Моя шестилетняя дочь Даша проявила желание проголовать. От мальчика в школе она слышала, что голосовать надо за Обаму, потому что «если выиграет другой президент, то больше не будет PBS Kids». (PBS Kids — это детские программы в рамках общественного телевидения, финансирование которых Ромни обещал урезать).
Угроза потерять Любопытного Джорджа и Паровозик Томас глубоко потрясли ее и она решила пойти со мной и проверить, правильно ли я проголосую.
Я живу в Америке с 20-ти лет. На мои два года взрослой жизни в Украине выборы не пришлись, следующие пятнадцать лет я жила в Америке без права голоса, так что для меня эти выборы стали первыми за всю мою жизнь.
Избирательный участок у нас находится в спортивном зале школы в одном блоке от дома. «Проще простого» — подумала я, ожидая, что на все про все у нас уйдет минут двадцать, но на всякий случай взяла с собой книгу для дочки.
Зайдя в зал, я поняла, что несколько недооценила рвение американцев к демократии.
Битком набитый зал — тут было как минимут тысяча человек. На стене гордо висела табличка, которая гласила, что в зале одновременно могут находиться не более 700 человек. Вся эта толпа стояла в очередях к столикам разных округов. Я понятия не имела, к какому округу мы относимся, так как ожидала, что округ у нас один. В итоге мне удалось это выяснить, и мы с дочкой стали протискиваться в противоположную сторону спортзала. Мы пересекли как минимум 8 очередей, в которых стояли по 50-100 человек в каждой. До нас доносились обрывки фраз о том, что люди стоят уже давно — кто полтора часа, кто два. Это только для того, чтобы получить бюллетень.
Когда мы нашли-таки наш участок, выяснилось, что нам крупно повезло — в нашем округе в очереди стояло всего-то человек пять. Получить бюллетень, правда, заняло минут пятнадцать, ввиду того, что некоторых избирателей перед нами не было в списках, и им пришлось заполнять какую-то особую форму.
Чуров прав, документов не просят. Просят подписаться и сверяют подписи.
Потом мы прошли к кабинке. В ней не было ручки. Потом еще к одной, и еще. Наконец мы нашли кабинку с ручкой и заполнили бюллетень.Но теперь надо было стать в очередь к машинам сканирования, то есть к урнам, в которые, собственно, эти бюллетени и надо было опустить.
Очередь к урнам выходила из спортзала, спускалась по лестнице, выходила во двор и опоясывала его. На улице мы ждали минут пятнадцать, но очередь двигалась быстро, и вот мы вошли назад в спортзал, и тут началось самое интересное, потому что вне всякой логики очередь петляла по залу как Бродвей по Нью-Йорку, пересекая под разными углами все остальные очереди.
Казалось бы, какое поле для возникновения давки и негативных чувств! Но, к моему удивлению, никто не ругался и не хамил. Все спокойно друг друга пропускали, отпуская по пути шуточки по поводу «очень современной системы» голосования.
Дашу соседи по очереди называли «девочка в розовой шапочке». На нее ориентировались, чтобы не потерять место в очереди. Она же все это время невозмутимо читала какую-то книжечку про фей. Мы же с соседями по очереди обсуждали, что ребенка я зря взяла — у нее останется не самое лучшее впечатление о нашей выборной системе. Вдруг она получит психологическую травму и голосовать больше не захочет?
Наконец мы подошли к урнам, около которых суетилось человека четыре организатора (раньше их видно не было). Даша оторвалась от книги, приложила ручку к бюллетеню и он легко прошел в сканирующий аппарат.
«Oh, easy-peasy!» — воскликнула она (что на русский и на взрослый переводится как «проще простого»).
«Голосовать — это очень просто!» — воскликнула Даша, а я вздохнула от радости, что психологической травмы у ребенка не наблюдалось.
Выходя из помещения, мы заметили, что очередь за бюллетенями теперь уже начиналась на улице. Люди с надеждой спрашивали нас:
— Сколько Стоять? Правда, два часа?
Но самое удивительное, что после этого они не разворачивались и не уходили, а продолжали стоять. Чудные они все-таки, эти американцы.
Читайте по теме:
Вы республиканец или демократ? Пройдите тест
Наташа Мозговая о том, как Обама встретил победу.
Лучшие кадры предвоборной борьбы.
Наташа Мозговая, Алексей Алексенко: Кому достанется Белый дом?
Я тоже пошел голосовать - впервые в Америке.
Пока я жил в Баку ( 1957-1984 ) , голосованием удавалось манкировать, поскольку левантийская лень сделала и Советскую власть в Азербайджане не столь злобной.
В 1984 году я уехал в Набережные Челны, там порядки были построже, так что приходилось голосовать убей не помню за кого. Подозреваю, что за нерушимый блок коммунистов и беспартийных.
В 1990 году, не дожидаясь, пока нерушимый блок окончательно сыграет в ящик, я переехал в Израиль, и полностью насладился избирательной системой.
Там вне очереди головать тоже никто не лез, зато в последний раз два стоящих за мной в очереди мужика сначала громко, с размахиванием руками, обсуждали свои политические разногласия, а потом таки подрались. Впрочем, смертельно скучавший до тех пор наряд погран. стражи их быстро разнял.
В Тель Авиве как-то в день выборов влюбленная пара на свидании заговорила о политике, выяснились серьезные разногласия, тут девушка вытащила ножик и слегка пырнула кавалера, но не до смерти.
А в Альбукерке все было очень пристойно. Выборы происходили тоже в гимнастическом зале школы, очередь была всего одна, на пол-часа, в зале нас встретил большой плакат с правилами поведения в школьном туалете .
Правда, я с удивлением обнаружил, что кандидатов в президенты оказывается не два, а пять или шесть, но с выбором кое-как справился.
Эту реплику поддерживают: Тимур Седов