Жизнь через замочную скважину

Сначала я думала, что оно мне мерещится. Потому что сама я пишу этот текст на большом стационарном компьютере с большим монитором, а в дороге и на работе пользуюсь айпадом. Мой кнопочный телефон, похожий на пудреницу (раньше он принадлежал снобчанке Лене де Винне, а года два или три назад она  его подарила мне), умеет только звонить. Если мерещится, надо сформулировать рабочую гипотезу и исследовать реальный мир — так меня учили в университете. Поэтому прежде, чем писать этот текст, я отловила вокруг себя 217 детей и подростков от 9 до 16 лет (мне это несложно, я же работаю в детской поликлинике), регулярно пользующихся всякими электронными устройствами и интернетом, и провела небольшой опрос.

Рабочая гипотеза была такова: сегодня дети и подростки в основном пользуются уже не большими стационарными компьютерами и даже не ноутбуками и планшетами, а маленькими гаджетами типа телефонов и коммуникаторов.

Что меня насторожило, кроме моих собственных повседневных и, надо сказать, весьма поверхностных наблюдений? Изменение формулировок родительских жалоб у людей, приходящих ко мне на прием и задающих вопросы на лекциях. Раньше (еще четыре-пять лет назад) они говорили так: «Для него только компьютер и важен», «она, как из школы придет, так сразу и уткнется в компьютер, и не оттащишь ее оттуда», «вместо того чтобы погулять или книжку почитать, ему бы только в своем компьютере играть», «выключишь компьютер — так он прямо как бешеный делается», «друзья к нему приходят — так они и не общаются вовсе, а сидят у экрана и вместе играют».

Как формулируется типичная родительская жалоба сегодня? А вот так: «Ему главное — это его телефон», «он с этим своим айфоном прямо спать готов», «только отвернешься, а она вместо того, чтобы уроки делать, уже в кнопочки тыкает», «если у нее ее телефон отобрать, ей прямо вот очевидно — совершенно делать нечего, как будто ее мир кончился», «подружка пришла, я к ним заглянула, а они сидят рядом и каждая — в своем телефоне».

Большой советский телевизор (типа «Горизонта») в общем-то по своим размерам действительно был сравним с небольшим окном

Мне это не понравилось. Почему? А потому что, с моей точки зрения, размер имеет значение. Я росла в эпоху, когда в жизнь обычной советской семьи бурно входили телевизоры. Сначала черно-белые, а потом и цветные. Тогдашние СМИ называли телевизор «окном в мир». Для просмотра вечернего фильма перед телевизором обычно собиралась вся семья. Каналов было всего три, и фактически в 21.30 после программы «Время» («В трудных погодных условиях продолжается сев зерновых в Ставропольском крае…»), с поправкой на часовой пояс, вся огромная страна смотрела одно и то же.

Кстати, детей тогда было принято от телевизора отгонять. Считалось, что много его смотреть — вредно. А может, так оно и было, ибо тогдашние телевизоры излучали весьма и весьма. Говорят, именно тогда (когда телевизор появился практически в каждой комнате и на кухне) из ленинградских-питерских домов практически исчезли клопы и тараканы (якобы не переносили излучения). Лет пятнадцать их не было. Теперь, говорят, возвращаются…

Большой советский телевизор (типа «Горизонта») в общем-то по своим размерам действительно был сравним с небольшим окном. Через это окно можно было посмотреть на жирафов в Африке в программе «В мире животных», на приключения Штирлица и (кому интересно) на теплую встречу «дорогого Леонида Ильича Брежнева» с лидерами зарубежных держав.

Первые компьютеры со своими кубическими мониторами и уж тем паче с большими и плоскими — в общем-то по пространственному воплощению повторяли телевизоры, только увидеть и услышать и даже сделать посредством их можно было несравнимо больше всего.

Вот уж настоящее окно. Окно и в реальный, давно известный мир (те же жирафы в Африке и новые лидеры всяких держав), и в новый, виртуальный — формирующийся прямо у нас на глазах. В нем пишут, снимают, публично анализируют уже не специальные актеры, писатели, журналисты, а миллионы самых обычных людей. И вполне возможно, что в этом кипении виртуальной жизни где-то на равных уже участвуют роботы и искусственный интеллект.

Я думаю, телефоны, как всеми позабытые пейджеры или миникассеты для минимагнитофонов, — что-то вроде промежуточного этапа

В отличие от большинства моих коллег и педагогов, я этого «нового, дивного мира» никогда не боялась и не поднимала на знамя лозунги типа «Оградим наших детей от тлетворного влияния…»

Наоборот, я считаю, что любые «новые миры» и их исследование и освоение всегда было уделом молодых, и это нормально.

Но вот мой опрос, о котором читатель, возможно, уже позабыл. Его результаты показали, что за последние пять лет для большинства наших детей «окно в мир» уменьшилось до размеров ладони, а время ежедневного глядения в эту «замочную скважину», наоборот, возросло! Только 43 человека из опрошенных мною проводят за стационарным компьютером (ноутбуком) время, сравнимое с их же пользованием телефоном (коммуникатором). Остальные ответили однозначно: конечно — телефон!

Понимаете, о чем я? Этот обширный и невероятно важный для них «дивный новый мир» в основном  поступает к ним сегодня не через большой экран (окно), а через маленькую коробочку. Там такие маленькие-премаленькие люди и маленькие-премаленькие буковки. Замочная скважина. И они в нее часами, прищурившись и согнувшись, заглядывают и делают какие-то свои выводы. В замочную же скважину они что-то шепчут, кричат, «просовывают макаронины» своего творчества и свои интересов… Маленький мир.

Не знаю как вам, а мне это не нравится.

Вы спросите: так а к чему, собственно, автор призывает? Отобрать телефоны? Вернуть детей к стационарным компьютерам и заставить их играть там? Обязать их носить с собой ноутбук?

Увы, автор не специалист по части призывов. Я просто обращаю ваше внимание, товарищи взрослые.

Мне-то самой кажется, что маленькие коробочки уже почти изжили себя — теперь, после своего мини-исследования я окончательно убедилась, что что-то с ними явно не так. Я думаю, они, как ныне всеми позабытые пейджеры или миникассеты для минимагнитофонов, — что-то вроде промежуточного этапа. И уже совсем скоро у нас где-нибудь за ухом будет такая переключательная кнопка. Нажал — перед глазами реальный мир, еще раз нажал (или, допустим, зубами особым образом щелкнул) — и вот тебе полное поле зрения — экран, виртуальный мир — плавай в нем, работай, наслаждайся. Как у Терминатора, помните?