Валерий Панюшкин: Пузыри земли

Новая книжка Дины Рубиной «Белая голубка Кордовы» не в том дело, что хороша (хотя хороша), а в том дело, что доводит до состояния понятности разрозненные, но упорные попытки наших приличных писателей объяснить что-то важное. Приблизительно понятно становится, что важное хотят объяснить все эти годы такие разные авторы, как Акунин, Рубина, Сорокин, Улицкая (расставляю по алфавиту, чтобы не спорить о вкладе вышеперечисленных в отечественную литературу — вклад, конечно, очень разный).

В книжке Дины Рубиной просто удачная тема, чтобы поговорить о том, о чем более или менее думают все, кому есть чем думать. Книжка рассказывает про человека, который виртуозно подделывает картины великих мастеров.

Герою при этом можно сочувствовать: у героя есть драматическая личная история, мифологическая история семейная, совсем томасманновская история его народа — и все эти жизни, прожитые народом, семьей и героем, находят выражение в виртуозных его подделках. Он подделывает, например, Эль Греко, и очевидно становится, что если ты понимаешь про живописные секреты мастера, про состояние холста, про особенности грунтовки, про конфигурацию кракелюра, то получается картина, которую Эль Греко если и не писал, то мог написать. Получается картина мастера. А если ты еще понимаешь, как организовано пространство, как зажаты эльгрековские персонажи в скукожившихся длине и ширине, как остается им лишь высота, вытягивающая фигуры и выражающая веру в Бога — то получается и вовсе великая картина. С тою лишь проблемой, что не ты придумал этот способ сплющивать пространство и этот способ накладывать краски, а Эль Греко. А деньги получаешь ты. Это мошенничество, конечно, но мошенничество живое, талантливое, мастеровитое и осмысленное.

Талантливое, мастеровитое, осмысленное, технически сложное, но преступное мошенничество героя Рубиной (пару раз даже прямым текстом на страницах романа) противопоставляется законному, но цинично-простому мошенничеству современных галеристов (читай: бизнесменов, банкиров, маркетологов, политиков, рекламщиков). Иными словами, больше, куда больше дисциплинированных усилий человеческого духа нужно для того, чтобы создать хорошую подделку Эль Греко, нежели для того, чтобы ввести в моду нового художника, чьи работы будут либо проданы за бешеные деньги, либо выкинуты на помойку, то есть абсолютной ценности не имеют, а имеют только рыночную цену.

И я полагаю, что так или иначе, не мытьем так катаньем сегодня всякий приличный автор изыскивает способы именно что абсолютные ценности утвердить. Авторы этого рода исходят из того, что абсолютные ценности существуют и могут быть выражены посредством искусства. И вот что приблизительно всеми правдами и неправдами втирают перечисленные выше писатели читателям своим под видом авантюрных романов (Рубина), детективов (Акунин), мелодрам (Улицкая) и антиутопий (Сорокин). В авантюрных романах Рубиной много, слишком для этого жанра много рассказывается о тонкостях живописи или игры на кларнете. В мелодрамах Улицкой слишком для этого жанра подробно рассказывается про игру на саксофоне. В детективах Акунина натыкаешься на классический фокус, при помощи которого объясняют детям прелесть поэзии — сначала прочтя бессмысленное японское стихотворение:

        Ловец стрекоз,

        О как же далеко ты

        Сегодня убежал,

а потом пояснив, что стихотворение написано поэтессой в день смерти ее маленького сына. И мир озаряется смыслом.

Мне кажется, я вычитал некую тенденцию — тоску по смыслу. Авторы, вынужденные писать для десятков, а то и сотен тысяч читателей, то есть, по определению, для людей, которым и грамоты-то знать не положено, исподволь приучают жвачную свою паству к поиску смысла под видом развлечений. И делают они это методами крайне нелюбимого в советское время никем производственного романа. Книжки Улицкой, Рубиной и Акунина (не обсуждаем качество и вкусы) повествуют, помимо всего прочего, о профессионалах. Врач, следователь, художник, цирковая актриса — все эти персонажи располагают большим количеством секретов того или иного мастерства и посредством мастерства могут приблизиться к смыслу.

А симулировать смысл нельзя — вот почему в мой первоначальный список попал Сорокин. Описанная им в «Дне опричника» политическая система есть симуляция смысла и ведет к смерти. У Шекспира в «Буре» Просперо говорит про колдовскую нечисть: «Земля, как и вода, рождает пузыри, и это были пузыри земли». И у Сорокина в «Опричнике» на вопрос пузыря земли, что будет с Россией, прорицательница отвечает: «Будет ничего!»

Так вот мне кажется, что посредством низких литературных жанров, с разною степенью успеха и таланта перечисленные мною выше писатели пытаются преодолеть эту пустоту пузырей земли, ведущую к состоянию «будет ничего», это утомительное «околоноля» российской художественной — и вообще — жизни.

Более того: мне кажется, у них немножко стало получаться.