Слепое пятно на Финляндии

В песне «Принимай нас, Суоми-красавица!» 1940 года авторы призывали финнов: «Раскрывайте ж теперь нам доверчиво половинки широких ворот!» Но финны не спешили радоваться советским войскам и не признавали просоветское «народное правительство».

После того как Советский Союз поучаствовал в уничтожении Польши в сентябре 1939-го, он уже не скрывал своих угроз в адрес Финляндии. В знаменитом докладе о внешней политике советского правительства 31 октября 1939 года — том самом, где Польша названа «уродливым детищем Версальского договора» и где говорится, «что сильная Германия является необходимым условием прочного мира в Европе», — народный комиссар иностранных дел Молотов не постеснялся объяснить принципы советской внешней политики. «Советское правительство проявляет особую заботу относительно Финского залива, являющегося морским подступом к Ленинграду, а также относительно той сухопутной границы, которая в каких-нибудь 30 километрах нависла над Ленинградом», — сказал Молотов. И упомянул, что мировая общественность обеспокоена безопасностью Финляндии.

С началом Финской войны «мировая общественность» успела помочь оружием и деньгами, но ничего кардинального не предприняла. Франция и Англия так долго вели переговоры об отправке на помощь Финляндии 135 тысяч солдат, что финны за это время успели проиграть войну: дата начала операции была назначена на 12 марта 1940 года — день, когда Финляндия подписала капитуляцию.

25 ноября 1939 года Советский Союз объявил, что финские войска обстреляли советских пограничников. СССР разорвал Договор о ненападении, подписанный в 1932 году. 14 декабря СССР был осужден как агрессор и исключен из Лиги Наций — по сути дела, в этот день существование этой организации, предшественницы ООН, утратило смысл.

Советская армия превосходила финскую в два с половиной раза по численности, в сотни раз — по количеству танков и самолетов. Советская пропаганда воспевала эту войну как решительную схватку с империализмом, и восторженные студенты Литературного института (среди них были Борис Заходер, Сергей Наровчатов и Михаил Луконин) уходили на нее добровольцами. Но мороз, фортификационные сооружения на Карельском перешейке («Линия Маннергейма») и энтузиазм финнов сдержали советскую армию — маленькая страна сопротивлялась гораздо дольше, чем предполагали и союзники, и захватчики.

23 декабря 1939 года в «Правде» поздравительные телеграммы Сталину от Гитлера, Риббентропа и главы нового правительства Финляндии Отто Куусинена были опубликованы на одной полосе вместе с ответами вождя. Риббентропу Сталин писал: «Дружба народов Германии и Советского Союза, скрепленная кровью, имеет все основания быть длительной и прочной». А Куусинену: «Желаю финскому народу и Народному правительству Финляндии скорой и полной победы над угнетателями финского народа, над шайкой Маннергейма — Таннера». Победу советского оружия горячо приветствовала и Völkischer Beobachter, главный пропагандистский орган нацистов.

Советской группировке, в которой было почти миллион военнослужащих, несколько тысяч танков и самолетов, понадобилось 105 дней, чтобы победить финскую армию, 126 875 человек убитыми и пропавшими без вести, еще около 248 тысяч ранеными, контуженными и обмороженными (всего примерно 39% боевого состава, по подсчетам военного историка генерала-полковника Г. Ф. Кривошеева). Финны потеряли 26 662 человека убитыми и примерно 44 тысячи ранеными (около 25% боевого состава). Кроме того, по Московскому договору 12 марта 1940 года Финляндия потеряла 11% своей территории, в том числе второй по величине город страны, Выборг, и была вынуждена переселить с земель, захваченных СССР, 422 тысячи человек (финское правительство заплатило всем переселенцам компенсации).

Полностью захватить Финляндию или установить над ней контроль не удалось — только советско-финскую границу отодвинули от «колыбели революций» на 120 км. А ведь не было бы никакой блокады Ленинграда спустя полтора года, если бы Финляндия, проиграв войну с СССР, не стала бы союзником Германии — буквально через пару месяцев после капитуляции, в мае 1940 года.

Странно, что, совершив уже довольно много «работ» над фактическими ошибками, мы по-прежнему не замечаем Финскую войну, которая была не отдельным неприятным эпизодом советско-финских отношений, а неотъемлемой частью Второй мировой войны: к 29 ноября Польша уже поделена и в ней создаются гетто, британский флот ведет войну с немцами на море, китайцы сопротивляются японской армии — а нам все кажется, что это какие-то разные войны. Мы даже почти признали агрессию СССР по отношению к Польше, но на Финляндии у нас по-прежнему «слепое пятно».