Просить прощения у реки. Как в Норильске устраняют последствия утечки топлива
ТЭЦ-3, где 29 мая произошла утечка около 20 тысяч тонн дизельного топлива, находится в 15–20 минутах езды от спальных районов Норильска, в промышленной зоне. Сам город живет обычной, насколько это возможно в условиях пандемии, жизнью. Рядом с ТЭЦ стоит сильный запах солярки: он моментально пропитывает одежду и потом долго не выветривается. Мимо топливных резервуаров, поднимая клубы пыли, проносятся огромные самосвалы CAT. Песок забивает глаза, приходится постоянно щуриться. Холодный северный ветер сносит с ног.
Топливные резервуары стоят в ряд, будто чашки на блюдцах: вокруг каждого — система заградительных рвов. Правда, от утечки это не спасло: судя по фотографиям с места аварии, которые попали в соцсети, солярка лилась из резервуара буквально водопадом.
На фоне огромных топливных баков люди кажутся муравьями. По периметру крайнего, пятого резервуара, стоят росгвардейцы — сейчас там работают следователи. В «Норникеле» настаивают, что причиной разгерметизации бака и последующей утечки солярки стало растепление грунта. Все резервуары, по словам директора заполярного филиала компании Николая Уткина, неоднократно проходили проверки и экспертизы, а бак, из которого произошла утечка, введен в эксплуатацию по всем нормам и требованиям промышленной безопасности. Несмотря на то что соседний резервуар исправен, из него откачивают топливо, чтобы избежать возможного повторения аварии. Половину из 13 тысяч кубометров уже перелили в другую емкость, к следующей пятнице топливо откачают полностью.
Ниже, в нескольких десятках метрах от топливных резервуаров, работают грузовики, тракторы и другая спецтехника — собирают и вывозят для утилизации загрязненный грунт. Работы идут круглосуточно, благо полярный день, солнце не заходит вообще. Да и погода относительно теплая (не считая холодного ветра) — днем 8–13 градусов выше нуля.
В воскресенье, 7 июня, руководство компании пригласило в промзону представителей местных общин коренных народов. Большая часть солярки утекла в реку Амбарная, которая впадает в крупное озеро Пясино, и местные жители беспокоятся, что больше не смогут заниматься традиционными промыслами — рыболовством и оленеводством. Им показывают и объясняют, как ведется очистка территории.
«Честно, я не ожидал, что нас пригласят сюда. Думал, будут скрывать утечку. А сейчас мы хотя бы видим, что происходит. Надеюсь, нас и дальше будут держать в курсе. Я вижу, что комбинат старается сделать все возможное, чтобы устранить негативные последствия аварии, и готов нести ответственность за произошедшее», — говорит президент Ассоциации объединений коренных малочисленных народов Севера, глава общины долган, депутат Геннадий Щукин.
После небольшой экскурсии делегация представителей коренных народов отправляется в лагерь спасателей на реку Амбарная: 20 минут езды до аэропорта Валек, потом еще минут 15 по воздуху. С вертолета видно, что этот район иссечен реками и ручьями. Добраться в лагерь по земле в это время года практически невозможно даже на спецтехнике.
С высоты видны пятна топлива разной величины, растянувшиеся по воде вдоль берега. Установленные в воде плавучие заграждения — боны — позволили локализовать загрязнение и не допустить попадания топлива в озеро Пясино, а оттуда — в Карское море. В Минприроды говорят, что экосистема на месте разлива будет восстанавливаться не менее десяти лет. Глава «Норникеля» Владимир Потанин, в свою очередь, пообещал ликвидировать последствия разлива топлива в Норильске за счет компании: по его словам, на это уйдет не меньше 10 миллиардов рублей.
Палаточные лагеря спасателей разбросаны по обоим берегам реки. Здесь работают специалисты «Норникеля», мурманский отряд Морской спасательной службы, Сибирский спасательный центр МЧС, аварийно-спасательные группы «Газпром нефть» и «Транснефть-Сибирь» и другие. Из-за сильного ветра топливные пятна движутся от одного берега к другому — это усложняет работу. Прибрежная территория и акватория реки обрабатывается адсорбентами, загрязненную воду закачивают в специальные емкости, дают отстояться, затем топливо отделяют и заливают в специальные герметичные цистерны. Когда придут холода, их по зимнику вывезут для утилизации.
На берегу Амбарной еще ветренее, чем у ТЭЦ, а запах солярки такой же сильный. Сотрудники Росприроднадзора берут пробы воды. В одной из палаток дежурный подбрасывает в буржуйку дрова и жалуется, что из-за полярного дня тяжело уснуть. Пол палатки устлан досками — на настил пошли заброшенные охотничьи домики.
Замдиректора Северного филиала Морской спасательной службы Михаил Сарков прилетел сюда из Мурманска практически сразу после ЧП. «Я увидел замечательную команду норильских спасателей, которые впятером умудрились вылившееся топливо локализовать на воде речными бонами. А тут и наша группа подоспела. Речных бонов хватило бы на несколько часов, мы привезли морские. Работали двое суток без сна. Господь бог помог нам локализовать пятно. Раньше тут вся вода была оранжевой, а теперь, смотрите, практически чистый участок. С каждым часом обстановка улучшается. В моей практике было много подобных спецопераций. Я работаю уже 43 года и оцениваю сложность этой аварии в 5 баллов из 10».
Пока спасатели собирают разлившееся дизельное топливо, местные жители задабривают духов. Северные народы верят, что у рек и озер, гор и тундры, огня и воды есть душа. И что, если относиться к ним без уважения, природа покарает человечество. Люди «кормят» реку хлебом и просят у нее прощения.
По оценке МЧС, основные работы по очистке воды займут еще две недели.