Академик из Освенцима
82-летняя Симона Вейль, быть может, самая известная из ныне живущих француженок, в этот четверг была избрана в самый престижный государственный институт Республики — во Французскую академию. Она стала лишь шестой женщиной-академиком за всю историю ее cуществования c 1635 года. Французская академия насчитывает 40 членов. Избрание в нее является пожизненным, и академиков называют «бессмертными» согласно девизу, введенному еще при кардинале Ришелье — «Для бессмертия». Симона Вейль займет кресло №13 — когда-то в нем сидел Жан Расин. На мече, который Симона Вейль получила как член Академии, выгравированы те же цифры, что вытатуированы на ее руке: номер узника концлагеря. Биография Вейль — это воплощение истории XX века.
Если попробовать представить ее богатейшую жизнь в виде статьи в энциклопедии, получится примерно следующее: «Симона Вейль — узница концлагерей Освенцим и Берген-Бельзен, автор автобиографических книг о своем детстве и юности, «Ад» и «Выжившая». Французский юрист и политик, министр здравоохранения в правительствах Жака Ширака и Раймона Барра и министр по социальным вопросам при Эдуаре Балладюре. Первая женщина-председатель Европарламента. Член Конституционного совета Франции. Президент Фонда памяти жертв холокоста».
Симона Вейль добилась легализации абортов в 1975 году, подвергшись обструкции Национальной ассамблеи, чудовищным угрозам и оскорблениям. И сейчас, 34 года спустя, в Европе есть страны, где аборты запрещены, — об этом недавно писал блог «Секс». Тогда, в 1974 году, к моменту ее исторического выступления перед депутатами, французское законодательство предусматривало до 10 лет тюремного заключения за искусственное прерывание беременности и 300 тысяч женщин в год решались на подпольные аборты.
После дебатов, длившихся трое суток, после обвинений в «организованном варварстве», «эвтаназии ради удовольствия», после cравнения ее закона c геноцидом, личных нападок и угроз («сучка» было cамым безобидным ругательством, а на дверях ее дома малевали свастики) закон был принят благодаря голосам оппозиции: коммунистов и социалистов. Соратники Симоны Вейль, которая была членом правоцентристской партии, не поддержали ее и встали на позицию реакционеров.
Сегодня Вейль — политик, почитаемый всеми поколениями вне зависимости от политических пристрастий (редкий случай на французской политической арене). Ее ровесники восхищаются ее энергией и стойкостью, сорокалетние благодарны ей за право распоряжаться своим телом, не подвергая себя риску и осуждению, тридцатилетние — за мужество, принципиальность и несгибаемость.
Вейль, автор двух книг, сказала, что была «изумлена», узнав о решении академиков пригласить ее в состав «бессмертных»: «Академия остается храмом французского языка, но у меня нет литературных амбиций». Однако Франция ценит Вейль не за литературные заслуги. Один из академиков, Жан д'Ормессон, сказал, приветствуя Вейль: «Она вышла живой из адского пламени, чтобы опередить историю».