Владимир Мукомель, заведующий сектором изучения ксенофобий и предупреждения экстремизма Института социологии РАН:

Большинство так называемых украинских беженцев — а их в России, вероятно, сотни тысяч человек — не желают становиться беженцами в полном смысле слова, то есть отказываться от украинского гражданства. Для них наиболее приемлемый вариант — это статус получения временного убежища. Россия предоставляет этот статус. Однако в России работает большое количество трудовых мигрантов из Украины. Многие из них пытаются легализоваться на территории России путем получения временного убежища. Обратите внимание, что многие из них просят получение статуса в центральной России — Москве и Московской Области, Санкт-Петербурге, а не в приграничных регионах.

Если вялотекущая война продолжится, конфликты, особенно в приграничных регионах, неизбежны. Если же ситуация так или иначе разрешится и установится определенный мир, то большинство беженцев с Украины вернутся домой. Это доказывает опыт предшествующих конфликтов на территории стран бывшего СССР.

Разумеется, определенный контингент не вернется. Те, кто принимал участие в военных действиях, те, кто по тем или иным причинам не желает возвращаться в родную страну. С ними будет достаточно сложно, потому что у них возникнут трудности при интеграции в российское общество. По очень простой причине: они нуждаются в заработке и жилье.

Предоставлять какие-то преференции этим гражданам в ущерб местным жителям ни один регион не станет, тем более если это придется делать за счёт региональных бюджетов. Учитывая нынешнюю ситуацию в экономике, ни федеральное правительство, ни региональные власти не одобрят подобные действия. Но главное: этому будет противиться местное население. В интеграции украинцы столкнутся с серьёзными проблемами. Принимающее население российских территорий очень внимательно и настороженно следит за тем, какие преференции предоставляются мигрантам.  

Антиукраинский дискурс, который поднимается в последнее время в российском обществе, тоже станет преградой к интеграции мигрантов и вызовет конфликты. Но это не межэтнические, а социальные конфликты. Это элементарная конкуренция за местные ресурсы. Российские власти конфликты не будут инспирировать, а, скорее, предотвращать. Возможно, будут спонтанные выступления по поводу того, что на работу принимаются бывшие граждане Украины и увольняются местные. Достаточно малейшего бытового повода для одной лишь подобной вспышки, которая принимает обычно форму протеста.  

Михаил Черныш, руководитель сектора социальной мобильности Института социологии РАН:

Украинские беженцы будут делать то же, что и другие мигранты из других регионов — попытаются устроиться на работу и адаптироваться на новых местах. Украинцы и прежде приезжали в Россию в больших количествах работать. Россия для них не чужая страна, у них нет проблем с языком в отличие от беженцев и мигрантов из Таджикистана и Узбекистана.

Вместе с тем существует проблема российского кризиса. Если раньше российская экономика легко впитывала в себя мигрантов из любых стран бывшего СССР — Молдовы, Украины, Таджикистана, Узбекистана — то теперь рабочих мест будет немного, и во многих местах будет наблюдаться высокий уровень безработицы, особенно, в моногородах. Но и в больших городах это тоже возможно, поэтому беженцы попадут в конкурентную среду, в которой им, конечно, придется мириться с заведомо менее выгодными позициями по сравнению с местными жителями. Понятно, что ситуация будет для них нелегкой во всех отношениях.