Лица улицы
На снимках утюги, пижоны, панки, хиппи, рокеры, байкеры, татуировщики — все неформалы, которые населяли Москву и Питер в перестроечные времена. На просмотр каждого слайда отведено пять секунд. Мало, конечно, но длиннее нельзя: и так получается шоу на целый час. Мельчить тоже нельзя: каждый снимок требует прочтения. Нужно не только успеть расшифровать аббревиатуру, вытатуированную на предплечье, но и определить, где фотограф щелкнул затвором — на Яшке, Тишке, Пешке, Щелчке или Краске. Иначе смотреть неинтересно.
Щелчок — это окрестности станции метро «Щелковская». Яшка — площадь Свердлова, а точнее, пятачок возле гостиницы «Метрополь». Тишка — Тишинская площадь. Пешкой называли улицу Горького, сейчас это Тверская. Краской — Красную площадь. Даже на примере измененных названий понятно: в 80-е все было по-другому, контрастней и бойчее. Очередь в первый «Макдоналдс» на Пушкинской площади и тут же вольная коммуна модельера Александра Петлюры на Петровском бульваре; телепередача «Прожектор перестройки» и сразу после нее «Взгляд», «Пятое колесо», «600 секунд». Кинофильм «АССА», вышедший в 87-м, лишь привел к общему знаменателю то, о чем многие уже знали: в стране существует мощная субкультура, и не ровен час, она покажет всем кузькину мать. Опасения, правда, оказались напрасными, и история осталась без продолжения. Побушевав с десяток лет, буря улеглась, оставив после себя вытатуированные на телах ветеранов движения артефакты. И фотографии.
«Я вот не боюсь слова “революция”, — за столом сидит человек с взъерошенными волосами и в помятом плаще. — Просто в 80-е людей все достало, и они совершили переворот, но сделали это грамотно и без крови». Человека в плаще зовут Миша Бастер. В прошлом — панк-рокер и художник-график, сегодня — влиятельный куратор и хранитель коллекции нескольких тысяч раритетных снимков. Сам он в описываемой «революции» участвовал постольку поскольку (мал был еще), но все про всех знает и готов отвечать на вопросы. Полноправным владельцем коллекции он, например, себя не считает. Говорит, мол, не я же фотографировал. По той же причине каждый снимок снабжает обстоятельными пояснениями: автор, год, из чьего архива изъят, персоналии, краткое описание сюжета. Выставки Бастер делает исключительно за свой счет: «Вы все мыслите микроэкономическими категориями, а я макроэкономическими. Если я этого не сделаю, никто не сделает. Определенно никто». Спорить не хочется. Еще четыре года назад никому и в голову не приходило, что фотокарточки из домашних альбомов, сделанные по случаю в трудовом лагере или на скамейке в парке, будут иметь музейную ценность. Понял это один Бастер. «Это вечный продукт, — отчеканивает он. — То, что отображено на этих фотографиях, вряд ли когда повторится. Как крещение Руси».
Первая же выставка, устроенная в декабре 2006 года в Зверевском центре современного искусства, произвела, как выражается куратор, «взрыв на кладбище». На белый свет стали выкарабкиваться люди, имена которых современники успели подзабыть. Гарик Асса, Кирилл Миллер, Катя Мосина, Катя Рыжикова, Игорь Кредит, Алексей Китаец, Инал Савченков, Ник Рок-н-ролл, Дима Мертвый. Впрочем, среди них были те, кто не уходил со сцены: Андрей Бартенев, Константин Звездочетов, Саша Хирург, Эд Ратников. Тогда кто-то хотел быть модельером, кто-то — художником. В результате один встал во главе «ночных волков», другой — во главе большой промоутерской компании. Но при этом все тусовались на одних и тех же «конфорках» — местах, где собирались неформалы. Эти и другие фотографии (всего их 700) вошли в 500-страничный талмуд весом три кило — «Хулиганы-80». Сам Бастер фотографироваться не любит. «Да на хрен мне это надо? В последний раз карточка с моей физиономией висела у всех на обозрении в райкоме комсомола на Краснопресненской — на стенде под лозунгом “Таким быть нельзя”».