«Вы — неформат». Четыре истории о лукизме на работе

Аника, 55 лет, Москва

Мне пришлось много раз сталкиваться с поиском работы, но самая потрясающая ситуация произошла со мной в конце девяностых. Я пыталась устроиться секретарем в банк и обратилась за помощью в агентство по подбору персонала. Хорошо помню, что работодатель не указывал никаких требований к внешности работника, только необходимые профессиональные навыки. Возможно, были какие-то пожелания в устной форме, но прописано это нигде не было.

Когда я пришла на собеседование в агентство, меня осмотрели с ног до головы: одежду, маникюр, даже зубы! Кадровики считали, что все это говорит о моем отношении к себе, а от этого зависит и то, как я буду относиться к своей работе. В итоге менеджеры вынесли вердикт: «Ваша внешность не соответствует внешности работника банка». Меня просто не допустили до собеседования с работодателем. Решение было настолько абсурдным, что я даже не попыталась как-то оспорить его. Фраза про внешность банковского работника однако стала в нашей семье настоящим афоризмом.

Когда я стала старше, начались отказы в связи с возрастом. Никому не нужен был специалист с многолетним опытом, но старше 35 лет. Все агентства и биржи труда не принесли никакого результата. Вывод? Неважно, какой у тебя опыт и какую пользу ты сможешь принести предприятию, на работу возьмут смазливую мордашку без семьи и детей и просто научат ее нажимать на кнопочки. Ведь и зайца можно научить курить.

Марина, 40 лет, Москва

С лукизмом я сталкиваюсь всю жизнь. В детстве родители видели меня спортсменкой, поэтому лет в пять привели в бассейн на синхронное плавание. Однако тренер сказал: «Ваш ребенок не подходит по комплекции». Я эту фразу запомнила на всю жизнь.

Чуть позже меня все-таки взяли на плавание, но на обычное: я была ширококостной, сильной, довольно крепкой — для плавания в самый раз. В спортивной школе над моей комплекцией постоянно и жестко подтрунивали как одноклассники, так тренеры. Родные и друзья были на их стороне, все время твердили: «Не похудеешь — никому не будешь нравиться, будешь больная и несчастная, не выйдешь замуж».

По образованию я журналист. Окончила МГУ, работала во многих редакциях. В начале 2000-х я мечтала попасть на телевидение. Однажды узнала: на «Первом канале» проходит кастинг ведущих на какую-то передачу. Приехала. В «Останкино» меня встретила ассистент и сразу налетела с вопросом: «Вы что, не читали условия отбора? Вы нам не подходите, вы неформат! Нам нужна девушка параметров 90-60-90». Меня даже не пустили на кастинг!

Хорошо, я неформат — зато искренний, талантливый, ответственный и энергичный

Я развернулась, как была у входа, и ушла. Хотя не могу сказать, что внешне я какой-то страшный дикобраз. На «Первый» требовался симпатичный человек, активный и харизматичный, который умеет вести себя в кадре. Определенного телосложения никто не указывал.

Не сказать, конечно, что после отказа я сильно расстроилась. Слово «неформат» я слышала, как уже говорила, с детских лет: и по отношению к внешности, и к характеру, и даже по отношению к моим публикациям. Раньше все это я переживала очень остро, но сейчас пересмотрела свои взгляды и очень изменилась сама.

К 40 годам я наконец-то приняла себя полностью. Хорошо, я неформат — зато искренний, талантливый, ответственный и энергичный. В моем окружении появились люди, которые любят и принимают меня. А тем, кто еще иногда пытается пустить яд в мой адрес, сама говорю в лицо все, что о них думаю. Я изучаю английский, танцую сальсу, работаю пиарщиком в крупном холдинге и активно веду соцсети. Совсем не жалею, что меня не взяли на ТВ! Особенно на то, в которое оно превратилось сейчас.

Мария, 22 года, Красноярск

Я музыкант и всегда жила очень насыщенной жизнью. Пока еще училась в колледже, выглядела довольно ярко: цветные волосы, пирсинг, тоннели. Мы с группой часто играли в клубах в нашем городе, а сама я иногда вела праздники в барах. Естественно, всячески наряжалась: иногда это были целые карнавальные костюмы, иногда просто короткая юбка, корсет, кожаные браслеты. А как еще девочки-подростки ходят на подобные мероприятия?

Когда мне исполнилось 20, я окончила колледж и начала искать работу, пришлось остепениться. Сняла тоннели, перекрасилась в классическую блондинку. Совсем скоро я устроилась преподавателем вокала в Центр дополнительного образования у нас в городе. К тому времени у меня осталась только привычка ярко одеваться, еще иногда я немного подкрашиваю волосы в розовый. Однако никаких претензий ко мне как к преподавателю никогда не было ни у начальства, ни у родителей моих учеников. Отношения со всеми складывались замечательно.

