Бить или не бить

В увлекательной книжке Джеймса Гласа Бертрама «История розги» дается исчерпывающее описание педагогической доктрины, которая несколько сотен лет была единственной в цивилизованном мире. Детей, пишет Бертрам, наказывали «не за плохое поведение, леность, невнимательность или неповиновение; нет, их драли на основании укоренившегося убеждения, что учеников необходимо пороть».

В России было принято раздавать «березовую кашу» по субботам — всем детям, независимо от их поведения на неделе. В Англии ту же процедуру проводили в дни публичных казней (то есть довольно часто). Европа воспринимала порку как основной инструмент воспитания еще совсем недавно, полтора столетия назад. Если эта привычка и подвергалась новациям, то только в области технологий: например, розги из веток березы могли заменить на кожаный ремень или прутья из китового уса. В уставах некоторых школ уточнялись места, по которым можно и нельзя бить. Другие обходились без устава, подчиняясь воле директора или попечителя школы. Особенной жестокостью отличались английские воспитатели. Вот что писал по этому поводу француз, посетивший Англию в середине XIX века: «Нужно только изумляться тому, с каким рвением английский учитель стаскивает штанишки с ученика, в то время как непорочность и пуританство его языка запрещают ему даже громко называть эту часть туалета». Учитывая строгую общественную мораль и полный запрет на сексуальность, порка была чуть ли не единственным способом вспомнить о существовании человеческого тела. Бертрам публикует воспоминания английской аристократки, которая отличалась большой любовью к розгам: «Вчера, в назначенное мною время, горничная явилась ко мне в комнату... Я задала ей солидную порку. Девушка эта обладает красивыми, округлыми формами; в общем, она очаровательна, и уже очень давно, не исключая и моих собственных дочерей, которые вообще-то худы как щепки, в моих руках не было такого восхитительного тела». Любование задом юной горничной закончилось драмой: сын аристократки, желая подсмотреть эту эротическую сцену, упал с лестницы и сильно разбился, а муж пришел в ярость. «Ему было безгранично жаль своей оранжереи, о мальчике же он и не подумал».

В России в 1863 году тяжкие телесные наказания были отменены. Дворянское воспитание, рассказывает специалист по истории детства Ольга Кошелева на выставке «Осторожно, тюрьма!», строилось на стыде. Но от той системы до нас ничего не дошло.

Хотя большая часть цивилизованного человечества от порки отказалась, пишет Бертрам в 1870 году, в некоторых местах детей и взрослых бьют и поныне. Сегодня, к 2010 году, о запрете на физические наказания заявили, кажется, уже все европейские страны. А буквально на прошлой неделе и российский уполномоченный по правам ребенка Павел Астахов сказал, что осуждает. И что? В некоторых местах детей бьют и поныне — вот бы Бертрам удивился.

Примечательная дискуссия разразилась пару лет назад в сообществе psy_baby. На вопрос, нужно ли вмешиваться, если мама прямо на людях хлещет по губам своего трехлетнего сына, поступило больше тысячи комментариев. Быстро обсудив, что вмешиваться не стоит, родители переключились на более существенный вопрос: бить или не бить. Как еще дать понять ребенку об опасности, если он откручивает детали от газовой плиты, тянет в рот мусор, выбегает на проезжую часть? И что, не бить, даже если он хамит родителям, издевается над ними и проверяет их на прочность? К слову сказать, самые серьезные наказания в Англии получали те, кто неуважительно относился к своим наставникам. Весь авторитет этих наставников держался буквально на кончиках розог.

Можно, наверное, еще обсудить, что бить и наказывать — это не одно и то же. И что есть разница — шлепнуть по ходу дела рукой или систематически избивать ремнем (детский омбудсмен по Санкт-Петербургу Игорь Михайлов, например, рекомендует не рукой, а ремнем; а доктор Спок, наоборот, полагал, что быстрый искренний шлепок лучше заранее продуманных циничных наказаний). Но по большому счету это уже нюансы: совершенно неважно, чем бить и как наказывать вообще, если не решен главный вопрос: на чем основывается родительский авторитет.

Когда-то порка розгами была частью устойчивых представлений о том, как должен себя вести хороший воспитатель. Сомнений не возникало. Не бить детей можно было только из лени и нерадивости: «Розги пожалеешь — ребенка испортишь». В Швеции еще в конце XIX века порке подвергались родители, которые не слишком усердно воспитывали своих детей — «потворствовали развратным детям своим или смотрели на их порок сквозь пальцы».

Сегодня, в эпоху торжества гуманизма, вроде бы понятно, что бить детей нельзя. Непонятно только, что с ними тогда делать? В отсутствие единой и неоспоримой педагогической технологии мы мечемся между древней строгостью, боясь испортить ребенка, и современными утверждениями психологов, которые рекомендуют воспитывать без травм.

А вы когда-нибудь били своих детей?