Ирина Абаринова: Как попасть в элитную американскую школу-пансион

Несмотря на отличные отметки и высокие показатели по тестам в очень приличной государственной школе, дочь в школу ходила неохотно и на уроках особой активности не проявляла. Мы очень старались отвлечь ребенка в свободное от школы время: арт-студия, балетный класс, драматический кружок, занятия иностранными языками и т. д. Что-то больше нравилось, что-то меньше. Ребенок был занят — это точно. Но не особенно счастлив. На вопрос: «Какие у тебя планы на эти выходные, Маша?» дочь отвечала: I have no plans, just a schedule.

И мы решили определить ее в одну из школ-пансионов. Вопрос элитности даже не стоял — задача была просто возродить интеллектуальное любопытство, которое в средней школе стало угасать.

Не без колебаний и сомнений по поводу того, как сложится ее жизнь в «интернате» и достаточно ли наша дочь независима и самостоятельна для этого в свои 13 лет, решили все-таки попробовать. В тот момент шансы на успех казались призрачными.

Официальных рейтингов частных школ не существует в природе. Частные школы, в отличие от государственных, не обязаны предоставлять полную информацию кому бы то ни было, кроме NAIS (National Association of Independent Schools), а та в свою очередь использует ее преимущественно для внутреннего пользования. Журнал U. S. News & World Report, используя свои критерии выборки лучшей сотни американских high schools, публикует рейтинги только государственных школ. Несколько бесплатных источников информации, таких как сайт Great Schools, College Confidential (интересный форум со специальным разделом Prep School Admission), дают интересные мнения родителей и учеников, но в таком мизерном количестве, что полноценную картину о качестве той или иной школы трудно составить. Boarding School Review публикует на своем сайте подробную фактическую информацию общего характера, предоставленную самими школами опять же без оценки независимых экспертов. И наконец, в Prep School Review можно получить рейтинг лучших частных школ США, Канады и Англии, заплатив за подписку порядка 90 долларов.

После подробного изучения всей доступной информации — книги, исследования, монографии и рейтинги — был составлен список из девяти элитных школ, которые решено было исследовать более тщательно и посетить лично. Вот некоторые из них: Episcopal High (смешанная), Madeira (женская) и Foxcroft (женская). Все три находятся в непосредственной близости от места, в котором мы живем, на севере Виргинии, и принадлежат к фаворитам «южан», исторически предпочитавших отправлять туда своих детей.

Emma Willard, штат Нью-Йорк (женская), Miss Porter’s, Коннектикут (женская), Middlesex, Массачусетс (смешанная), Westminster, Коннектикут (смешанная), Concord, Массачусетс (смешанная), Hotchkiss, Коннектикут (смешанная) находятся в традиционной school zone — Новой Англии и Нью-Йорке, исторически сложившемся месте воспитания препп-элиты. Специалисты советуют при составлении списка школ ориентироваться на следующее правило: две должны быть out of reach, то есть вы попадете туда, если случится чудо; еще две, где у вас неплохие шансы на поступление; и две safe, так сказать, на всякий случай, где место вашему ребенку более или менее гарантировано.

В течение долгого и изнурительного времени поступления — весь процесс занимает примерно шесть месяцев — выяснились многие факторы, или, как их называют, hooks, зная о которых и умело их используя, можно существенно повысить ваши шансы на поступление. Однако существует один ключевой, на котором хочу остановиться подробно. Фактор этот — diversity.

В своих попытках противостоять презумпции элитарности элитарные школы-интернаты прилагают все силы к тому, чтобы создать впечатление, что демографически они более разнообразны, чем они есть на самом деле. За последние 40 лет школы потратили огромное количество денег и сил на решение этой задачи. Однако конечная цель этих усилий остается под вопросом: действительно ли школы стремятся предоставить право на элитное образование выходцам из среднего класса и других культур или создают видимость такого стремления?

