Майя Богданова: Прошу гастрономического убежища в Абхазии!

Фото: предоставлено автором

Приехав, мы первым делом идем пить кофе (здесь мы уже писали о поездке участников проекта «Сноб» в Абхазию). В любом кафе здесь варят отличнейший крепкий кофе в турке. Никаких кофемашин, никаких суррогатов, никакого массового производства. Только свежемолотые зерна, чистая вода и огонь. Маленькая чашка — буквально 30 грамм, всего пара глотков, но я сразу же понимаю, что покорена.

Ближе к ночи отправляемся в самые злачные заведения города Новый Афон — пробовать вино. Белое «Псоу», красное «Лыхны» понравились всем участникам группы. Так мы и проводили вечера за ужином: домашнее белое в кувшине и местное пиво, а самые стойкие выбирали чачу. Местный певец по радио пел Lady in Red Криса Де Бурга по-абхазски, а уже порядком поддавшие аборигены учили десятилетнего Гошку, сына нашего участника из Екатеринбурга Николая Бабушкина, танцевать лезгинку.

С утра, несмотря на вчерашние возлияния, мы идем есть самые вкусные в Абхазии хачапуры. Мы сначала удивлялись этому названию, потом выяснили, что слово «хачапури» грузинское, а потому у местных не в почете. На здешних вывесках красуется наименование «хачапур». Лодочка свежайшего теста, внутри которой — густой и тяжелый растопленный сыр. Есть полагается так: отломить от краешка кусочек и, макая в сыр, отправлять в рот. Я пью черный кофе и понимаю, что готова просить здесь гастрономического убежища.

На следующее утро решили, что нам необходим завтрак поплотнее. Холодное «Псоу», горячий чай и огромная тарелка сырников со сметаной на всю компанию... Сырники совсем не похожи на те, которые я люблю есть в Москве. Здесь это не творожные комочки на пару, а надежные приятели пышек: с уверенной румяной коркой, толстые и мягкие. Они совершенно не полезны для фигуры, но исчезают во рту один за другим, раньше, чем я успеваю об этом подумать.

Днем мы едем в форелевое хозяйство и с изумлением наблюдаем, как наши дети без всяких удочек ловят рыбу руками, хотя и сомневаются в гуманности подобных акций. В другой день — обедаем в апацхе. Это национальный ресторанчик, где очаг прямо в середине помещения. Над огнем в котлах варится мамалыга и коптится мясо, а на самом верху, под потолком ждет своего часа и дозревает вкуснейший сыр. Уходим еле живые.

Экскурсия на Гудаутский рынок — подарок гурману. Пообещав самой себе, что я не повезу отсюда ничего, я выхожу с рынка с полными пакетами. Домой поедут несколько видов чая — с мушмулой, акацией, белый чай и еще пара пакетиков с сумасшедшими ароматами, а еще мандариновое варенье, аджика, сушеный инжир, варенье из грецких орехов и, наконец, глиняная турка — напоминание о местном кофе… Черт с ним, что я понятия не имею, как все это уместится в сумку, куда еще так и просятся бутылки с местным вином и чачей. Главное, я точно знаю, что сделаю первым делом, вернувшись домой: поставлю на стол мандариновое варенье и попробую приучить домашних есть аджику вместо их дурацкого кетчупа.