Кэмерона привез главный русский евангелист Сергей Ряховский, который любит, когда его называют епископом.

— В русском протестантизме к гомосексуалам относятся с большой любовью, — сказал епископ. — Мы не называем это болезнью, мы называем это по-евангельски: синдром греховности! А сейчас поприветствуем профессора Кэмерона.

Я ожидал увидеть кого-то юркого, приземистого, сноровистого, с носом по ветру. Кого-то вроде академика Петрика. Но вошел красивый и мощный старик. Шаг был тверд, костюмчик хорошо сидел, во взгляде сиял республиканский фанатизм. Профессор Кэмерон выглядел как успешный проповедник со Среднего Запада. Еще немного — и вскочит на капот «кадиллака», понесет слово Божие зажравшимся язычникам.

— Спасибо русскому народу, Государственной думе и президенту Путину! Я благодарю вас, и все дети мира благодарят вас, — начал выступление Кэмерон. Первое впечатление оказалось обманчиво. Все-таки академик Петрик, а не апостол Петр.

Кэмерон упомянул президента шесть раз, депутатов — четыре раза, русский народ — три раза. Благодарности были цветисты и парадоксальны: например, Кэмерон поблагодарил Путина за последовательную борьбу с исламом, что вряд ли порадовало бы президента.

У Кэмерона не очень хорошо с публикациями в рецензируемых изданиях. С признанием в научном сообществе у него тоже не сложилось. Зато у него есть художественный вкус и поэтический дар.

— Еще Аристофан отмечал склонность гомосексуалов к растлению мальчиков... Отцы церкви также это подтверждают!

Дальше можно было не слушать, точнее, не прислушиваться. Это же не научный доклад, а проповедь, другой жанр, в котором главное — страсть и музыка, а не аргументы и факты.

Конечно, университету Небраски, где Кэмерон до 1980 числился профессором, должно быть стыдно. Кажется, стыдно было даже переводчице, которая бледнела, заикалась, но все-таки перевела: «Главная проблема, что изобретены конц... конц… концентрационные таблетки».

В этих-то таблетках и дело. Кэмерон вовсе не помешан на геях, его конек — рождаемость. Белая раса должна плодиться вопреки всяческим гей-парадам. И помочь тут можно чисто политическими решениями:

1) Больше детей — больше голосов. Например, отец трех детей может отдать не один, а сразу четыре голоса за русский народ, Думу и Путина.

2) Бездетным семьям — никакого наследства.

3) Многодетным семьям, напротив, полагается ежемесячная лотерея. Победителю — 50 тысяч рублей. Сочная цифра придала словам Кэмерона особую убедительность.

— Мы должны сделать рождение детей веселым делом, — широко улыбнулся старик и предложил задавать вопросы.

Ну, думаю, профессор, крышка вам. Сейчас-то наши золотые перья вас засмеют. Но встала корреспондентка — и спросила: не кажется ли господину профессору, что в результате его реформ Россией завладеют плодовитые мусульмане, которые еще хуже геев?

О да, у нас любого мракобеса перемракобесят. Если безобидный профессор всего лишь сравнил гомосексуалов с курильщиками (ориентация — вредная привычка, можно отказаться), то евангелист Ряховский уподобил их ворам и убийцам (ориентация — грех, а грех мы ненавидим, хоть любим грешников).

Наши борцы за нравственность одновременно и более лихие, и менее убедительные, чем западные. Милонова или Сидякина сложно представить в роли странствующих проповедников — они скорей из фарисейского сословия. Но даже самый никудышный американский профессор немного похож на Иоанна Крестителя. А значит, полезен. Профессор, просим!

 

Читайте также: Заморский мракобес