на демонстрации электротелеграфа вместо Николая I самый предприимчивый из русских царей - Петр I, вполне возможно, что первый в мире электротелеграф заработал бы в России. Ведь, учреждая Российскую Академию наук и давая деньги на приглашение европейских ученых, Петр начертал в своем указе: «Академия должна приобрести нам в Европе доверие и честь, доказав на деле, что у нас работают для науки и что пора перестать считать нас за варваров, пренебрегающих наукой». К тому же русское изобретение, основанное на новейших европейских открытиях, несомненно могло улучшить управление огромной страной. Пламенная личность самодержца делала погоду в стране, но не смогла изменить общественный климат надолго.

Не стоит сетовать на то, что Павел Шиллинг недополучил (от Природы или от Бога) предпринимательских способностей, чтобы обойтись без господдержки, как сделали его коллеги-англосаксы. Даже двум его талантам – изобретателя и востоковеда - оказалось тесновато в одной жизни, когда призвание исследователя-востоковеда увлекло его в интереснейшую экспедицию на Восток, затормозив изобретательство.

     Павел Шиллинг (1786-1837), дипломат, храбрый офицер, востоковед, изобретатель первого электромагнитного телеграфа

Почему же в России не нашлось предпринимателя, который взялся бы «внедрить в жизнь» важное изобретение? Ни в те пять лет, пока тянул волынку «Комитет для рассмотрения», ни после смерти изобретателя. Потому что потенциальных предпринимателей в тогдашней закрепощенной России было очень мало, и это не очень заботило даже просвещенную часть общества.

В свидетели возьмем свободно и широко мыслящего человека, близко знакомого с Шиллингом, мечтавшего об участии в его экспедиции на Восток и, в отличии от Шиллинга, известного сейчас любому, хотя бы слегка знакомому с русской культурой. Александр Сергеевич Пушкин познакомился с Шиллингом не позже 1818 года, а в конце 1820-х, когда тот готовился к экспедиции, знакомство стало особенно близким. К декабрю 1829 года относятся строки поэта: «Поедем, я готов; куда бы вы друзья, / Куда б ни вздумали, готов за вами я / Повсюду следовать…»

Свободолюбивого друга декабристов не пускали на Запад, не пустили и на Восток. Но общение с Шиллингом, который занимался своим изобретением с 1828 года, многое дало Пушкину. 1829-м годом датируют его набросок:

О сколько нам открытий чудных Готовят просвещенья дух И Опыт, сын ошибок трудных, И Гений, парадоксов друг, И Случай, бог изобретатель...

По мнению Сергея Вавилова, замечательного физика, а также историка науки,  этот набросок «гениален по своей глубине» и говорит о проникновенном понимании научного творчества. Опора на опыт и теоретическое преодоление парадоксов нового знания, начиная со «случайно-удачных» догадок. Все это отлично знал Вавилов, открывший эффект Вавилова-Черенкова и написавший биографию Ньютона.

Советские люди, интересующиеся наукой, видели набросок Пушкина в качестве эпиграфа к телепередаче «Очевидное - невероятное». Правда, без последней строки. То ли потому что в ней «всуе» поминается бог, который на территории СССР не наблюдался, то ли потому что случайностям, по советским понятиям, нет места в науке вообще и в строительстве научного коммунизма, в частности.

Но как всё понял поэт, к науке вроде бы вовсе не причастный? Пушкиноведы выявили, что, работая над этим наброском, Пушкин близко общался с Павлом Шилингом, который именно тогда изобретал первый в мире электромагнитный телеграф.  Наверняка, Пушкин следил за судьбой его высоконаучного изобретения и обдумывал процесс «внедрения» науки в жизнь.

Буржуазная научно-техническая революция глазами Пушкина

Следы таких размышлений остались в его неоконченной драме «из рыцарских времен», начатой в 1835-м. Сюжет разворачивается в средневековой Европе накануне Нового времени. Главные персонажи: купец-предприниматель Мартын, разбогатевший «бережливостию, терпением, трудолюбием»; ученый-алхимик монах Бертольд, ищущий способ превращать неблагородные металлы в золото, а деньги на свои исследования одалживающий у Мартына; сын Мартына - Франц, совершенно не склонный к делу отца и наделенный даром сочинять песни, а еще чувством собственного достоинства. Над ними всеми властвуют спесивые Рыцари - благодаря военной силе, неприступным замкам и неуязвимым доспехам.

Когда монах-изобретатель пришел к купцу в очередной раз просить деньги на продолжение исследований, тот, уставший ждать гор золотых, отказывает. Тогда монах говорит, что обратится за деньгами к одному из рыцарей и ему же раскроет тайну получения золота. Поразмыслив, купец меняет решение:

Мартын: Вот тебе полтораста гульденов — смотри же, тешу тебя в последний раз.

Бертольд: Благодарен, очень благодарен. Увидишь, не будешь раскаиваться.

Мартын: Постой! Ну, а если опыт твой тебе удастся, и у тебя будет и золота и славы вдоволь, будешь ли ты спокойно наслаждаться жизнию?

Бертольд: Займусь еще одним исследованием: мне кажется, есть средство открыть perpetuum mobile...

Мартын: Что такое perpetuum mobile?

