«Закончилось время кровавых диктаторов». Интервью с основателями ансамбля без дирижера Персимфанс
Ɔ. Персимфанс просуществовал в прошлом веке около десяти лет, но о нем долго никто ничего не знал. Почему вас увлек этот эксперимент?
Петр Айду: В сталинскую эпоху существование оркестра без дирижера было немыслимым как проявление демократии в искусстве. Вот почему эти эксперименты активно замалчивали. Но в начале нашего века правда вышла наружу благодаря альтисту Госоркестра Станиславу Понятовскому. Он провел масштабную исследовательскую работу и выпустил книгу «Персимфанс — оркестр без дирижера». Именно после прочтения этого труда у меня родилась идея возродить ансамбль.
Григорий Кротенко: Примечательно, что дедушка Пети учился у основателя Персимфанса, скрипача Льва Цейтлина. Я тоже прочел книгу Понятовского, тоже загорелся этой идеей, и мы перешли сразу к практическим вопросам, как все это сыграть и организовать. Я с 16 лет работал администратором консерваторских оркестров, и мне эта задача показалась очень интересной с «инженерной» точки зрения.
Ɔ. C дирижером играть сложнее или проще?
Григорий Кротенко: Смотря какие задачи ставить перед собой. Если вы не хотите вникать в музыку, потратить минимум внимания и времени, то с дирижером играть, конечно, проще. А вот если вы хотите разобраться, как и что устроено в произведении, хотите его понять и осмысленно интерпретировать, то вам придется как следует потрудиться. Даже если вы собираетесь играть «Чижик-пыжик», нужно потратить время и силы, чтобы произвести впечатление на публику. Присутствие или отсутствие дирижера влияет на степень вовлеченности любого участника в процесс. Каждый музыкант в Персимфансе нацелен на результат, он чувствует ответственность и не может быть просто пассажиром на корабле. Нельзя просто отдыхать на своем пульте, иначе все может развалиться. Это очень тренирует осознанность.
Петр Айду: Да, в нашем коллективе жопа горит у каждого. В обычном оркестре дирижер несет полную ответственность за то, что происходит на сцене, если не брать во внимание фальшивые ноты. Мы бы просто не смогли переложить свою коллективную ответственность на одного человека. Такова наша технология, и мы не делаем из нее никакого культа. Можно бесконечно долго рассуждать о разных способах управления, но нам важен результат, и он напрямую связан с теми людьми, которые участвуют в процессе.
Ɔ. Почему же дирижерское управление в оркестре всегда связано с тиранией?
Григорий Кротенко: Профессия возникла не так давно, от силы полторы сотни лет назад. В XX веке был такой стиль. Это был век диктатур, и профессия дирижера несла специфические черты своего времени, так скажем, определенные модусы поведения. Дирижер всегда был чуть-чуть Сталин, чуть-чуть Гитлер. Сейчас профессия дирижера меняется, она стала более демократичной. Но нам никогда не хотелось быть фотонами беззвучного подвига неблизкого человека, ведь дирижер — единственный, кто не производит за время концерта ни звука. Разве что случайно.
Ɔ. В чем же, по-вашему, проявляется новаторство Персимфанса?
Григорий Кротенко: Оно заключается в том, что мы постепенно прощаемся с худшими проявлениями прошлого и разрабатываем альтернативный подход к исполнению больших симфонических партитур. Сегодня вряд ли можно представить у власти в любой европейской стране фюрера, дуче или вождя. Время кровавых диктаторов закончилось, и передовая западная культура прорастает горизонтальными моделями управления. Но для нас это несет в себе еще и музыкальный смысл.
Петр Айду: У нас играют очень разные музыканты. Мы все любим быть на первых ролях, но бесконечно солировать невозможно, поэтому мы не прочь раствориться в общем коллективном труде. Каждый может подхватить инициативу или подстроиться. Мы не играем заученную музыку, нам вместе интересно находить в произведении что-то еще. На наших концертах всегда существует некая доля риска и азарта.
Ɔ. В этот раз программа подобрана особенно необычно. На концерте «Океан звука» прозвучат произведения Дебюсси, Вагнера и современных композиторов. Почему такой выбор?
Петр Айду: Построение концертной программы всегда было важным и для Персимфанса прошлого века, таким же оно остается для нас. «Океан звука» — это не просто набор сочинений на заданную водную тему. Мы решили, с одной стороны, показать контрастность музыкальных стилей, а с другой — создать единое высказывание.
Григорий Кротенко: На самом деле все началось несколько лет назад, когда мы с бразильским коллегой пытались сделать оркестр без дирижера стран БРИКС. Идея эта оказалась несостоятельной, зато в процессе работы мы нашли произведение «Пересекая Атлантику» южноафриканского композитора Кевина Воланса. Это один из новых шедевров, который был написан в 2008 году и родился буквально на наших глазах. Мы списались с автором, и он был так добр, что, невзирая на контракт с издательством, выслал нам свои ноты, свой черновик, чтобы мы смогли начать разбирать произведение. Это масштабная партитура, которая требует большой работы. В прошлом году Персимфанс получил президентский грант, что позволило, наконец, устроить российскую премьеру этого произведения.
Петр Айду: У нас запланирована еще одна премьера — впервые на российской сцене мы сыграем произведение «Темные волны» Джона Лютера Адамса. Этот композитор живет на берегу океана, наверное, поэтому его музыку отличает особое отношение к природе. Многие его произведения посвящены природным явлениям, и я бы назвал его постимпрессионистом. Вообще же тема воды будет присутствовать не только в названиях исполняемых сочинений. Например, произведение Глобокара «Диалог о Земле» будет исполнено лидером нашей перкуссионной группы Дмитрием Щелкиным на различных ударных инструментах и аквариуме, заполненном водой.
Ɔ. Какие еще эксперименты ждут слушателей Персимфанса в будущем?
Григорий Кротенко: Все, что мы делаем, — один большой эксперимент. Каждый раз нам приходится начинать заново. Каждое выступление — демонстрация наших творческих связей, готовности собрать команду из почти 100 человек, отрепетировать концерт и сделать так, чтобы музыканты и зрители остались довольны процессом и результатом. Персимфанс — это птица Феникс, которая возрождается вновь для каждого нового концерта.
Беседовала Анна Муравьева