На Манхэттене почти незамеченным прошло одно из самых печальных мероприятий последнего времени: распродажа по кускам остатков прогоревшего ресторана Tavern on the Green
Бывавшие в Нью-Йорке знают, о чем я, даже, наверное, лучше, чем местные жители, так как в последние годы в «Таверну» захаживали почти исключительно туристы. Это было совершенно безумное заведение, по размаху сравнимое с московским рестораном «Турандот» и расположенное в этакой сверх меры разросшейся беседке непосредственно в Центральном парке. Подъезд к зданию окружали топиары в виде животных, сделавшие бы честь Эдварду Руки-ножницы. Еще два года назад второй по прибыльности ресторан в США (после лас-вегасского Tao), Tavern on the Green объявил себя банкротом сразу после Нового года, и его залы превратились в постепенно тающую свалку objets d'art. Продавалось все: от буколических пейзажей и резных лошадок до электроприборов и поварешек. Кадры последних дней распродажи, снятые на iPhone (съемка теоретически запрещалась) моим другом Димой Гавришем, напоминают не то закулису бродячего цирка, не то декорации к фильму Терри Гиллиама. Что почти одно и то же.
Фото: Дмитрий Гавриш
Фото: Дмитрий Гавриш
Фото: Дмитрий Гавриш
Фото: Дмитрий Гавриш
Фото: Дмитрий Гавриш
Фото: Дмитрий Гавриш
Фото: Дмитрий Гавриш
Фото: Дмитрий Гавриш
Впрочем, печальнее всего то, что смерть «Таверны» ставит точку в саге о Лероях — этой удивительной американской семье, о которой когда-нибудь будут писать книги и снимать телесериалы. Хозяин Уорнер Лерой был сыном известного режиссера Мервина Лероя и внуком (отсюда и его имя) не кого иного, как Гарри Уорнера, одного из братьев Warner Brothers. Подход Лероя к ресторанному делу был формой артистического самовыражения и легкого безумия одновременно. Он лично подбирал мишек, лошадок, пастушек и прочие безделушки, которыми кишела «Таверна», приобретенная им в 1974 году. В 1995 году, вдохновленный успехом, он купил второй по легендарности ресторан Нью-Йорка — Russian Tea Room. Когда «Чайная» открылась после лероевского ремонта, ресторанных критиков города постиг коллективный инсульт. На втором этаже обнаружился хрустальный аквариум в виде медведя. В медведе плавали стерляди. (Через месяц выяснилось, что стерляди дохнут почти ежедневно, всплывая брюшком вверх в медвежью голову. Их заменили менее накладными и более живучими золотыми рыбками.) На третьем этаже стояло трехметровое позолоченное дерево, увешанное поддельными яйцами Фаберже размером с баскетбольный мяч. В 2000 году мне довелось в этом заведении пару раз пообедать: я рецензировал его для журнала Time Out New York (своих денег на подобные походы у меня тогда не было). Ощущение оставалось примерно такое, как если бы сходить в «Русский самовар» под влиянием мощного галлюциногена.
Дальше, увы, смешного мало. Уорнер Лерой умер в 2001 году. Бразды правления «Таверной» и «Чайной» приняла его 22-летняя дочь Дженнифер, совсем к этому не готовая. «Чайная» закрылась первой, в 2002 году; семья потеряла на ней как минимум 30 миллионов. На месте ресторана долго собирались открыть музей гольфа (!), после чего некие арабы все-таки выкупили помещение и смели пыль с медведя. Теперешняя реинкарнация «Чайной», тоже вполне провальная, не имеет никакого отношения к Лероям.
«Таверна» более или менее держалась, но несчастья продолжались. В 2005 году разбился на мотоцикле сын Уорнера и брат Дженнифер — Макс. (Его друг Шон Леннон посвятил его памяти альбом Friendly Fire.) Дженнифер тем временем решила, что «Таверна» недостаточно роскошна и что лучшим способом почтить память отца будет решение сделать ее ЕЩЕ страннее. Статья о Дженнифер в The New York Observer, опубликованная через год после гибели Макса, производит пугающее впечатление. Она вслух мечтает о том, чтобы инкрустировать потолок ресторана полудрагоценными камнями. Она представляет себя Дороти из «Волшебника страны Оз» — фильма, который продюсировал ее дед. Она планирует открыть ресторан в Лас-Вегасе с подвижными топиарами: «Мой управляющий говорит: "Босс, как это вообще выполнимо? Как заставить кусты двигаться?" А я ему: "Это больше не моя проблема. Это теперь ваша проблема. Все, что я знаю, — что я это хочу. И еще чтобы люстры свисали с деревьев"».
До начала финансового кризиса оставалось 14 месяцев.
