Лет через десять Москвы не станет

Это внутренняя драма, когда человек перестает воспринимать свой город как благополучную, комфортабельную среду обитания. Ты лишаешься достаточно большого куска жизни. Начало этому было положено еще в 90-е, когда всех довольно грубо и жестко пересадили в автомобили, в связи с чем был почти полностью утрачен и вычеркнут из жизни общественный транспорт. В отличие от Москвы во многих европейских городах даже банкиры-миллионеры спокойно ездят на комфортабельных трамвайчиках. У нас сейчас только самые выдающиеся индивидуумы специально ездят на метро. 

Москву я начинаю воспринимать как среду обитания только иногда, в выходные дни, когда по городу можно перемещаться. Москва для меня — несколько десятков приятных мне мест. Если удается за день посетить несколько из них, они складываются в прекрасную мозаику.  

Есть проекты, предполагающие решить нашу транспортную проблему, пересадив как можно больше людей на велосипеды, однако я считаю, что в данном случае велосипед — слишком малая, гомеопатическая доза лекарства и город наш все равно умрет. Лет через десять Москвы не станет. Возможно, в качестве реанимации может понадобиться хирургическое вмешательство — перенос столицы, или создание специальных гетто, в которых можно будет жить, или закрытие города на несколько лет.

В 80-е годы Копенгаген так же умирал, датчане были на грани транспортной проблемы, но тогда все общество согласилось с тем, что надо что-то делать, и сейчас 40 процентов жителей там катаются на велосипедах. А скоро их станет 60 процентов. Там нет пробок, а люди здоровые. Но такой консенсус общества возможен лишь в государстве, где эффективно работает институт гражданского общества. Для нас это практически недостижимо — в силу отсутствия этого самого гражданского общества.