В 1912 году художник Константин Алексеевич Коровин построил в Гурзуфе свою дачу. История этого дома началась со встречи с Антоном Чеховым, который предложил художнику поселиться в Гурзуфе на своей даче, у самого моря. Коровин отказался — не мог спать так близко от шумной стихии, которая вызывала у него слишком сильное сердцебиение. Поэтому свою мастерскую он построил не у самого берега, но так, чтобы из ее окна тем не менее был виден домик у скалы, где когда-то жил Антон Павлович
СОЛНЦЕ В БОКАЛЕ
«Саламбо»: гурзуфская дача Коровина и планы Шаляпина на покупку Адалар
ЧАСТЬ 6.
место действия
время
действующие лица
ГУРЗУФ
1913
ОЛЬГА СОЛОВЬЕВА
КОНСТАНТИН КОРОВИН
ФЕДОР ШАЛЯПИН
АНТОН
ЧЕХОВ
После я жил в Гурзуфе и построил себе там мастерскую. И из окна моего
был виден домик у скалы, где когда-то жил Антон Павлович. Этот домик я часто воспроизводил в своих картинах. Розы... и на фоне моря интимно выделялся домик Антона Павловича

«Константин Коровин вспоминает…»

Для содержания дачи Коровин построил неподалеку от нее доходный дом. Все комнаты с полным пансионом художник сдавал по 65 рублей. А саму дачу назвал поэтично — «Саламбо» — в честь романа Гюстава Флобера о страстях Карфагена и названия знаменитого балета в Большом театре, декорации к которому написал Коровин.

Позже скромная поначалу дача-мастерская преобразилась и превратилась в виллу с четырнадцатью комнатами, обставленными мебелью из темно-красного дерева, со стенами из благородной темной древесины.

Во внутреннем дворике росли кипарисы, в то время совсем молодые, и днем здесь нещадно палило солнце, отчего эту площадку называли «сковородка». На территории с тех времен кроме кипарисов сохранилось несколько необычных кустов плетистых роз.

На гурзуфскую дачу Коровин перевез свою обширную коллекцию ваз и кувшинов. Он всегда придавал особенное значение соответствию сосуда характеру букета. Для каждой комнаты художник составлял свой букет, и крымских роз он написал великое множество.

С восходом солнца Коровин садился за утренний этюд, после завтрака уходил работать над дневным и в сумерках приступал к вечернему. Особенно его вдохновляли вечерние улочки, духаны и лавочки с огнями и темными фигурами. И так, пока он жил в Гурзуфе, проходил почти каждый день.

«В Крыму, в Гурзуфе, я нашел прекрасный кусок земли у самого моря, купил его и построил дом, чудесный дом. Туда ко мне приезжали гости, мои приятели — художники, артисты, и многие все лето гостили у меня».
На даче у Коровина побывали Илья Репин, Василий Суриков, Леонид Андреев, Дмитрий Мамин-Сибиряк, Максим Горький, Александр Куприн, Федор Шаляпин. Сейчас вход на дачу украшают скульптуры Коровина и Шаляпина, который ему позирует.

Константин Коровин

«Воспоминания»

Помимо живописи Коровин известен и как писатель. Среди самых известных его работ можно назвать книгу «Шаляпин. Встречи и совместная жизнь», в которой он увлекательно описывает историю своего знакомства и многолетней дружбы с великим певцом.

Каждый день наведывался к Коровину и околоточный Романков, которого художник подробно описал в «Воспоминаниях».
«У меня был приятель, татарин Асан, молодой парень-красавец. На затылке маленькая круглая шапка, вроде ермолки. Темные глаза Асана всегда смеялись, и он ими поводил, как арабский конь. Когда он смеялся, его зубы светились, как чищеный миндаль.
Неизвестно почему, околоточный Романков избегал Асана. Асан с ним был почтителен, изысканно вежлив, серьезен. Но глаза Асана смеялись…
Романков почему-то не смотрел на него и уходил, когда Асан был у меня.
— Что тебя не любит Романков? — спросил я как-то Асана.
— Меня? Э-э-э… он? Любит меня, во любит! Твоя — моя, любит, как брат. Я его не боится — он меня не боится… как брат.
Асан хитро смеется.
— Хороший начальник Романков. Судить любит, драка любит, вино любит, все любит… Его татарин учил. Хороший начальник.
— Как же это татарин учил? — спросил Асана барон Клодт.
— Так, — говорит Асан, — так, немного… На лодке возил на Адалары, знаешь? Два брата Адалары? Пустые горы, там стриж-птица живет, воды нет — никого нет… Никуда не поедешь — прямо гора. Я привез его крабы ловить и оставил. Три дня он там отдыхал. Кричал, никто не слышит… Ну, привез его опять назад. Такой стал хороший начальник, как надо… Я ему сказал: «Будешь хороший начальник! Не твоя — не моя. А то татарин увезет опять, совсем туда — крабов ловить…» Вот…»

