На лекции женщин и мужчин было почти поровну, вопреки расхожему мнению, что последние не любят прилюдно обсуждать секс. Чтобы прийти на публичную дискуссию о сексе, надо быть человеком смелым: мы привыкли к ширме интернета и к тому, что половую жизнь публично обсуждают только у Малахова.

Ключевые послания Холиной

— Не так давно целибат был распространен на бытовом уровне, и мы не можем так просто забыть об этом. Это присутствует в нашей культуре — не хочу обидеть религию, но она оставила сильный отпечаток в правилах жизни, касающихся секса: секс должен быть по любви, он должен быть в браке, он не должен быть чрезмерным. Даже если человек вырос не в религиозной семье и никто ему не говорит, что секс — это плохо, до него никто не доносит мысль о том, что секс — это очень хорошо. Мы принимаем все эти установки, и они всю жизнь воздействуют на нас.

— Сейчас молодые люди могут спокойно встречаться и заниматься сексом до брака, и даже рожать детей до вступления в брак. Буквально 30 лет назад такое хоть и бывало, но либо скрывалось, либо осуждалось; любая женщина, если она с кем-то встречалась, старалась заманить своего избранника в законный брак, и это давало повод для манипуляций мужчиной в сексе. Секс, таким образом, из занятия для удовольствия превращался в инструмент, с помощью которого люди устраивали свою жизнь. Это отвлекало от того, что секс — одно из самых радостных занятий человека, не требующих сверхусилий и затрат. Установка была такая: если люди встречаются, то секс между ними заставляет их думать о продвижении в сторону отношений, которые мы называем серьезными, то есть к созданию семьи.

— Люди в отношениях движутся по настолько накатанным рельсам, что секс становится в них чем-то вторичным. У нас есть установка на романтическую любовь, и двое, стоит им увлечься друг другом, начинают сравнивать происходящее между ними с историями, описанными в книжках, с тем, что рассказывали им родители или показывали в кино, сравнивают и пытаются эти впитанные знания натянуть на себя. Мы так поддаемся влиянию этих шаблонов, что романтические чувства вытесняют жажду сексуальных удовольствий, нам кажется, что у нас все прекрасно. Но когда проходит новизна и романтика идет на спад, многие обнаруживают, что сексуальная жизнь с данным партнером их не особо устраивает. Они начинают смотреть по сторонам, заглядываться и винить себя в этом. Чувство вины прочно связано с нашей сексуальностью.

— Если в паре один человек хочет такой сексуальной активности, которая не нравится другому, значит, они не подходят друг другу. Но они не понимают, что им вместе не очень хорошо, отвлекаясь на любовную романтику, которую культивируют все литературно-кинематографические и бытовые штампы. И начинаются измены. Измена — устаревшее слово, которое предполагает, что секс с партнером вне брака разрушает отношения, а значит, человеку стоит подавлять свои желания. Выходит, что разрушить теплые отношения и дружбу между людьми может не какая-то драматичная вещь вроде проигрыша в казино всех денег, отложенных на образование детей, а всего лишь секс с другим человеком. Хотя сейчас можно видеть, сколько пар ищет секс-партнеров или другие пары, ходит в секс-клубы и думает об этом. Все говорит о том, что человек не так уж склонен к моногамии.

— Религии выгодно табуировать секс. Чем больше человек неудовлетворен своей интимной жизнью, тем более невротичен, и тем легче им манипулировать. Любая диктатура и любой тоталитарный строй в первую очередь стремятся подавить в человеке сексуальность. Когда в нацистской Германии сжигали книги, первой сожгли библиотеку Института сексологии — труды, в которых исследовалась сексуальность вообще и гомосексуальность в частности. После этого возникла масса сексуальных табу, чтобы человек сублимировал свое сексуальное желание в труде на благо родины, например.

