Линор Горалик: Узники совести
Фотовыставка в Бродильном цеху «Винзавода», посвященная деятельности «Врачей без границ», любителям жанра tragedy porn кажется пресной. После ежегодных проектов World Press Photo с ужасающими свидетельствами невыносимого бытия в Чаде, Конго, Чечне; после обширных недавних фоторепортажей из Чили и с Гаити; после онлайновых подборок фотографий из Ирана и Судана — после всего этого фотографы, работающие с MSF (Médecins Sans Frontières, международное название «Врачей без границ»), оказываются в невыгодном положении. С сугубо визуальной точки зрения для привлечения внимания к собственным работам они должны были бы или безжалостно эксплуатировать кровавый драматизм большинства ситуаций, с которыми постоянно сталкивается MSF, или, напротив, полностью отстраниться от происходящего и удариться в своего рода готический эстетизм, подменяя глубину происходящей у них на глазах трагедии техникой мастерского взгляда. Для того чтобы избежать обеих крайностей и выбрать из всех возможных оптик оптику непосредственного переживания происходящего, живого сострадания к тем, с кем врачи из MSF работают каждый день, оптику, отсеивающую и кровавую эффектность, и холодную мрачность, а вместо них выдвигающую на передний план человеческие истории, нужно иметь совесть. Собственно, вся эта выставка — о совести. Неожиданным образом главным героем фотографий здесь оказывается не беженец, не жертва взрывов, не ВИЧ-инфицированный наркоман, не тот, кого лишил крова очередной природный катаклизм, и даже не врач, добровольно отправляющийся в ад безо всякой финансовой выгоды, а совесть.
У сотрудников «Врачей без границ»: докторов, медсестер, фельдшеров, логистов, фармацевтов, эпидемиологов, строителей — есть хартия, общий смысл которой сводится к обещанию помогать кому угодно, где угодно и в каких угодно обстоятельствах, если этим людям недостает медицинской помощи. Сотрудники MFS не получают зарплат — только очень небольшие суммы на покрытие базовых расходов, связанных с проживанием. Иными словами, эти люди, вступив в организацию, оказываются подлинными узниками совести. Только в отличие от ситуации с политзаключенными, к которым этот термин традиционно применяется, совесть «Врачей без границ» не только заставляет их идти на лишения, но и удерживает их в рамках выбранной миссии. В описании которой, кстати, есть важный пункт: témoignage — «свидетельство». В это понятие входит свидетельство от имени пострадавших о том, в каких условиях они существуют; публичные выступления, призванные улучшить ситуацию и привлечь к ней внимание общественности; публикация отчетов, разъясняющих, что происходит в том или ином неблагополучном регионе. Фотографы, работающие с MSF, оказываются одними из главных участников «свидетельства».
Безусловно, «Сторона Б», то есть иная, изнаночная сторона трагических событий, — это выставка тяжелых фотографий. Здесь есть раненые и голодающие, умирающие от холеры и наркозависимые, вдовы и беженцы, измученные дети и лишившиеся рук кормящие матери. Но какими суровыми ни были бы эти фотографии, они невольно обращаются к закаленному зрителю, видавшему в кино, хронике, репортажах и не такое. Пожалуй, именно поэтому самое сильное впечатление производят редкие кадры, показывающие, например, отдыхающих после операции хирургов. Здесь контраст между привычным визуальным обликом врача — интеллигентное лицо, приспущенная маска, хирургическая «пижама» — и чудовищной нищетой передвижной операционной, собранной из прутьев и тряпок, дает, наконец, сознанию зрителя толчок к пробуждению: приходится смотреть, понимать, запоминать. Такой же эффект дает, например, кадр, на котором женщина-врач тащит прочь от вертолета огромный пластиковый контейнер, сквозь стенки которого, если приглядеться, просвечивают упаковки с надписью Aspirin.
И конечно, очень тяжелое впечатление производят кадры, сделанные среди бездомных, наркоманов или ВИЧ-инфицированных в России и на Украине. Здесь не было чудовищного землетрясения; здесь не идет кровопролитная гражданская война; эти люди — не жертвы ковровых бомбардировок или извержений вулканов. Но работать с ними в нормально функционирующей, мирно живущей стране почему-то приходится «Врачам без границ». Только ради этих пяти-шести кадров стоит прийти в Бродильный цех: они, безусловно, вызывают даже у «бывалого» российского зрителя куда больший дискомфорт, чем снимки далеких беженцев с оторванными конечностями и вздутыми голодом животами. Совесть — неприятная модель: долго смотреть на нее больно и тяжело. Но для того, чтобы задуматься о некоторых вещах, и беглого взгляда хватает.
