10 самых сексуальных авторов в русской литературе
1. Александр Сергеевич Пушкин
Даже если бы Александр Сергеевич и не написал цикл своей откровенной лирики, только за сам его слог, легкий и быстрый, как воздух и секс, ему стоило бы поставить памятник как основоположнику русской эротической поэзии. Солнце нашей литературы – так говорили нам строгие учителя, расплываясь в счастье только от одного его имени. Они, несомненно, имели в виду, что Пушкин подобен Аполлону, богу света и разнообразной любви. Пушкин озаряет нашу серую жизнь своими строками, пьянит и заставляет смущаться даже при чтении «Руслана и Людмилы».
2. Федор Михайлович Достоевский
Больной и воспаленный мозг ФМ во главу угла человеческой жизни ставил страсть. В темный и самый черный угол он помещал основу секса – безудержное, преступное, горячее и горящее желание. Ит. Оно. Ради которого совершаются убийства, кражи, предательства тела и, в первую очередь, духа. Оно, ради которого даже блаженный Мышкин готов вырваться из плена своего больного мозга. Безуспешно герои Федора Михайловича пытаются подавить своих эротоманиакальных драконов, и их пример заставляет читателей задуматься о природе страсти, ее анамнезе и о том, что по сравнению с влечениями, которые обуревают бесконечных Карамазовых и самого Достоевского, у нас еще все не так запущено.
3. Антон Павлович Чехов
«Нельзя ставить на сцене заряженное ружье, если никто не имеет в виду выстрелить из него. Нельзя обещать». Из письма Антона Павловича А.С.Лазареву-Грузинскому. 1 ноября 1889 г.
Именно эта фраза привела великого русского драматурга в наш рейтинг. В своей прозе Чехов был нарочито асексуален, в пьесах старался сдержать блядскую сущность актеров, в жизни в отношении секса был аморфен и своим поведением привлекал таких же странных женщин, некоторые из которых впоследствии меняли свою сексуальную ориентацию. Но лишь одной фразой он смог выразить основное правило секса: женщины ждут от мужчин активности и готовы подставить свое тело под выстрел. Главное начать. Не бояться. И не обещать.
4. Иван Алексеевич Бунин
«Темные аллеи» — единственный в истории русской литературы каталог любовных отношений. Паноптикум физической любви. Кунсткамера русской эротики. Написанный в сороковых годах двадцатого века, сборник рассказов «Темные аллеи» возвращает читателя в прошлое, томное, не отвлеченное революциями и не измученное войнами. Прошлое, где сквозь бессмысленный и беспощадный аристократический русский секс, со слезою и страданиями, проявляется чистое плотское наслаждение, поэзия женского тела, красота страсти, где любовь принимает любой образ до извращения и болезни. Барышни двадцать первого века после прочтения «Темных аллей» приобретают доселе невиданную томность и изысканней раздвигают свои прекрасные ноги.
5. Владимир Владимирович Набоков
Этот человек не просто писал о сексе, но фактически создал священную книгу педофилов – «Лолита». Центральный персонаж по фамилии Гумберт, которому в любой стране цивилизованного мира положена уголовная статья за совращение малолетней, наслаждается тугим телом молодой нимфоманки, а в перерывах ублажает трусливую мамашу, которая не способна защитить своего ребенка. Гадкая картина, которая, тем не менее, популярна во многих странах. Всемирная слава и нарицательность имен этих персонажей не позволила обойти Набокова в нашем рейтинге, хотя сексуальная привлекательность и адекватность героев вызывают серьезные сомнения.
6. Михаил Александрович Шолохов
«Тихий Дон» — глыба советского периода, пронизанная крестьянским колоритом и ошалелой, полупьяной, полусумасшедшей любовью. Шолохов представляет в нашем рейтинге советский период русской литературы. Не пошлая, коллективно-рабочая любовь в нумерах после сосисок, а сочная, природная, аутентичная страсть. С сексом на полях и пригорках, с воспеванием женского здорового тела и горячей искренней любовью, слегка лубочной, но яркой, с песнями и рыданиями, детским смехом и запахом молока. Несмотря на непростой исторический период, Шолохов сумел донести до нас образ истинно русской корневой страсти. На фоне колосящейся ржи и гражданской войны. Кстати, единственный русский литератор, описавший Gang Bang.
