Оуэн Мэтьюс: Мой «Антисоветский роман»
В начале шестидесятых мой отец, Мервин Мэтьюс, был аспирантом Московского государственного университета, где встретил мою мать, Людмилу Бибикову, дочь крупного партийного деятеля, расстрелянного в 37-м. После отказа сотрудничать с КГБ отец был выслан из Советского Союза, шесть лет переписывался с оставшейся в Москве невестой и в конце концов добился, чтобы британские власти обменяли ее в числе других людей на двух советских шпионов.
Шестилетняя переписка моих родителей, их воспоминания, воспоминания моей тети и следственное дело моего деда, сохранившееся в недрах украинского НКВД, — вот основные источники моего повествования.
У книги получилась очень сложная структура, не укладывающаяся ни в один из существующих жанров: это и мемуары, и биография, и репортаж, и роман. Хотя в ней много истории, но это только декорации, на фоне которых разворачивается действие. Я ни в коем случае не претендовал на какую-то глобальную историческую работу. В первую очередь это интимная история моей семьи.
Самым интересным для меня персонажем был мой дед. В отличие от остальных героев он был не только жертвой системы, но и ее архитектором. Пока его не арестовали, он был лояльным слугой коммунистической партии и оправдывал ее решения.
История моих родителей — это история любви двух людей, которые борются с системой и в конце концов побеждают. Описывать репрессии и расстрел родных непросто. Но в случае моей семьи все кончается довольно хорошо, все концы, как в сказке, сходятся к какому-то благополучному разрешению — это помогало писать. Если бы в истории нашей семьи было какое-то чудовищное предательство или компромисс с совестью — писать было бы сложнее.
Тем не менее я писал книгу очень долго. Контракт с издательством был подписан в 2000 году. И мои многострадальные британские редакторы ждали ее восемь лет. Возможно, написание книги не заняло бы столько времени, если бы я изначально понимал, какой она получится.
Сначала я планировал написать про жизнь и приключения Оуэна Мэтьюса в Москве 90-х годов. Но по мере работы я все более ясно понимал, что эпизод, который я задумывал упомянуть между делом — история моих родителей и моего деда, — на самом деле значительно интереснее, чем все мои рассказы о московской тусовке 90-х. Моя история стала казаться банальной по сравнению с теми испытаниями, которые перенесли предыдущие поколения нашей семьи.
Когда я наконец сдал рукопись редактору, в ней было еще довольно много 90-х. Прочитав, редактор сказал: «Все прекрасно. Осталось сделать одну последнюю вещь — надо выкинуть тебя из этой истории». Так мои родители и родственники постепенно вытеснили меня из собственной книги. Это было болезненное, но правильное решение. Мне кажется, от этого книга стала как-то глубже и тоньше.
Сейчас «Антисоветский роман» переведен на 22 языка. В Европе, где роман известен под названием «Дети Сталина», его встречали очень тепло. Теперь будет интересно посмотреть, как воспримут книгу русские читатели. Честно говоря, я подозреваю, что она им не понравится. Во-первых, там вырисовывается довольно мрачная картина России. А во-вторых, русские вообще не очень любят, когда иностранцы начинают философствовать и распространяться по поводу сложной судьбы России или ее народа-богоносца.
Показательно, что, когда я давал прочитать книгу русским читателям, они говорили, что это взгляд иностранца на российскую историю. В то время как все иностранные читатели видят во мне русского автора, описывающего близкую ему действительность. Меня удивляют и та, и другая точки зрения. На самом деле у меня не было каких-то особых мыслей о судьбе России. Я говорил о ней, только чтобы дать какой-то контекст этой очень интимной семейной истории. Но чтобы рассказать эту личную драму, пришлось привлечь и всю остальную российскую историю.
В разных странах книга выходила с разными обложками. Вот некоторые из них: