Андрей Васильев: У России нет других национальных идей, кроме «кругом враги» и «Россия для русских»

Фото: instagram.com/sokolova_xenia

СДолжна признаться, что ради тебя я нарушила базовый профессиональный принцип: не делать материалы за свои деньги.

Ты хочешь сказать, что прилетела ко мне за свое бабло?!

СДа, бюджета в редакции на тебя, к сожалению, не нашлось.

Куда же он делся?

СЯ его потратила…

Как обычно, на мужиков и шмотки?

СОтчасти… На президента Украинской Республики Петра Алексеевича Порошенко.

Не знал, что у тебя такие экзотические пристрастия.

СУвы, все совсем не романтично. Петр Алексеевич назначил мне интервью и отменил его, когда я уже сидела в зале приемов администрации президента в обществе его личного фотографа, охраны и пресс-секретаря.

Ничего себе! И чем мотивировал?

ССложной политической ситуацией.

А я тебе скажу, почему он так поступил. Потому что хохол! Я работал в Киеве, я их знаю!

СВозможно, тебе, как эмигранту, неизвестно, но сейчас это слово считается тяжким оскорблением по национальному признаку. Я, скорее, назвала бы столь необычную манеру поведения колхозной…

Это слишком вежливо!

СЯ вообще за вежливость. Хотя мне искренне жаль, что не удалось сделать интервью с президентом Украины в российском СМИ, которые принято обвинять в тотальной ангажированности и антиукраинской пропаганде.

А что, скажешь, это не так?!

С«Не для всех так», как записал В. И. Ленин на полях томика Ницше. Лично меня никто не ангажировал. Я честно договорилась об интервью через Мишу Саакашвили, приехала в Киев, Путин с Володиным не пытались мне это запретить — президент Порошенко сам дал мне отлуп самым корявым способом из всех возможных, нарушив собственное обещание. Так что могу ответственно заявить: лично в моем случае антиукраинская пропаганда — дело рук самих украинцев.

Короче, ты обиделась.

ССкорее удивилась. А главное, впустую потратила редакционный бюджет, так что с тобой гуляю на свои.

Ну и дура!

СВсе ок, это fair play, тем более что я теперь редко делаю интервью…

Почему?

СПотому что мне особо некого интервьюировать в России. Крупные фигуры из власти не хотят разговаривать в принципе, и я их понимаю. А те, кто в обойме, но пожиже, вынуждены так или иначе врать. Вообще обстановка такая, что врут почти все — за редким исключением. Мне просто бывает неловко на это смотреть. Я и к тебе прилетела, потому что знаю: ты скажешь правду.

Почему ты так решила?

СЯ прочла твое интервью г-же Худенко, корреспонденту портала Delfy. Мне показалось, что ты на все забил и конкретно отморозился. «Как бывший нацист или Артюр Рембо. Все позади и все позволено» (с). К тому же ты сильно пьешь. Все это в совокупности значит, что для вранья у тебя нет объективных причин.

Ни хрена я не отморозился! Я вообще не понимаю, почему интервью «Дельфам» вызвало в России такой резонанс. Ничего нового я там не сказал.

СВозможно, ты попал в болевую точку. Твои высказывания и их тон наглядно подтверждают конец эпохи постсоветской журналистики, возникшей в 90-е годы на волне прихода политических свобод. О том, как возникла эта журналистика и что с ней в итоге стало, я и хотела поговорить с тобой, как с одним из ее непосредственных создателей.

А по-моему, все возбудились, потому что я сказал, что получаю израильское гражданство. Отсюда этот взрыв: «Ах ты жидовская морда!»

СНе думаю, что дело в «морде». Возможно, твоя эмиграция и презрительные слова о России вызывают у твоих бывших коллег и подчиненных мысли о том, что «Вася свалил и журналистику слил».

Опять неправильно! Я не «сливал» и не хотел говорить ничего презрительного! Но я честно сказал, что у меня нет интереса к этой стране и ее народу. Я всегда это говорил, клянусь тебе!

СИ когда работал в «Коммерсанте»?

Когда я работал в «Коммерсанте», я немного по-другому говорил, потому что такова была моя должностная обязанность.

СТо есть ты лицемерил?

Нет! Я уже сейчас, задним числом понял, что у меня действительно был сильнейший интерес к этой стране в 90-е годы, да и в начале нулевых. Я те времена не идеализирую, я вовсе не фанат Горбачева или Ельцина. Считаю, что говна была полная чаша, но тогда многое делалось, и в том числе лично мной. Поэтому я могу сказать, что 90-е — это мое время. Какие бы они ни были! Когда расстреливали Белый дом в 1993-м, я не аплодировал. Я тогда Ельцина называл «эта рулька». Я никого и ничего не идеализировал. Но в 90-е нам дали возможность реально работать, кардинально менять значимые вещи, свободно дышать. Нам сказали: Just do it! Нам не помогали, мешали, нам, конечно, подставляли подножки. Но была атмосфера just do it! И мы делали — и делали круто. Я приведу пример. Березовский купил «Коммерсантъ», со всеми бонусами и обременениями, за 32 миллиона долларов. С того момента «Коммерсантъ» у него не взял ни копейки, а спустя семь лет Боря и Бадри (Патаркацишвили. — Прим. ред.) продали ИД за 250 миллионов долларов! Нормальная прибыль за семь лет?! И сделали ее, кстати сказать, под моим чутким руководством! Читать дальше >>

Читать дальше