Мэджик пипл

Мы, русские, магический народ. Раньше я посмеивался над этим. Меня забавляло, например, что свекровь моей хорошей подруги — профессиональная ведьма. И я очень веселился, когда молодая красивая цыганка рассказывала мне, что она добрая колдунья, а через дом от нее (самый центр Москвы) живет колдунья злая, и все политические, экономические и культурные события в стране объясняла своею борьбой против злой колдуньи.

Потом однажды газета, в которой я работал, застраховала мою жизнь. И я похвастался про это маме. Как-то так принято у репортеров в горячих точках и зонах бедствий, что зарплатами и гонорарами никто не хвастается, но хвастаются страховками. Считается, чем больше страховка, тем круче журналист. Вот я и похвастался маме: смотри, дескать, мамочка, на какую огромную сумму застраховала газета мою жизнь. Мама, вместо того чтобы обрадоваться, расстроилась. Сказала: «Зря они застраховали твою жизнь. Плохая примета». Надо понимать при этом, что мама была не деревенская дурочка какая-нибудь, а врач-психиатр, доктор медицинских наук. И вот на тебе — «плохая примета».

Потом я потерял очки. Я всегда хожу в очках. Потерять очки для меня — трагедия, я ничего не вижу. Однако же ни в какие свои поездки, ни в командировки, ни в отпуск запасных очков я никогда не брал, и как-то сходило с рук. А тут поехал с друзьями кататься на лыжах в горы и впервые в жизни на всякий случай взял запасные очки. Дело было в Трех Долинах. Друзья потащили меня на Монвалон, огромную, крутую и совершенно прямую гору — такую, что если упадешь наверху, то черта с два остановишься до самого низа. К тому же склон был обледеневший. И, видимо, я боялся Монвалона, волновался, на середине спуска упал, и меня таки протащило вниз по горе метров двести, несмотря на то что я изо всех сил цеплялся за ледяной склон ботинками, локтями и лыжными палками. Наконец мне удалось остановиться. Я отряхнулся от снега и понял, что на мне нет очков. Через пару минут друзья подвезли мне отстегнувшиеся лыжи, но очков нигде не было — улетели безвозвратно. Кое-как, почти вслепую я потихонечку продолжил спуск и все не мог отделаться от мысли, что упал и потерял очки именно потому, что взял с собой запасные очки против обыкновения. То есть я не думал: «Вот как хорошо, что в гостинице есть запасные очки, сейчас доберусь до дома и снова стану видеть». Я думал: «Черт, не надо было брать с собой запасных очков. Из-за этих чертовых запасных очков вот упал, ушибся, расцарапался и потерял основные очки, Francesco Smalto, между прочим. Вот раньше никогда же не брал с собой запасных очков, и ничего не случалось».

Так я думал, впервые в жизни осознавая, что и сам напичкан суевериями. А впервые осознав это, я стал замечать, что и пустые бутылки не ставлю на стол, потому что плохая примета. И деньги после банкомата не пересчитываю, потому что плохая примета. Одним словом, я плоть от плоти моего магического народа, каковой народ, например…

… Выходит на площадь с белыми ленточками, не выдвигая никаких разумных и выполнимых требований. Потому что дело не в требованиях, дело в том, чтобы провести магический ритуал, шествие с белыми ленточками, что-то вроде демократического крестного хода. А в ответ на демократический крестный ход власть устраивает реакционный крестный ход на Поклонной горе и молитвенное стояние возле храма Христа Спасителя. Тоже без сколько бы то ни было рациональных требований и лозунгов, а исключительно с магическими целями. Какие же требования у крестного хода? Икону пронести, хоругвь, а там как Бог даст.

И я это все к тому говорю, что суд над Pussy Riot магический. Ни один следователь в этом не признается, ни один судья, ни один адвокат. Но в глубине души все понимают, чувствуют, вернее, нутром, что девчонок судят за магическое преступление, за колдовство, как в Средневековье судили ведьм. И не мелкое это хулиганство, как настаивают адвокаты. И не оскорбление чувств верующих, как пытаются подвести следователи. А самовольный захват магического командного пункта, с которого (весь народ всерьез верит) можно всерьез проклясть или всерьез благословить. Это с точки зрения нашей магической власти все равно как если б девчонки захватили ракетный командный пункт и запустили бы пусть и учебную, но все же баллистическую ракету.

Вы скажете, все эти суеверия никакого отношения не имеют к правосудию? Разумеется. А это и не правосудие, это инквизиция. Хорошо еще, в Москву-реку не бросают Надю Толоконникову, чтобы выяснить, ведьма она или нет.

Впрочем, и сами Pussy Riot, надо полагать, верят в магическую силу амвона. Не видели бы они в храме никакой волшебной силы, не полезли бы храм захватывать. Стало быть, верят и они. Такой уж мы магический народ.