По некоторым данным, в США учащиеся из России составляют лишь 1% от общего числа иностранных студентов (включая учащихся как школ, так и колледжей). Для сравнения: доля студентов из Китая — 11%. Из-за большого наплыва студенты из Юго-Восточной Азии и Китая превратились, по выражению одного admission officer, «во вчерашних евреев», которым наряду с католиками и ирландцами было очень сложно попасть в элитные учебные заведения, изначально предназначенные для англикан. «Они все выглядят для нас на одно лицо: отличная успеваемость, виртуозная игра на скрипке и запредельно высокие результаты вступительных тестов. Но нам нужны личности с яркой индивидуальностью, а в этом плане их очень трудно различить», — сказал admission officer.

Евгения Перетц, автор статьи «Код Мисс Портер» в журнале Vanity Fair, так излагает воспоминания одной студентки прошлого: «В то время как лучшие колледжи и школы страны открывали свои двери для женщин и представителей меньшинств, Мисс Портер держалась своего прежнего отношения к черным, ирландцам и евреям. Одна студентка спросила директрису, почему в Фармингтоне нет евреев, и та ответила: “Откуда ты знаешь, что их тут нет?” Просто они должны были притворяться англиканами».

В этом смысле diversity — это главный козырь для абитуриента с «интригующими русскими корнями». Самый важный момент для diversity-квоты — определить, какой ты русский: настоящий или только по паспорту. Имеется в виду, знаешь ли ты русский язык, как часто бываешь в России, в курсе ли социальных и политических событий. Естественно, такие вопросы задаются русским, проживающим в Америке или Канаде, дабы выявить уже давно американизированных и потерявших всякую связь со своей культурой. Русские, прибывшие непосредственно из России, естественно, настоящая находка для школы, жаждущей представить как можно больше истинных представителей той или иной культуры в своих стенах. И если ты единственный, кто поступает в этом году из России, или, еще лучше, школа не имеет ни одного ученика из твоей страны, твои шансы неимоверно возрастают.

Как узнать заранее, есть ли русские в той или иной школе? Можно просто посмотреть на сайте, какие страны и национальности представлены среди действующих учеников, а то и просто задать прямой вопрос члену приемной комиссии. Однако если школа уже имеет хотя бы одного русского, то ваш diversity-козырь превращается в валета. Одного представителя другой культуры достаточно, чтобы удовлетворить спрос на разнообразие.

На момент нашего поступления только в одной школе учился единственный русский мальчик, в Middlesex. В Мисс Портер припомнили одну москвичку из прошлых выпусков — «очень сильную студентку», в Мадейре с восхищением вспомнили еще одну — «необыкновенно умную и сногсшибательной красоты». В Foxcroft наше появление вообще произвело фурор; мы почувствовали себя одновременно инопланетянами и именинниками.

В итоге результат получился такой: из восьми школ, куда дочь официально подавала заявление, она поступила в четыре и выбрала Эмму Виллард за ее неповторимый по красоте кампус, сильную академическую программу, финансовую щедрость и отсутствие явного снобизма.

О двух школах, в которых мы побывали и которые традиционно конкурируют за звание лучших школ-пансионов Америки:

Железные леди Miss Porter’s

Школа расположена в маленьком городке Фармингтон, штат Коннектикут, и долгое время была единственной так называемой «альфа-фабрикой», куда с незапамятных времен семьи американской аристократии отправляли своих дочерей. Среди выпускниц — Джеки Кеннеди-Онассис, Дороти Буш (мать президента Буша-старшего и бабушка Буша-младшего), Глория Вандербильдт, Лора Рокфеллер, Элис Гамильтон (первая женщина-профессор Гарвардской школы медицины) и многие другие.

Справедливости ради стоит сказать, что былая слава заведения несколько поблекла с бумом смешанного образования в 70-х годах. Отцы — выпускники Андовера, Экзетера и других бывших школ для мальчиков, после того как эти заведения открыли свои двери для девочек, получили возможность отправлять туда дочерей. (Известно, что legacy — в данном случае «преемственность» — большое преимущество при поступлении.) И если когда-то это был в буквальном смысле пансион благородных девиц, где серьезный упор делался на изучение истории искусств, литературы, совершенствование в верховой езде и прочие «женские» предметы, то сегодня миссия школы кардинально изменилась.

