Татьяна Толстая: Тысячи мертвых пенсионеров построились в ряд, чтобы проголосовать

Татьяна Толстая, писатель:

Я не пошла голосовать. Не хочу. За Навального не хочу, а больше не за кого. За Навального голосуют, чтобы нагадить власти. И все. Мой приятель пошел голосовать и потом рассказал мне, что обнаружил в списках для голосования свою только что умершую мать. На каком-то из участков тысячи мертвых пенсионеров построились в ряд, чтобы проголосовать. Я не хочу играть в эти игры. По слухам, в этом году запретили обманывать. Но мы знаем, что на наших участках не умеют не подделывать, у них руки чешутся. За последние несколько лет нарушено столько законов и придумано огромное количество безобразий — вряд ли что-то изменится.

Татьяна Лазарева, телеведущая:

Я ходила голосовать еще утром. Я живу в центре города, думаю, у нас все будет хорошо и без явных фальсификаций. Правда, на улицах почему-то очень много полицейских. Мне показалось, что явка очень низкая — к 10:30 утра на моем участке всего сто человек проголосовали. Поэтому я всех пинала, написала эсэмэски всем своим похмельным друзьям, чтоб бежали на избирательные участки. Кстати, при мне голосовал дедушка 105 лет. Так что не надо лениться.

Дмитрий Орешкин, политолог:

Явка на этих выборах невысокая. Даже ниже, чем прогнозировали социологи. Обычно рано поутру к урнам выводили так называемый управляемый электорат — военнослужащих, пациентов больниц, заключенных — они всегда голосуют за того, кого надо. Я не скажу, что эти выборы были идеальны, но они были действительно более честные — без массированного использования мертвых душ, без примитивных фальсификаций. Поведение электората немножко меняется. Это уже другие выборы. И их результаты тоже могут быть другими. На выборы, например, пошла молодежь, чего раньше не было.

Андрей Малахов, телеведущий:

Я проголосовал вместе с женой. Ее участок №4, мой участок — №156. Могу рассказать про пять отличий, которые я заметил, пока был на участках. На ее избирательном участке в несколько раз больше наблюдателей и открытые кабинки. На моем — закрытые. На ее участке раздавали значки, шарики и магнитики на холодильник, а на моем не раздавали. На ее музыки не было, а на моем музыка встречала на входе. На ее участке было кафе, там торговали булочками и соком, запах ужасающий! На моем кафе не было. И наконец, на ее участке процесс контролировала бездомная собака, а на моем — милиционер.

Антон Носик, блогер:

Выборы мэра Москвы в 2003-м проходили без особой интриги. От президентских выборов тоже никто ничего не ждал. Последнее, что вызвало хоть какие-то эмоции — думские выборы 2011 года. Они были чудовищно грязные. Но в то же время они стали хорошей школой для нынешних наблюдателей, которые увидели, какие бывают виды нарушений, что такое карусели, подделка подписей, печатей и протоколов.

По сравнению с теми выборами нынешние — Швейцария. В территориальной избирательной комиссии Хорошевского района мы ничего похожего на нарушения или преднамеренные фальсификации не фиксировали. В одном из списков оказался человек, умерший 5 лет назад. Мы проверили: этот человек не голосовал. К настоящему моменту из списков он вычеркнут.

Конечно, к первому июля управы вычеркнули из списка московских избирателей 125 тысяч человек. Но для того, чтобы помешать людям голосовать, этот маневр бесполезен. Ведь все эти люди приходят и голосуют по дополнительным спискам. Никому еще не было отказано в голосовании на основании того, что его нет в списке.

Максим Кронгауз, лингвист:

Я голосовал в школе, в которой когда-то учился. Был полдень, и народу было совсем-совсем мало. Никаких ярких впечатлений у меня не сложилось, все было нормально организовано. При мне никаких нарушений точно не произошло, все было спокойно. Собянин, естественно победит. А Навальный хорошо поработал.

Аркадий Бабченко, журналист:

Я на эти выборы не ходил, потому что я не считаю то, что происходит, выборами. В моем представлении выборы — это то, что происходит по волеизъявлению народа и меня как частицы этого народа. А тут какой-то непонятный гражданин узурпировал власть в моей стране и говорит: давайте проведем выборы! Принимает отставку своего друга, которого сам же и назначил, назначает его и.о., потом одного из кандидатов по великокняжескому указу то сажают, то не сажают… О каких выборах можно говорить? Было назначено действо, Собянину назначили спарринг-партнера. Но от меня как гражданина этой страны не исходит ничего.

Константин Костин, социолог:

Выборы прошли достойно. Нет серьезных жалоб на нарушения, все они носят технический характер и крайне несущественны. Явка в Москве существенно повлияла на результат Навального, сделала его вторым, с большим отрывом от коммунистов. Очевидно, на выборы не пришел лояльный к власти электорат, те, кто считают, что и так все хорошо, поэтому не очень любят ходить на политические акции, на митинги, и на выборы тоже не ходят. Если бы явка была в районе 40-42%, то результаты были бы, как прогнозировалось: около 60% у Собянина, около 20% у Навального. Сейчас за него проголосовало 600 тысяч человек, так же в свое время было с Кириенко, столько же людей голосовало за альянс «Яблоко»-СПС на выборах в Мосгордуму. Все вполне стабильно. В Екатеринбурге ситуация более конкурентная, и мы изначально говорили, что кандидаты — и Ройзман, и Силин — будут практически равны. Я думаю, что там будет победа с минимальным преимуществом. Это как раз такой регион, в котором счет будет идти на бюллетени.

Александр Баунов, журналист:

В последнее время демократия была беседой образованных людей в соцсетях или офлайне. Сейчас часть образованной общественности вспомнила, что такое демократия на самом деле. Я с удивлением смотрел, как люди мучительно выбирают, как они будут голосовать за человека, который немного националист и немного популист. Доля национализма и доля популизма на прекрасных, чистых, честных западных выборах сопоставима с тем, что использует Алексей Навальный. Тем, для кого это слишком много, следует задуматься о переходе к просвещенной монархии, причем выбрать монарха из своей среды. Потому что когда в России начнется настоящая демократия, того, что их напугало, станет гораздо больше. Надо принять все как есть или позвать принца Гарри.

Николай Злобин, политолог:

Вся системная оппозиция, вместе взятая, полностью проиграла одному лидеру оппозиции несистемной. Похоже, пора поменять их местами.

Дмитрий Гудков, политик:

В Московской области после восьми вечера начались массовые фальсификации, вбросы и даже избиения наблюдателей. На участках Воробьеву рисуют 80 и больше процентов голосов. Они уже выходят за все рамки. Реальная явка по Подмосковью – 25-26%, а власти её завысили до 36%, на некоторых участках даже вдвое. Одно дело где-то чуть-чуть подмухлевать, но когда дорисовывают лишние 30 процентов – это уже ни в какие ворота не лезет. Никому Подмосковье сейчас не интересно, про него совсем не пишут. Все, что здесь происходит, делается под шумок московских выборов. В области власть запустила машину фальсификаций, и остановить ее уже невозможно, хотя они сами понимают, что перебрали – у нас одного наблюдателя в Реутово даже порезали. Я думаю, это все закончится большим Майданом. Смена власти наступит, но каким-то другим способом.