Светлана Алексиевич, писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе:

Я знала Рогинского и бывала у него в «Мемориале», видела ту адскую работу, которую они делали и делают. Работу, которую должно делать государство. Но сегодняшнее государство не хочет объяснить свое существование с позиции мировоззрения и культуры. После трагедий XX века оно должно было честно рассказать о войне, ГУЛАГе и других потрясениях. Вместо этого наше настоящее прошлое задернули покрывалом «великого прошлого», из правды сделали табу — или хорошо, или ничего.

Арсений Борисович Рогинский как раз пытался своими силами построить тот фундамент, на котором должно стоять настоящее демократическое государство, новое государство нового времени. И его уход — это зияющая дыра в полотне этой великой и сложной работы.

Никита Петров, историк, заместитель председателя центра «Мемориал»:

Впервые я с ним с встретился в декабре 1988 года. Тогда я занимался историей как любитель-подпольщик. Именно он мне сказал потрясающие слова: «Старичок, хватит сидеть в подполье, пора выходить в люди!» С тех пор я в «Мемориале».

Я вспоминаю его как человека, открывшего для меня новые горизонты изучения истории. С него началась моя работа в неправительственной общественной организации, задача которой — рассказать то, о чем люди всегда молчали.

Его уход — невосполнимая потеря для «Мемориала». Он был гуманитарием в самом хорошем смысле этого слова: с классическим образованием, ученик школы Лотмана. Человек, который в недрах советского общества все свои усилия направлял на то, чтобы возвратить нам подлинную историю, и делал это тогда, когда это было делать нельзя. Тот этап работы, который привел его к диссидентству и тюрьме, стал фундаментом для общества «Мемориал».

Арсений Борисович — не просто наш друг, но и хороший учитель. Я думаю, память о нем трудно уместить в каких-то словах. Наша память о нем — это все, что он сделал. Все, что продолжает жить.

Светлана Ганнушкина, руководитель проекта «Миграция и право» правозащитного центра «Мемориал»:

Арсений Борисович был светлым человеком, даже не произносится — был. Я не помню его в мрачном настроении, все, о чем бы он ни говорил, всегда было с веселыми интонациями. Очень трудно что-то сказать нетривиальное в этом случае. В смерть трудно поверить в принципе, это всегда очень неожиданно. А когда умирает человек такой жизненной силы, кажется, это просто невозможно. Несмотря на то что он долго болел, несмотря на то что мы каждый день видели сводку его состояния, во все это как-то не верится. Он борец и боролся до последнего дня и часа, и вокруг него люди боролись до последнего момента.

Как и многие из нас, он не любил обращаться к врачам, поэтому, как тоже часто бывает, время было упущено. В последний раз мы общались в октябре по скайпу, говорили о делах. Его состояния в этом разговоре мы не касались. Я и так все знала, а обсуждать с ним это было бесполезно. Его больше интересовали дела, работа. Вот и все.

Подготовил Игорь Залюбовин