Константин Коровин

«Воспоминания»

Когда к Коровину в Гурзуф приехал погостить Федор Иванович Шаляпин, Романков ожил и повеселел. Шаляпин до того понравился околоточному, что тот говорил: «Для Федора Ивановича, ей-ей, в нитку расстелюсь, этто людей таких, ей-ей, нету ниде… Это чего — бох! Прямо расшибусь для его… ей-ей…»

В пути с Шаляпиным случилась неприятность. Он плыл с военным министром Сухомлиновым на миноносце, и Федора Ивановича продуло. Проснувшись утром у Коровина, он почувствовал себя плохо — не мог ни головы повернуть, ни подняться с постели.
«Рядом жил доктор — он проводил лето и зиму в Гурзуфе. О нем стоит сказать несколько слов.
Архитектор, который строил мою гурзуфскую дачу, Петр Кузьмич, был болен туберкулезом. Доктор его вылечил — архитектор стал толстый, как бочка, такой же, как доктор. А лечил его доктор водкой и коньяком — оба пьяны каждый день с утра».
Доктор, едва взглянув на Шаляпина, и ему прописал коньяк: «Когда я пришел, доктор и его пациент дружно дули коньяк. Так, серьезно, молча, лечил наш доктор и ушел от Шаляпина поздно, еле можаху…»

Константин Коровин

«Воспоминания»

Доктор, едва взглянув на Шаляпина, и ему прописал коньяк: «Когда я пришел, доктор и его пациент дружно дули коньяк. Так, серьезно, молча, лечил наш доктор и ушел от Шаляпина поздно, еле можаху…»
Очарованный Гурзуфом в 1913 году после приезда на дачу Коровина, три года спустя Шаляпин привез сюда семью и поселился в имении Суук-Су Ольги Михайловны Соловьевой.
«Крым... Жаркие, сияющие дни... Семья наша проводила это лето на курорте Суук-Су — жемчужина черноморского побережья, так называли этот поистине райский уголок. Мы снимали прелестную виллу, которая стояла высоко над морем, откуда открывался вид на весь залив, где в море солнце отражалось миллионами ослепительных звезд; в море возвышались два скалистых островка — Адалары. Слева — гора Аю-Даг. В середине самого пляжа мысом выступала знаменитая Пушкинская скала-полуостровок, о которой и будет речь в моем рассказе».

Лидия Шаляпина

«Об отце»

Пушкин, кстати, на этой скале никогда не бывал, а свое название она получила из-за волн, которые разбивались о нее с таким шумом, что его можно было принять за звуки пушечного выстрела.

«С утра, в купальных халатах все, веселой гурьбой сбегали вниз, на пляж. Отец впереди всех. Он уже на ходу сбрасывал халат и с разбега бросался в воду. Пловцом он был замечательным; плавал «сажонкой», и впечатление было такое, что плывет он не в воде, а над водой; уплывал далеко, неведомо куда и надолго».

Выбравшись из воды, Шаляпин любил забраться на Пушкинскую скалу и там греться на солнце. Вскоре у него возникла идея купить эту скалу и построить на ней «дворец», куда со всей России приезжала бы талантливая молодежь, художники, писатели, музыканты, актеры и певцы. Все эти люди, по замыслу Шаляпина, могли бы работать там все лето, не беспокоясь о насущных проблемах.
«Мне мечталась такая уединенная обитель, где, окруженный даровитыми и серьезными молодыми людьми, я бы мог практически сообщить им весь мой художественный опыт и жар мой к благородному делу театра. Я желал собрать в одну группу молодых певцов, музыкантов, художников и в серьезной тишине вместе с ними работать над созданием идеального театра. Я желал окружить этих людей также и красотой природы, и радостями обеспеченного уюта. Есть в Крыму, в Суук-Су, скала у моря, носящая имя Пушкина. На ней я и решил построить замок искусств»

Федор Шаляпин

«Маска и душа. Мои сорок лет на театрах»