В 21 год мою страничку в социальной сети нашел какой-то петербургский активист. Он собрал на меня целое досье, просмотрев три тысячи постов на моей стене «ВКонтакте». Фотографии с вечеринок, скриншоты каких-то моих записей, которые я делала еще несовершеннолетней девчонкой. Это «портфолио» активист отправил директору центра, где я работала, пожаловался в управление образования и даже в полицию. Он записывал и публиковал видеообращения, на которых обвинял меня в развращении детей, в том, что я неподобающе выгляжу и вообще веду ЛГБТ-пропаганду.

На меня попытались давить через родителей моих учеников, через предыдущую заведующую, подключили даже чиновницу из Управления образования

Когда обращение активиста пришло на почту моему директору, она вызвала меня к себе. Я просидела в ее кабинете порядка шести часов: все это время меня убеждали в том, что я должна уйти, иначе директор пообещала уволить меня по статье. Это сейчас я понимаю, что никто бы мне ничего не сделал, но тогда я была напугана. На меня попытались давить через родителей моих учеников, через предыдущую заведующую, подключили даже чиновницу из Управления образования. Думаю, от шестичасового прессинга любой бы сломался.

В итоге я уволилась по собственному желанию. Однако еще какое-то время я пыталась реабилитироваться. Например, участковая посоветовала собрать подписи родителей, которые подтвердили бы, что у них нет ко мне претензий. Я сделала СМС-рассылку по родителям, отозвались абсолютно все, и все подписались. Некоторые до сих пор узнают у меня, где я сейчас работаю, чтобы попасть на мои занятия. Мой молодой человек тоже говорил мне: «Ты крутая, борись!»

Сейчас я работаю в частной музыкальной школе. Здесь я подрабатывала и раньше, еще когда гремел весь тот скандал. Когда увольнялась из Центра дополнительного образования, своему нынешнему директору все рассказала. Также сказала, что могу уйти, если он считает это нужным. Шумиха вокруг меня действительно была большая. Однако директор ответил, что я его полностью устраиваю как преподаватель и никуда уходить мне не нужно. Никаких конфликтов здесь у меня не возникало.

Анна, 28 лет, Москва

В 23 года я уволилась с первой «взрослой» работы — из небольшого PR-агентства. Я подумала, что с моим опытом уже можно найти что-то более серьезное, с хорошими условиями и официальным трудоустройством.

После увольнения я взяла небольшую паузу, чтобы отдохнуть, и исполнила давнюю мечту — покрасила волосы в зеленый. С новым цветом мне было комфортно, и я решила сохранить этот образ на несколько месяцев. Однако, когда пришло время искать новую работу, я подумала: моя прическа может быть помехой для трудоустройства. Но я решила ничего не скрывать и в своих резюме размещала фото как есть — с зелеными волосами. Несмотря на необычный внешний вид, мне начали приходить приглашения от работодателей.

На собеседованиях все было хорошо. Я рассказывала о прошлой работе, меня расспрашивали о компетенциях, задачах, планах. Но в конце интересовались: «А перекрашиваться будете?» или «А вот это на голове еще долго у вас будет?» Я отвечала, что перекрашусь через пару месяцев, максимум через полгода. В итоге я почти всегда получала отказ.

Многие считают своим долгом сообщить мне свое мнение. Бывают комплименты. А бывает громкий шепот за спиной и фразы вроде «Ты выглядишь как кикимора»

Я знала: дело именно в цвете волос, ведь в одежде придраться не к чему. Я люблю необычные и яркие вещи, но четко знаю, где для них место, а где — нет. А по компетенциям я точно не могла провалиться в шести или семи компаниях! Однако мою кандидатуру одобрили только в двух местах.

На одно из предложений я согласилась и сейчас работаю в коммуникационном агентстве. Здесь мне ни разу не задали вопрос про мой цвет волос. Я даже подняла его сама, но у работодателя претензий не было.

Пока я ходила с зелеными волосами, часто сталкивалась с реакцией общества на людей, которые выглядят нестандартно. Многие считают своим долгом сообщить мне свое мнение. Бывают комплименты. А бывает громкий шепот за спиной и фразы вроде «Ты выглядишь как кикимора» или «Какой ужас!». Но если бы я прислушивалась к мнению каждого, то мне бы пришлось ежедневно перекрашиваться туда-обратно.

Я стала устойчивее к чужим мнениям и убедилась в том, что главное — что ты чувствуешь, как сама себя ощущаешь. Спустя два года я все-таки перекрасила волосы в натуральный цвет. Просто в какой-то момент изменилось самоощущение и перестало нравиться то, что я видела в зеркале.