«Науку в России делают женщины». Трансплантолог о своей работе

Первая героиня проекта — заведующая отделением биотехнологий и трансфузиологии в НИИ скорой помощи им. Н. В. Склифосовского Наталья Боровкова. На ее счету более 250 печатных работ и 26 патентов на изобретения, которые используются не только в НИИ Склифосовского, но и в других стационарах Москвы и всей России. Она рассказала, как оказалась в этой сфере, сложно ли совмещать материнство и научную деятельность и почему сегодня появляется все больше женщин-ученых

Из врача в ученую

Меня с детства интересовала медицина. Моя мама врач, она работала в институте Склифосовского анестезиологом-реаниматологом, потом научным сотрудником, написала диссертацию и защитила кандидатскую. Ее пример был заразителен, поэтому с выбором профессии никаких проблем не было. Еще в школе я четко знала, что пойду в медицинский институт и буду лечить людей. Но в институте я поняла, что наука мне ближе. Меня манило все новое, нравилось докапываться до сути вещей, заниматься практической деятельностью, не просто лечить, а бороться с причинами болезни. Мама меня очень поддержала. Зная про мою любознательность, она все время говорила: «Ну вот станешь врачом и будешь работать по определенным схемам. Скольких ты вылечишь и спасешь? А если будешь заниматься наукой, ты сможешь принести людям гораздо больше пользы и помочь миллионам». Ее поддержка стала серьезной опорой, поэтому после окончания лечебного факультета я поступила в аспирантуру в институт биофизики на специальность «патофизиология» и изучала там закономерности возникновения, развития и исхода патологических процессов, а после защиты кандидатской диссертации в 1996 году я пришла работать в институт Склифосовского в лабораторию трансфузиологии, иммунологии и консервирования ткани. 

В поисках новых открытий

Так получалось по жизни, что мои специальности все время менялись. Меня как будто бросало из стороны в сторону, постоянно привлекали новые направления и исследования. Патофизиология так или иначе была связана с кроветворением и иммунитетом, и после защиты кандидатской я всерьез увлеклась иммунологией. Исследовала иммунную недостаточность у пациентов с тяжелыми травмами, сепсисом, панкреонекрозом, перитонитом, искала способы обеспечить иммунное сопровождение, чтобы они быстрее выздоравливали или хотя бы могли выжить. Тогда же я начала изучать вопросы гибели клеток и апоптоз. Это тоже продолжение нарушения функции иммунной системы у тяжелых больных и пострадавших, когда иммунные клетки, которые должны защищать человека, почему-то гибнут. А потом у нас в институте начала развиваться трансплантология, и я полностью погрузилась в это. Мы начали пересаживать печень, потом почки, поджелудочную железу, легкие, сердце, и соответственно возникла необходимость подбора парадонациентов и следования в рамках этого клипирования, и дальше начали одними из первых в России исследовать антитела. Сейчас я продолжаю работать в этом направлении, но еще и вопросами трансфузиологии начала заниматься. Регенеративная медицина, клеточные теневые технологии — в медицине постоянно появляются новые направления, и мне очень хочется все охватить, во всем разобраться. Так что я постоянно куда-то двигаюсь, ищу новые области и возможности для развития. Думаю, что в науке я больше всего люблю как раз ее непредсказуемость. Ты никогда не знаешь, куда дальше пойдет научная мысль. Сначала в одном направлении идешь, а потом понимаешь, что оно тупиковое и надо что-то менять. И это заставляет даже быстрее двигаться, искать новые пути и находить. Меня это очень захватывает. 

Декрет науке не помеха

Я защитила диссертацию в 1995 году, а через год родила старшую дочь. Младшая появилась в 2006 году. И с первой, и со второй я уходила в декрет. Первый декрет длился полтора года. Как только я вышла на работу, то начала собирать материал для докторской. Со второй дочерью просидела в декрете семь месяцев, а дальше мне очень помогали моя бабушка, свекровь и муж. 

Мне было бы сложно все совмещать без поддержки мужа. Я ему очень благодарна. Бабушки нас покинули довольно рано, но мне также помогала старшая дочь. Очень важно, когда в семье есть взаимопонимание, желание поддерживать друг друга во всем. Когда мама уходит из дома в семь утра, а приходит в десять вечера, помощь родственников имеет большое значение. Если ваши близкие нацелены на то, что мама должна стоять у плиты, то так вы ничего не добьетесь. Так что мне очень повезло с семьей. Общение с родными до сих пор мой источник вдохновения, лучший способ отдохнуть и перезагрузиться. Я много времени провожу с детьми и внуком, люблю посещать выставки, концерты, путешествовать, получать новые впечатления, ездить на дачу. Там тоже отключаешься от мыслей о работе. Вообще у меня много увлечений, сейчас я танцами занимаюсь. Времени, конечно, не всегда хватает. Но лучший отдых — это смена деятельности, и я придерживаюсь этого правила во всем. 

Семья — мое главное достижение в жизни. Что касается работы, то я никогда не забуду свой первый патент. Я с ним девять месяцев носилась, как рождение ребенка получилось. Это был способ оценки нарушений иммунной системы у пациентов, с помощью которого можно найти и оценить течение заболевания, понять, будут ли у человека развиваться гнойные осложнения или нет. Билась до тех пор, пока хоть какая-то шкала не появилась, и потом, когда ее внедряли в практику, было очень интересно и занимательно, как моя теория претворяется в жизнь. Еще я очень горжусь тем, что в институте Склифосовского мы создали с нуля лабораторию трансплантации клеток ткани и лабораторию, где занимаются клипированием. Хотя я ни в коем случае все лавры себе не приписываю. Это исключительно коллективный труд.

Не сексистская среда

У меня есть убеждение, что науку в России делают женщины. Не потому что в ней нет мужчин, а потому что все лаборанты в основном женщины и исследовательскую работу делают именно женщины. Мужчины всегда стремятся руководить, а женщины не лезут на руководящие роли, а занимаются интересным, и какого-то удовлетворения карьерных амбиций им совершенно не нужно. По крайней мере, так было раньше. Сейчас в науке появляется много амбициозных девушек, которые не просто хотят что-то исследовать, а готовы делать карьеру, идти вперед и развиваться еще и как руководительницы. И меня очень радует, когда молодые девушки начинают заниматься наукой и дают фору всем молодым людям. Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. 

При этом я уверена, что научная среда — не сексистская. Я никогда не сталкивалась с какими-то стереотипами и мне не приходилось доказывать, что хоть я и женщина, но компетентна во всех вопросах, как и мужчины. Наоборот, меня очень поддерживали все мои руководители и руководительницы, и на пути никогда не было каких-то преград.

Думаю, что наука — это мир увлеченных людей, и гендер здесь играет второстепенную роль. Так что не стоит бояться стереотипов, место женщины однозначно в науке. И если у нее есть желание ею заниматься, то она найдет для себя захватывающее, а часто даже творческое направление. Тем более что женщины любознательны и готовы менять этот мир к лучшему. 

Подготовила Саша Чернякова

Больше текстов о политике и обществе — в нашем телеграм-канале «Проект “Сноб” — Общество». Присоединяйтесь