Цель Мисс Портер сегодня — воспитание женщин-лидеров, этаких железных леди. Такое впечатление, что политика школы основывается на теории социального дарвинизма, где слабых характером отсеивают на начальной стадии, а если таковой и затешется по случайности, то на снисхождение рассчитывать не будет. Школа воспитывает стойкость и терпение, без которых в современном мире не выжить. В качестве классического примера приводится гордость школы — Джеки Кеннеди, выдержку которой Мисс Портер записывает на свой счет, имея в виду достоинство, с которым первая леди вынесла многочисленные скандалы и унижения со стороны неверного мужа.

В Мисс Портер у нас было некоторое преимущество перед остальными кандидатками. Дело в том, что у нас было рекомендательное письмо от выпускницы школы, которая знала мою дочь с семилетнего возраста. Она же оказалась и ценным источником информации о закулисной жизни самой школы. Кендал Роуз — из старинной семьи виргинской аристократии, связанной прямым родством с генералом Робертом Ли, так вспоминает о своих первых впечатлениях:

«До поступления в Мисс Портер я была очень стеснительным, неуверенным ребенком со средней успеваемостью. И только в стенах Мисс Портер ко мне пришли большие амбиции, я почувствовала себя очень значимой и способной на большую успешную карьеру в бизнесе. Занимались мы очень много и подолгу... После Мисс Портер Гарвард, в который я поступила, показался просто “цветочками”. Были, конечно, девицы, которым в силу огромного родительского состояния вообще не надо было думать ни о какой карьере. Так оно и случилось: многие просто вышли замуж за парней из своего социального круга, отрабатывая искусство ничегонеделанья. Помню, учились среди нас и несколько афроамериканок, принятых в школу, так сказать, в качестве эксперимента. Вот интересно, как сложилась их судьба?»

Интервьюировала нас красивая, строгая девушка из приемной комиссии по имени Сара Дюпон. Это собеседование проходило отдельно с родителями и отдельно с ребенком (такое правило во всех школах). Интервью имеет исключительно важное значение, иногда оно даже важнее, чем школьные оценки и результаты тестов, так как это единственный момент, когда член приемной комиссии имеет шанс непосредственно оценить личность ребенка. Очень часто личность на бумаге разительно отличается от живого абитуриента. Как сказали мне в приемной комиссии одной из школ, самовлюбленные, эгоистичные дети, хоть и с отличными показателями успеваемости, не нужны никому.

Помимо стандартных вопросов, какой твой любимый предмет в школе, твое любимое литературное произведение (если захочешь блеснуть интеллектуальным выбором, будь готов к дискуссии) или как ты провел лето (здесь, кстати, подвох: если ты только и делаешь, что прожигаешь каникулы на экзотических островах или на фешенебельных курортах, то даром не нужен, так как пользы обществу от тебя никакой), есть и более тонкие: «Какими эпитетами тебя называют родители?», «С кем из известных в мире людей, живых или мертвых, ты бы хотела пообедать и что бы ты у них спросила?»

После собеседования — экскурсия по территории в сопровождении ученика (ученицы), который с гордостью покажет все достопримечательности и ответит на все ваши вопросы. (А потом напишет отчет о своих впечатлениях о вас и вашем ребенке. Цель такого отчета — понять, каков энтузиазм кандидата, кто больше интересуется школой: вы или все-таки ваш ребенок.)

Персонал Мисс Портер настолько вежлив и предупредителен, что это даже вызывает легкую неловкость. При посещении урока учитель персонально нас представил (ни в одной другой школе этого больше не было), и все ученицы нас поприветствовали, а одна даже отдельно подошла и рассказала, как она любит Россию и как мечтает в ней побывать.

Думаю, что дело здесь не только в том, чтобы показать манеры. На момент нашего поступления школа находилась в центре публичного скандала: родители одной из учениц, ставшей жертвой травли, предъявили иск администрации школы за моральную травму. История получила большой резонанс в прессе, журнал Vanity Fair сделал из нее историю с обложки: группа учениц старших классов, называвшая себя «the Oprichniki», третировала младших при попустительстве администрации. Многочисленные влиятельные выпускницы бросились в защиту альма-матер.

