Одна из причин, почему у нас такой большой мозг, — это относительно недавно сформировавшиеся его части, которые называются лобными долями. Доли образуют префронтальную кору. У коры много полезных функций, но самая важная из них — это симулятор опыта.

У нашего мозга есть потрясающая способность предполагать исход событий прежде, чем они случились в реальной жизни. Этого не умели наши предки, и ни одно животное не умеет делать это так же хорошо, как мы.

Эта способность наряду с развитым большим пальцем, умением прямо ходить и говорить позволила нам когда-то слезть с дерева и отправиться прямиком в торговый центр.

Исследования психологов и экономистов обнаружили удивительный «эффект воздействия»: наш симулятор постоянно дает сбои, заставляя верить, что две ситуации различаются больше, чем это есть на самом деле. Проделывая эксперименты как в естественных, так и в лабораторных условиях, мы убеждаемся, что проиграть выборы или потерять возлюбленного, не получить повышения или завалить экзамен — все это оказывает гораздо меньший эффект на нас, чем мы ожидаем.

Даже серьезные потрясения, если они случились больше трех месяцев назад, никак не влияют на то, насколько мы счастливы сегодня, поскольку мы сами можем синтезировать счастье.

У людей есть нечто вроде психологического иммунитета, системы когнитивных процессов, большей частью бессознательных, помогающих нам воспринимать мир более радужным, чем он есть.

Например, Джиму Райту, бывшему спикеру конгресса США, пришлось подать в отставку, когда молодой республиканец узнал про его сомнительную сделку. Самый могущественный демократ в стране потерял все, что имел. И что же он говорит об этом спустя годы?

«Я чувствую себя намного лучше, чем тогда, и финансово, и психически, с какой стороны ни посмотри».

Пит Бест, который начинал ударником в Beatles, пока они его не побили, не выгнали и не взяли вместо него Ринго Старра, в 1994 году в одном из интервью сказал: «Я счастливее, чем был бы, играя в Beatles ».

Настоящее счастье мы испытываем тогда, когда получаем, что хотим, а искусственное счастье мы создаем, когда не получаем того, что хотим. Со стороны кажется, что последнее чем-то неполноценно. Но на деле оно так же реально и продолжительно, как настоящее.

Я расскажу об эксперименте, который применяется для демонстрации искусственного счастья. Испытуемым предлагают ранжировать шесть репродукций Моне, в зависимости от того, насколько они им нравятся. Потом испытуемым говорят, что экземпляры под номерами 3 или 4 они могут забрать в качестве приза за участие в эксперименте. Обычно выбирают репродукцию номер 3, так как она нравится чуть больше.

Через 15 дней мы даем испытуемым те же репродукции и просим ранжировать их заново. Картина №3 — та, которую человек взял себе домой, — встает уже на второе место, а та, что была под №4, — на пятое! «Картина, которую мне подарили, лучше, чем я думал! А другая ей просто в подметки не годится!» Вот так синтезируется счастье.

Свобода выбора, то есть возможность передумать,— это главный враг синтетического счастья.

Психологический иммунитет лучше всего работает, когда у нас нет выбора, когда мы в ловушке. Если вы, например, идете на свидание с парнем, а он начинает ковыряться в носу, то второго свидания, скорее всего, не будет. А если ваш муж ковыряется в носу? «У него золотое сердце! Ты ничего не понимаешь!» С тем, что нельзя изменить, всегда можно смириться.

Вот эксперимент, который проводился в Гарварде: мы открыли курс фотографии и, пригласив студентов, раздали им камеры. Они разошлись по кампусу и сделали 12 фотографий «на память о Гарварде».

Потом мы напечатали снимки, и они сами выбрали по две лучшие фотографии. Затем мы спрашивали: «Какой из снимков вы хотите оставить себе?»

Одной группе было сказано, что можно передумать и через четыре дня поменять свой выбор, а другой группе такой возможности не предоставили.

Результат подтверждает теорию: студентам, которые не выбирали, очень нравились их фотографии, а те, кто мог поменять решение, после эксперимента сомневались, правильный ли снимок они оставили себе. Потому что обратимые ситуации не способствуют выработке счастья.

Наши желания заставляют нас предпочитать одно будущее другому. Но когда эти желания выходят из-под контроля, потому что мы переоцениваем различия между возможными состояниями, — это очень опасно.

Когда наши страхи находятся под контролем, мы предусмотрительны, осторожны и мудры, но стоит выпустить их на свободу, и мы становимся безрассудны и трусливы.

Мораль состоит в том, что наши чаяния и тревоги в равной степени переоценены, потому что в каждом из нас есть способность вырабатывать счастье, в погоне за которым мы совершаем все свои действия.