Письмо министру Рашиду Нургалиеву от потерпевшей Лики Кремер

Сегодня на совещании в Магадане Рашид Нургалиев заявил, что в России выросла раскрываемость преступлений: за семь месяцев раскрыто на 10% больше преступлений, чем за аналогичный период 2010 года. С моей личной статистикой это не сходится.

Дорогой Рашид Гумарович!

Ваша статистика с моей не сходится. Даже не так. Меня нет в вашей статистике. И я сама в этом виновата. Я лично приняла участие в том, чтобы количество преступлений в вашей статистике уменьшилось.

За последние четыре года меня ограбили три раза. И никто никого не нашел.

Первый раз я дралась с грабителями за свою сумку.

Второй раз в машине разбили стекло и вытащили детское кресло.

Третий раз грабители залезли на дачу через окно, взяли сумку с кошельком и документами, айпад, мамин компьютер и несколько банок с детским питанием.

В первый раз грабители меня победили и уехали. Я пошла в отделение милиции и написала заявление. Но тогда я работала на телевидении, и многие люди интересовались моей жизнью. Поэтому все подробности моего заявления на следующий день появились в газетах.

Это потому, наверное, что life.ru платили своим осведомителям хорошие деньги, и сотрудники милиции так подрабатывали. Теперь этого больше нет, ведь вы заявили, что коррупцию в рядах полицейских искоренили.

Коррупции нет, но грабители пока остались.

Когда полгода назад в моей машине разбили стекла и утащили детское кресло, мне даже в голову не пришло обращаться в милицию. У вас проходила реформа, и я не хотела вас беспокоить.

Месяц назад, когда меня ограбили на даче, я тут же ринулась звонить вашим сотрудникам. Они сразу приехали. Симпатичный молодой человек, уставший после ночной смены, старался, задавал вопросы, просил перечислить все, что украли, и оценить размер ущерба.

С одной из украденных карточек сняли деньги. Я включилась в «помощь следствию», вообразила, как помогут распутать клубок современные технологии, стала звонить в банк и уточнять по номеру банкомата его местонахождение. Во мне даже промелькнул азарт, но поддержки он не нашел. Полицейский почему-то не стал записывать данные карты и номер банкомата. Ему было грустно.

А потом я спросила, что мне делать, ведь я осталась без документов и совсем без денег. Мне, наверное, нужна справка, чтобы восстановить паспорт и банковские карточки? Он уточнил, не застрахована ли дача, нет ли еще каких-то причин, по которым нужно официально оформлять ограбление, и объяснил, что восстанавливать документы при заведенном уголовном деле сложно, придется два месяца ждать. Потом ушел к соседям «опрашивать свидетелей», по дороге поговорил с кем-то по телефону и в конце концов обещал прямо сейчас выписать справку, если я подъеду в отделение.

Писать заявление, что дачу ограбили, он меня не отговаривал, он просто донес, почти без слов, что заявление — это сложно. И я отказалась. Так мы с ним не стали портить вам статистику.

Потом я приехала в отделение и под диктовку написала еще несколько бумаг, что «претензий не имею», что «паспорт утеряла при невыясненных обстоятельствах из заднего кармана брюк», а «факт кражи исключаю». И получила желанную справку.

Мы, конечно, оба хороши. Я должна была настоять. Ведь преступники на свободе и наверняка снова кого-нибудь ограбят. Со мной все ясно. Я не права.

Но как вы считаете: должен полицейский уговаривать меня регистрировать ограбление, если я не настаиваю?