Оставалось узнать у Ольги Михайловны, согласится ли она продать скалу.
«Неизменно, в день своих именин, О. М. объявляла всех жителей курорта своими гостями. Ели, пили, сколько душе угодно. Шампанское лилось рекой, и никаких счетов. Именинница угощала. Устраивались всевозможные развлечения; вечером запускался сказочный фейерверк. Собирались, главным образом, перед казино, на большой площадке, где в середине росло огромное дерево-мимоза и, под сенью которого, расставлялись столы со всевозможными яствами, которые никак за весь день не убавлялись. Играл на эстраде оркестр. А сама О. М. в боярском костюме, в кокошнике усыпанном жемчугами выступала павой, расточая свои улыбки и слова приветствий. Ежечасно поднимались бокалы и дружное, громкое «ура» разносилось по всему Суук-Су... Будучи поистине широкой натурой в жизни, — в делах она знала место и цену каждой копейке. ...Вот тут то и нашла коса на камень! В первый же раз, когда отец заикнулся о продаже ему Пушкинской скалы, О. М. смерила его с ног до головы удивленным взглядом и просто ничего не ответила. Рассердилась!»

Лидия Шаляпина

«Об отце»

С тех пор Шаляпин не оставлял попытки уговорить Ольгу Михайловну уступить ему. Члены семьи Шаляпина любили из Суук-Су пешком ходить в Гурзуф, это были замечательные прогулки вдоль берега. В один из таких походов Лидия Шаляпина и ее мать познакомились с гастролировавшим в Крыму итальянским певцом Карло Ферретти, который, узнав, кто перед ним, пришел в восторг. Впрочем, он и сам произвел впечатление на Шаляпина после немедленно состоявшегося знакомства. В тот вечер на даче Шаляпиных творилось что-то невообразимое: пир горой, пение, музыка. На празднике была и Ольга Михайловна Соловьева, которая с тех пор также завела крепкую дружбу с итальянским певцом.
«Однажды, в свободный день музыкантов, решили огромной компанией поехать к рыбакам, жарить на кострах кефаль и печь картошку и вообще — повеселиться. Зачинщицей и вдохновительницей всей этой затеи была Ольга Михайловна.



Рыбаки встречали радушно. Устроили стол под этим корявым деревом, чтобы солнце не так уж припекало. Соорудили лавки, положив длинные доски на козлы. Появилось вино и закуски, привезенные из Суук-Су, а Ольга Михайловна запаслась целой батареей наилучшего французского шампанского. Рыбаки разводили костер. И взрослые, и мы, дети, им помогали (может быть больше мешали), а потом все, вместе с рыбаками закусывали, пили. Произносили речи. Итальянцы — на «итало-русском» языке, русские — на «русско-итальянском», что вызывало всеобщий смех и шутки, а в затруднительные моменты, переводчицей была мама. Между прочим, отец довольно прилично говорил по-итальянски. Пели все, что приходило в голову. Один запевал, другие — подпевали».

Лидия Шаляпина

«Об отце»

Когда наступил вечер и компания притихла после бурно проведенного дня, Федор Иванович крепко о чем-то задумался, напевая грустные народные песни. Эти песни и растопили в конце концов сердце Ольги Михайловны.
«И вдруг О. М. встала. «Федор Иванович, ТВОЯ скала!» Это было так неожиданно, так невероятно, что отец смешался, растерянно посмотрел кругом и захлебываясь от прилива несказанной радости только и мог произнести: «Ольга» и притянув ее к себе крепко прижал к сердцу».

Лидия Шаляпина

«Об отце»

WINEPARK — единственное в своем роде многофункциональное пространство, призванное объединять лучшие инициативы для возрождения статуса России как уникального винодельческого региона и стать одним из центров мировой винной культуры. Территория комплекса включает: виноградник, гравитационную винодельню, ресторан и винотеку, уникального робота-сомелье, собственную сыроварню, экспозиционное пространство как в самом здании, так и под открытым небом, парковую территорию.

Безусловно, нам очень приятно, что мероприятия Винного парка собирают всех виноделов. Для них это профессиональная площадка, место, где можно и нужно собираться, где знают, что в виноделии хорошо и что плохо, и где можно получить не критику, а нужные знания. С точки зрения профессионального сообщества, Винный парк — это инструмент поддержки, а не конкурент. Мы стремимся к тому, чтобы WINEPARK стал крупнейшей объединяющей площадкой для индустрии российского виноделия
Самвел Саруханян
генеральный директор Mriya Resort & SPA
Реклама. Рекламодатель: ООО «ГОРИЗОНТ-СЕРВИС». https://winepark.ru/
Дата публикации: 26 сентября 2022 года
Токен: 4CQwVszH9pQNMKRpLzB