7. Эдуард Вениаминович Лимонов
В конце семидесятых эмигрант из Нью-Йорка, антисоветчик-корректор, ошарашил советское пространство своим откровенным языком и натурализмом в описании половой жизни в книге «Это я — Эдичка!». Чарльза Буковски СССР еще не знала, поэтому Лимонов ворвался в сознание читающих «запрещенную» литературу словно мальчик-подросток, который под бой курантов и мандариновый запах вдруг достал косяк и на глазах у родителей-пенсионеров и их друзей торжественно пыхнул. И ушел дрочить в туалет. Красоты в такой сексуальности ноль, есть определенный кайф и эпатаж. Именно так, нагло и вызывающе, русская литература эмигрантов поприветствовала намечающуюся в СССР эпоху перемен.
8. Игорь Миронович Губерман
Поэт, чье творчество иногда путают с народным, причем русским народным, и которое неотрывно связано с темой физической любви, не мог не отметиться в нашем рейтинге. Жанр четверостиший, выбранный Игорем Губерманом, позволяет затронуть многие аспекты сексуальной жизни. Чем поэт пользуется на полную катушку. Это и психологические заметки:
По женщине значительно видней
как лечит нас любовная игра:
потраханная женщина умней
и к миру снисходительно добра.
И знаменитые откровения поздних стихов, которые в своеобразной ироничной манере рассказывают про настроение жизни после секса:
Появилось ли что-то во взгляде?
Стал угрюмее с некой поры?
Но забавно, как чувствуют бляди,
Что уже я ушел из игры.
Мудрый взгляд пожилого, но чертовски обаятельного еврея добавляет размеренности и циничной пикантности в сексуальный мотив русской литературы. Губерман, редкий писатель, обладающий уникальным талантом говорить «еб твою мать» и при этом никому не портить настроения.
9. Владимир Владимирович Кунин
«Интердевочка» — фильм по книге Кунина с одноименным названием — ознаменовал собой эпоху перестройки, начавшуюся в СССР, и надолго продиктовал моду на выбор профессии юными полусоветскими-полурусскими барышнями. В нищей стране с пустыми магазинами и пустым сознанием героиней, спасающей свою бедную мать-училку, становится женщина, продающая единственное, что у нее есть — тело. Недаром основная профессия героини — медсестра, разрешенный сексуальный архетип. В таком образе она дарит платоническую любовь сирым и убогим больным старикашкам в палате. Ночью униформа превращается в пошлый вызывающий наряд проститутки, деньги текут рекой, заграничное бухло туманит мозг и заставляет завидовать советских зрителей мужского пола, а иностранный муж в очках и с усами кажется умопомрачительным голливудским принцем на белом «Бентли». Книга не о сексе как таковом изменила сознание в отношении половой жизни всей стране. Те девчонки, которые в детстве посмотрели «Интердевочку», с различной степенью успеха до сих пор продают себя товарищам с Рублевки и валят за границу от пьяных соседей и нищих родителей, искренне веря, что смогут убежать. Но конец книги, в отличие от двусмысленного финала фильма, дает грустный и жестокий ответ.
10. Вадим Юрьевич Степанцов
Великий Магистр и Основатель Ордена Куртуазных маньеристов в нашем рейтинге представляет всех поэтов, работающих в данном направлении. Именно поэзия куртуазных маньеристов легла в основу творчества группы «Белый орел», первой ласточки повального русофильства новой эпохи России. Изысканная манера литературного письма пронизана эротикой и сексуальностью. Нецензурные выражения, описывающие все, что связано с половым актом, тем не менее, вплетены поэтами в изящный слог и отсылают читателей к литературе эпохи первого номера рейтинга. Тем не менее, стихи самого Степанцова описывают и политическое положение вещей (см. «Воры в законе не сосут»), и современные молодежные отношения (см. «Пиздомозг»), говорят о настоящей жизни страны, используя хороший русский язык и линзу секса. В самом Манифесте Куртуазных маньеристов написано: «Верховное Существо Ордена — Женщина, Афродита, ежедневно и еженощно сверзающаяся с Олимпийских высот в пучину греха и восстающая оттуда столь же чистой, юной и непорочной, каковой была и накануне, и в день своего розовопенного появления на свет, в день, когда первый луч Аполлона-Гелия пронзил ее девственное лоно». Круг замкнулся.