— Сейчас в Германии распространена культура свободного тела, человек может спокойно прийти обнаженным на общий пляж. В Дании и Финляндии это явление не имеет специального названия, но там практикуют то же самое, как известно, финские бани общие, для всех полов и возрастов. Когда я впервые попала в общую сауну в немецком спортклубе, у меня не было шока. Потому что люди вели себя абсолютно естественно и непринужденно, неловкости не возникает. У нас же созерцание чужих обнаженных половых органов на пляже характеризуется словом «противно», и это отвращение  косвенно свидетельствует об отвращении к сексу вообще.

— Если ты плохо относишься к своему телу, ты бессознательно информируешь всех о неприятии собственной сексуальности. Если ты себе нравишься, ты даешь установку другим людям находить тебя привлекательным. Если же ты смотришь на себя в зеркало и думаешь: «Какая мерзость!» — можно ли говорить о сексуальной реализации? Знания о сексе мы черпаем урывками и кусками, и зачастую думаем, что должны соответствовать увиденному и написанному, чтобы все было как в эротическом кино. А если понимаем, что никак не соответствуем, начинаем стесняться. Секс и стеснение — вещи несовместимые.

Слушатели атакуют

Будем честными: мы пришли на лекцию Холиной не послушать, а поговорить. Не всем хватило духа взять микрофон, а те, кому хватило, в основном хотели вступить с лектором в полемику.

«Как себя заставить заниматься сексом?» Первой выступила Екатерина Бармичева: «В современном мире есть огромное разнообразие отвлекающих от секса факторов — просмотр сериалов, чтение книг. Не всегда ведь есть настроение заниматься сексом. Невозможно постоянно хотеть заниматься сексом. Как себя заставить?»

«Нужно постоянно анализировать себя, — ответила Арина. — Может, у вас с партнером просто разный гормональный фон. Как я уже говорила, каждый маленький комплекс человека влияет на отказ от секса, и может, причина в этом. Если человек хочет смотреть сериал больше, чем он хочет своего партнера, может быть, партнер ему уже не так интересен, как раньше. Есть смысл поговорить об этом с партнером и изменить отношения — сделать их более открытыми или расстаться. Заниматься сексом — не дом строить, это довольно простое занятие. И если человек счастлив в своей интимной жизни, он состоит в хороших отношениях с окружающим миром и живет с прекрасным настроением».

«Как никого не хотеть и не чувствовать себя изгоем в обществе с культом сексуальности?» Это был мой вопрос. Социологи заговорили об асексуальности как о «невидимой половой ориентации» и поделили всех холодных к сексу людей на классы: асексуалы не хотят секса никогда, демисексуалы хотят секса только с теми, с кем чувствуют глубокую духовную связь, у грей-асексуалов либидо не спит, но дремлет, и у них бывает секс, но не особенно часто. «Вы говорите, что у людей в России сложные отношения с сексом, — начала я, — но даже если мы посмотрим на провинциальную рекламу, то увидим, что товары продолжают уверенно продавать через эротику, а то и софт-порно — вспомним хотя бы нашумевший “Вятский квас”. На тех же, кто вообще не хочет заниматься сексом и говорит об этом, смотрят как на больных. Но может, стоит допустить, что с появлением понятий “демисексуал” и “грей-асексуал” устаревшим становится ажиотаж вокруг сверхсексуальности? Может, дать уже возможность людям, прохладно относящимся к сексу, спокойно говорить о своей позиции и не чувствовать, что у них проблемы?»

«Никто не отнимает у них такого права, — сказала Холина со смехом. — Так уж в нашем обществе повелось, что чем меньше ты занимаешься сексом, тем более хороший ты человек, правильный и праведный. По-моему, никто не относится враждебно к людям, в той или иной форме соблюдающим целибат. Хотя не буду спорить».

