Сэм Клебанов: Как я нелегально пересек всю Европу

Когда я жил в СССР, мне очень хотелось побывать на Западе, хоть одним глазком посмотреть, какой же он — Запад. Я вырос в то время, когда названия Лондон, Париж, Нью-Йорк звучали примерно так же, как Марс, Меркурий, Венера. Простому смертному, не обремененному номенклатурными связями, попасть за границу было практически невозможно. Если, конечно, не эмигрировать из страны.

Но тут на волне перестройки появилась возможность куда-то выехать. У меня было разрешение на выезд в Югославию и на въезд в Швецию. Но в Югославию я решил не ехать, а добраться до Венгрии, а оттуда через Вену в Швецию. Все тогда говорили, что в Европе никто на паспорта не смотрит. В итоге я сначала доехал автостопом до Будапешта — я был опытным автостопщиком, в студенческие годы очень много путешествовал таким образом по стране. Последний кусок от Ужгорода до Будапешта меня вез какой-то венгерский пилот, я всю ночь тусовался и пил с пилотами, ночевал в их квартире, а утром отправился гулять по Будапешту.

В Венгрии я продал свой первый мерчендайз — бутылку водки. Доллар тогда стоил рублей двадцать, зарплата была двести рублей, то есть было понятно, что если я буду много работать, то долларов сто накоплю. Я решил, что это бессмысленно — надо везти с собой не деньги, а мерчендайз. Бутылки водки мне хватило, чтобы прекрасно провести день в Будапеште.

Тогда на самом деле я всех дико интересовал. Для большинства людей на Западе я был первым человеком из Советского Союза, которого они встретили в своей жизни. Так что за дорогу и все остальное я расплачивался ответами на вопросы: What do you think about perestroika? What do you think about Gorbachev? What do you think about Eltsin? Всем было интересно знать мое мнение.

В Будапеште я познакомился с двумя студентами из Роттердама, и мы решили ехать в Вену вместе.

Приехали в Вену. Парню, который нас вез, надо было ехать дальше, и он повел нас всех в ресторан, купил нам пиццу, и мы отметили, что я попал на Запад: пили пиво и ели пиццу. Потом студенты, совершенно нищие, пошли ночевать в парк, а я не мог спать, я сказал: «Ребята, вы тут спите, а я поеду гулять по Вене». Тут я продал армейский ремень — помимо прочего я привез с собой много армейских ремней — и сделал первую свою покупку на Западе, которая, конечно, была очень символичной: я купил себе банку кока-колы. Ну, я же никогда не пробовал кока-колу: в Советском Союзе ее не было.

Потом поехал в Мюнхен, сел в машину к какому-то поляку, который, когда узнал, что я из Советского Союза, сразу сказал: «Есть для тебя кое-что» — и поставил кассету «Ласкового мая». Я думал: «О боже, только не это. Ради этого я уезжал из Советского Союза, чтобы слушать на немецком автобане "Ласковый май"!»  Из Германии перебрался в Бельгию, а оттуда в Голландию. Паспорта уже не проверяли. Жил несколько дней в городе Лейдене, а потом приехал в Амстердам, тоже в каком-то садике заснул. А когда проснулся, обнаружил, что нету ни денег, ни документов, ни рюкзака — все украли, пока я спал. И украли весь мой мерчендайз.

Одно время жил в Роттердаме, на старом советском корабле, который уже продали какому-то ливанскому бизнесмену, но пока судно стояло в порту, ремонтировалось, и команда была русская. Моряки предложили мне у них пожить, договорились с ливанским капитаном, выделили мне каюту, повар носил мне три раза в день еду прямо в каюту, чтобы не смущать хозяина. По ходу дела я искал работу и в итоге поехал на ферму собирать помидоры. В общем, за месяц в Голландии я заработал больше денег, чем у меня украли. Потом получил в посольстве бумажку, что у меня украли паспорт, и так же автостопом вернулся в Советский Союз.

По дороге сделал остановочку в Трире, где родился Карл Маркс, там тоже искал работу, жил в ночлежке для бездомных, которая была на уровне гостиницы средней комфортабельности — с проживанием и питанием стоила три дойчмарки в сутки. И эти так называемые бездомные, которые были вполне приличные люди, просто потерявшие работу и переезжавшие из города в город в поисках заработка, мне предлагали остаться в Трире и поехать еще на пару месяцев собирать виноград, но мне уже надо было возвращаться все-таки. В Москве меня в наказание на полгода лишили права на иностранный паспорт.

С тех пор я уже не ездил автостопом, но зато много раз подбирал людей, которые голосовали на дороге.