За пять лет бангладешский режиссер Асанулла Мони (Ahsanullah Moni) извел целую груду каррарского мрамора, 160 килограммов бронзы, сколько-то сотен тонн галлурского гранита и россыпь бриллиантов бельгийской огранки. Все это он свез в местечко Сонаргаон (Sonargaon) в 30 километрах от столицы Дакки и соорудил Тадж-Махал в натуральную величину.

«Увидеть Тадж-Махал мечтает каждый, но мало кто в Бангладеш может себе позволить путешествие в Агру. И я сделал так, чтобы Тадж-Махал появился у нас. Сделал ради бедных людей моей страны, которые не смогут иначе увидеть это чудо света», — гордо заявляет Мони. Он, правда, надеется, что Тадж-2 заинтересует и иностранных туристов, пока что не жалующих нищий Бангладеш своим вниманием (по данным Всемирной туристской организации, туда заезжает только один из тысячи путешественников по Юго-Восточной Азии).

Широкий жест обошелся в 58 миллионов долларов и пять лет напряженной работы. «Материалы у нас ровно те же, что в оригинале. Но, к счастью, мы пользовались современной техникой — иначе так быстро было бы не управиться», — рассказывает автор проекта.

На первый Тадж-Махал, который император Шах-Джахан решил возвести в честь безвременно скончавшейся жены Мумтаз-Махал, у 22 тысяч рабочих ушло 20 лет. При этом далеко не нищую империю Великих Моголов стройка века довела до такого состояния, что, когда Шах-Джахан придумал второй мавзолей, для себя, его сыновьям пришлось устраивать государственный переворот. С другой стороны, с XVII века доходы от одной только продажи открыток наверняка в десятки раз превысили императорские расходы.

Но Асанулла Мони — далеко не император. Он всего лишь автор 20 фильмов, владелец кинотеатра и трехзвездочной гостиницы. Но легенды помнит отлично: «Ведь до того, как Бангладеш отделился от Пакистана, а Пакистан — от Индии, нами правили все те же Великие Моголы, и их историю мы все хорошо знаем». История эта, разумеется, про любовь. А уж кому, как не преуспевающему режиссеру Дхаливуда (бангладешского Голливуда), знать в этих материях толк: «Шах-Джахан построил свой Тадж из любви к Мумтаз. А я свой Тадж построил из любви к Шах-Джахану», — говорит Мони.

Роман с Тадж-Махалом начался у него с первого же взгляда, в 1980 году. С тех пор Мони приезжал в Агру еще шесть раз, потом присылал мастеров — замерять габариты — и еще вызывал из Индии специалистов — надзирать за работами. Теперь двойник самого знаменитого сооружения Индии у него есть. Открытие должно состояться уже в декабре — осталось только разбить парк, прорыть пруды (ведь какой может быть Тадж без отражения в воде?) и ждать, пока к новоявленному чуду света валом повалит публика.

На всякий случай, впрочем, Мони собирается сделать из своей постройки еще и гигантскую съемочную площадку.