«Не обесценился ли секс?» С Ариной Холиной пришла подруга, которая всю лекцию простояла в укромном месте за баром, зато на середине сессии вопросов и ответов выступила с невероятной речью: «Не кажется ли тебе, Арина, что секс сейчас совсем обесценился? И что в ситуации пресыщенности, вседозволенности и гиперсексуальности наших взаимоотношений у человека может запросто появиться мысль о том, чтобы пойти на улицу и изнасиловать там женщину?»

«Сексуальные патологии развиваются в людях вне зависимости от того, много они могут посмотреть порнушки или нет. Когда порнушку было не достать, все было то же самое. И пресыщенность сексом разве может наступить? По-моему, смотреть на обнаженные тела и на то, как люди занимаются любовью, всегда здорово, — возразила Холина, — в Берлине, например, люди могут и в парке сексом заниматься».

«По-моему, секс — это все же интимное дело, касающееся только двоих, — продолжала подруга. — Я бы не хотела пойти в парк и увидеть там людей, в открытую занимающихся сексом. Это какое-то уподобление собакам!»

«Может, и уподобление, но, когда я в детстве увидела секс людей в парке, меня это совершенно не напугало», — резюмировала Холина.

«Когда мы переживем ханжество властей?» А именно: когда мы вырвемся из ситуации, в которой сотрудники Генпрокуратуры будут ходить по танцевальным школам и проверять, эротический танец дети танцуют или не эротический? Я не могла не спросить Арину, что она думает о проверке танцевальных школ на предмет преподавания детям эротических танцев, инициированной после выступления тверкающих девушек в костюмах пчел.

«Мы живем в формирующейся стране. Формируется все: от представления о том, что такое правовое государство, до отношения к сексуальности. Те ситуации, которые развитые западные страны проживали в течение 60–70 лет, мы пробегаем галопом, и у нас все в кучу. Отсюда и невероятная активность религиозных и других активистов, которые вечно против чего-то выступают. Но я рада, что происходит так, потому что порой это дает обратный эффект. Милонов своей инициативой о запрете пропаганды гомосексуализма вызвал невероятный подъем активности в ЛГБТ-сообществах, и не только в России. Столько дискуссий, столько каминг-аутов и внимания прессы к секс-меньшинствам до этого не было. Поэтому пусть люди выступают с идиотскими инициативами, а другие их отрицают — это ближе к демократии, чем что-то другое».

«Как вы относитесь к фельчингу?» Девушка, задавшая этот вопрос, рассчитывала выяснить степень сексуальной свободы Арины Холиной, которая, по ее словам, должна быть ответственна за все идеи, транслируемые в текстах на snob.ru «А кто-нибудь вообще знает, что это — фельчинг?» — Холина не знала. Все полезли за телефонами и принялись рыться в «Википедии». В конце концов кто-то показал статью Арине, и она сначала отказалась зачитывать увиденное вслух, что на фоне ее рассказов про секс в парке всем показалось странным. В итоге под бурные аплодисменты определение было озвучено. «У каждого свои пристрастия, — без особых эмоций ответила Холина. — Если мне эта практика категорически не нравится, а мой партнер, наоборот, это обожает, значит, мы не особо-то и партнеры. Если он предлагает тебе фельчинг, а ты отвечаешь, что тебе надо как следует подумать, поговорить об этом с психотерапевтом и подготовиться морально, значит, вы не идеально подходите друг другу. Если же человек тебе нравится и тебя “прет” от него, то ты все что угодно захочешь попробовать. Нужно все взвесить и понять, что ты больше хочешь для себя».

Холина отвечала на вопросы час. Несмотря на скептицизм, который сквозил в большинстве реплик слушателей, после лекции к сцене выстроилась очередь желающих сфотографироваться с ней или поговорить тет-а-тет. Спрашивали, скоро ли выйдет новая книга. Один слушатель, мужчина в камуфляже, даже вручил Арине свои стихи. Вывод очевиден: спрос на раскрепощенных собеседников для разговора о сексе сейчас не меньше, чем на опытного любовника без предрассудков.