Бертольд: Perpetuum mobile, то есть вечное движение. Если найду вечное движение, то я не вижу границ творчеству человеческому... видишь ли, добрый мой Мартын: делать золото задача заманчивая, открытие, может быть, любопытное — но найти perpetuum mobile... o!...

Мартын: Убирайся к чорту с твоим perpetuum mobile!.... Ей-богу, отец Бертольд, ты хоть кого из терпения выведешь. Ты требуешь денег на дело, а говоришь бог знает что. Невозможно. Экой он сумасброд!

Итак, купец-предприниматель заботится о прибыли, а ученый изобретатель думает о границах человеческого творчества. Ясно, на чьей стороне были бы симпатии образованной публики во времена Пушкина. Но сам он в те годы смотрел на жизнь уже более умудрено. Смотрел на воплощение жизни в истории. И прежде всего в родной стране. Начал с собственного предка - «арапа Петра Великого», которого угораздило попасть в Россию в поворотный момент ее истории, когда Петр «Россию поднял на дыбы», стремясь сделать её Европейской великой державой. И драма «из рыцарских времен», похоже, была для Пушкина способом вглядеться в проживаемый исторический этап родной страны.

По сути тогда Россия подошла к процессам, происходившим в Западной Европе в конце средневековья, когда, на языке марксизма, там начинался переход от феодализма к капитализму. Россию ж Марксом не понять, у ней особенная стать: ни рыцарей, ни феодалов. Суть капитализма - свободное предпринимательство (капитал – лишь его инструмент), и процесс экономического освобождения в России начался лишь в XIX веке, а в полную силу только после смерти Пушкина. Но поэту дано видеть и невидимое.

 Герои его драмы представляют главных участников общественного переустройства. Когда Франц пожаловался, что не любит своего купеческого состояния, что честь поэта ему дороже денег, ученый изобретатель Бертольд рассудительно объясняет: «Всякое состояние имеет свою честь и свою выгоду. Дворянин воюет и красуется. Мещанин трудится и богатеет. Почтен дворянин за решеткою своей башни — купец в своей лавке...». У всех – свои роли, которые Пушкин перевел с средневеково-западноевропейского на русский: рыцарь – дворянин, горожанин (буржуа = bourgeois) – мещанин, разбогатевший буржуа – купец. Можно увидеть и персональные ассоциации: во Франце просвечивает сам Пушкин, в Бертольде – Шиллинг, а в купце Мартыне – книгопродавцы, с которыми Пушкину не раз доводилось договариваться. В одном из таких разговоров поэт-свободолюб получил совет:

Прекрасно. Вот же вам совет. Внемлите истине полезной: Наш век — торгаш; в сей век железный  Без денег и свободы нет.

И поэт согласился с этой жизненной мудростью, хоть и выраженной грубовато. В его планах и набросках «из рыцарских времен» соединились научное изобретательство, экономическая свобода и свободолюбивая поэзия. Бертольд в своих алхимических экспериментах, нацеленных на «рецепт золота», случайно изобретет порох, что изменит судьбы героев (а заодно и ход мировой истории). Свободолюбивый поэт Франц, надерзив рыцарю Альберу и подняв восстание трудового народа, оказался навечно заточен в темнице рыцарского замка. Но пороховой взрыв разрушит стены темницы и освободит поэта, а для нового - огнестрельного - вида оружия неуязвимые прежде доспехи рыцарей станут уязвимы (можно думать, что производством пороха и огнестрельного оружия займется предприниматель Мартын). Новое восстание свергнет рыцарскую власть, и будет сделан большой шаг к освобождению человечества. Прежде всего к свободе экономической, которая, как выяснил первый теоретик свободовластия - Джон Локк, является опорой всех других свобод.

Для тех, кто мало знаком с историей науки, поясню, что алхимия, какие бы цели ей ни ставили, фактически была первым этапом химии, а без случайностей история выдающихся изобретений и открытий не обходится. Другое дело, что счастливая случайность даруется Судьбой, Историей или Богом (ненужное зачеркнуть) лишь тому, кто этого заслуживает трудом и целеустремленностью.

Шиллинг наверняка рассказал Пушкину историю открытия электромагнетизма, которая началась с того, что рядом с проводником, по которому Эрстед пропускал ток, случайно оказался компас. Но нужна была сосредоточенность исследователя, чтобы еле заметное движение стрелки вырастить в достоверный факт, открывший важнейшую область новых исследований и изобретений. Эту мысль Пушкин выразил строкой «И Случай, бог изобретатель...»

Таким образом, в научно-техническом и политическом прогрессе человечества соединились романтика исследователей-изобретателей и трезвый азарт предпринимателей. Это соединение нелегко воспеть поэту, но видеть его необходимо, если хочешь понять историю.

Возвращаясь в Россию 1830-х годов, заметим, что свободное предпринимательство в стране начнет активно развиваться лишь после Великих реформ Александра II Освободителя во второй половине века. Этим можно объяснить печальную судьбу изобретения Шиллинга, а отчасти даже денежные проблемы Пушкина, связанные с положением издательского бизнеса в дореформенной России.

[1]Алексеев М. П. Пушкин и наука его времени. Разыскания и этюды // Алексеев М. П. Пушкин: Сравнительно-исторические исследования. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1972.