Электротрэш, водка и три сестры
Афиша в виде коллажа из бутылок, самоваров, православных храмов — и аншлаг в зале. За день до предпремьерного показа билетов на спектакль почти не достать. Осталось лишь несколько мест на балкон под самым потолком. К счастью, лондонские театры устроены так, что даже с самых дальних мест хорошо видна вся сцена.
А на сцене, которую британский режиссер Шон Холмс (Sean Holmes) застелил листами фанеры, три фортепиано и кое-какая мебель, в дальнем же углу посажен звукорежиссер, который периодически запускает композиции в стиле электротрэш.
This browser does not support the video element.
Если не знать содержания спектакля, можно подумать, что перед нами повествование о нелегкой жизни современной британской аристократии. Младшая сестра Ирина — типичная topshop girl в леггинсах и коротком платье, а барон Тузенбах в модных очках и оранжевых брюках словно только что вернулся с прогулки по Брик-лейн. Атрибуты русской жизни вроде непременной водки появляются на сцене лишь эпизодически.
«Шекспир более универсален, чем Чехов, — его пьесы можно переносить во времени», — считает Дениз, давно интересующаяся творчеством русского классика. С ней я разговорилась в антракте. Точку зрения Дениз разделили и другие зрители. В переполненном зале после антракта появились свободные места.
После трехчасового спектакля артисты выглядели уставшими, но казались совершенно счастливыми: ведь для британского актера сыграть в пьесе Чехова — все равно что для русского сыграть Гамлета.
Пол Вудсон (Paul Woodson) (подпоручик Федотик) признался, что Чехов — его любимый драматург; после работы над этой пьесой он стал его понимать лучше:
This browser does not support the video element.
«Кстати, а как правильно произносится "Старая Басманная?"» — спросил меня Джон Лайтбоди (John Lightbody), исполнитель роли Вершинина. Трудности с русскими именами и названиями были не только у него. Клэр Данн, (Clare Dunne), сыгравшая Ирину, пожаловалась на ту же проблему:
This browser does not support the video element.
«Часто слышу от британцев, что русскую литературу невозможно читать, потому что Иван может быть Ваней, Ванечкой, Ванюшей и Иваном Ивановичем», — рассказала мне Наталья, одна из немногих русских, оказавшихся в этот вечер в театре. Она отзывалась о спектакле, официальная премьера которого назначена на 25 января, более чем сдержанно:
This browser does not support the video element.