В любом случае, мне показалось, что суперисключительные манеры с примесью нервозности — это следствие стремления поддержать пошатнувшееся реноме.

Несмотря на исторически сложившийся консерватизм школы, высокий процент детей из семей республиканцев и явный snob-appeal, девочки совершенно не похожи на «леди» в традиционном понимании слова. Одеты casual в любимые для преппи-подростков вещи: сапоги-угги, курточки от J.Crew, джинсы от Anthropologie, свитера от Ralph Lauren...

Не без грусти признаюсь: после посещения школы стало ясно, что дух «заведения благородных девиц» и его ценности не совсем подходят артистичному и интровертному характеру нашей дочери, а значит, и она — не подходящий для школы кандидат. Забегая вперед, скажу, что так оно и случилось. Школа нас не отвергла с ходу из уважения к своей выпускнице (рекомендательное письмо имеет очень большой вес), а поставила на waiting list, что в данном случае равносильно вежливому отказу. (Поясню, что в принципе, постановка в waiting list — это не всегда отказ, его просто нужно уметь анализировать.)

Girly Chic of Emma Willard

Эмма Виллард находится в двух часах езды от Нью-Йорка. Большинство учениц — дочки инвестиционных банкиров Уолл-стрит, юристов и крупных дельцов на рынке недвижимости.

Школа основана в 1821 году учительницей и активисткой движения за права женщин Эммой Виллард. Это первая в Америке школа-интернат для девочек, дававшая ученицам законченное среднее образование (high school). Расположена на окраине города Троя, штат Нью-Йорк, на горе Ида. Основные здания кампуса, занимающего площадь 0,55 квадратного километра, построены в стиле неоготика. Интерьеры соответствующие. Именно здесь снимались фильмы «Запах женщины» и «Императорский клуб».

В настоящее время в школе учатся 317 девочек (202 на полном пансионе, 115 на дневном обучении), из них 88 — иностранки. У 53 учениц либо мать, либо сестра учились в Эмме. Средний размер класса — 12 учениц. Соотношение учениц и взрослого персонала школы — шесть к одному. У каждой девочки есть живущий в кампусе консультант, к которому или которой она может обращаться в любое время дня и ночи с любыми проблемами. Кроме того, над каждой девятиклассницей берет шефство старшеклассница, а в общежитии есть еще house parent, которая решает бытовые проблемы школьниц.

Из знаменитых выпускниц стоит назвать Элизабет Стантон, зачинательницу суфражистского движения в США, звезду немого кино и Бродвея Джастин Джонстон, Кирстон Джилибрандт, сенатора от Нью-Йорка, актрису Джейн Фонду. Последняя, кстати, очень активно участвует в благотворительных мероприятиях по сбору средств в пользу альма-матер, обычно проводящихся в отеле Waldorf Astoria в Нью-Йорке.

Формат посещения здесь был несколько другой, так как мы приехали на День открытых дверей. Встречи с администрацией школы и учителями, посещение классов, роскошный ланч, накрытый в парадной зале с белыми скатертями на столах, концерт учениц, и в завершение — личное интервью с кандидатками.

Атмосфера школы более либеральная и теплая, чем в Мисс Портер. Девочкам здесь можно быть женственными и слабыми, можно целиком посвятить себя традиционно женским занятиям: искусству, музыке, балету, литературе. Тем, кому по плечу hard science, продвинутые курсы по математике, физике, биологии предоставлены в большом объеме. Конкуренция, по словам ректора, приветствуется «только с самой собой». Школа уделяет особое внимание глобальному образованию: тщательно продуманные туры по всему миру в период весенних каникул, серия лекций о современных глобальных проблемах с приглашением спикеров-экспертов и, самое главное, высокий процент талантливых учениц из разных стран независимо от их способности оплатить обучение. В общем, в школу дочь влюбилась с первого взгляда, и школа ответила взаимностью. Ее не только в итоге зачислили, но и предоставили существенную финансовую помощь.