Сколько можно обсуждать Путина?!

Эта структура, юридический статус которой в России по сей день остается охраняемой коммерческой тайной за семью печатями, в декабре 2010 года заявила о себе грандиозным концертом в Ледовом дворце с участием Владимира Путина, Микки Рурка, Шэрон Стоун, Моники Белуччи, Алена Делона и Жерара Депардье (Первый канал радостно предоставил свой недешевый эфир для трансляции трехчасового действа). За концертом последовал «благотворительный ужин» на 500 персон в питерском клубе «ХХХХ», где места за столиками по соседству с Вождем и звездами экрана предлагались по цене от 1,5 миллиона рублей (но в итоге, по свидетельству некоторых участников, были раскуплены за 50-150 тысяч рублей с посетителя).

На пресс-конференции в РИА «Новости» накануне декабрьских застолий было торжественно объявлено, что эти акции, оплаченные спонсорскими деньгами компаний «СОГАЗ» и «Ростелеком», позволят привлечь около 10 миллионов долларов на покупку остро необходимого оборудования и лекарств для трех детских больниц Москвы и Питера. Утверждалось даже, что помощь детям с онкозаболеваниями поступит в больницы еще до начала звездного шоу. Однако с тех пор минуло четыре месяца, а в больницах так и не дождались ни денег, ни оборудования, ни лекарств – ни до, ни после акции. Зато те же самые лица, которые в декабре обещали помощь больницам на миллионы, сегодня заявляют, что ни копейки не смогли собрать, да и не ставили перед собой такой цели. А вся задача дорогостоящего шоу с участием Путина и Первого канала состояла в привлечении внимания к несуществующему фонду «Федерация». И эта задача, прямо скажем, успешно выполнена и перевыполнена по ходу развития мартовского скандала. О том, как организаторы прогремевшего на всю страну концерта подставили главу правительства, пишут даже такие далекие от оппозиционности издания, как РИА и «Интерфакс».

При этом довольно очевидно, что все повышенное внимание прессы и публики к этому скандалу объясняется исключительно участием Владимира Путина в декабрьском концерте. Если бы Blueberry Hill на том концерте спел Эдуард Хиль, а пальцами в рояль потыкал, скажем, Алексей Кудрин, то никому бы не пришло в голову интересоваться, ни сегодня, ни через год, какую пользу эти упражнения принесли детям с онкозаболеваниями в онкоцентре Блохина, ДГБ №1 и 31-й больнице. Никто бы не задался этим вопросом ввиду его явной риторичности. Мы уже очень давно привыкли к этой странной практике, когда под вывеской благотворительности бурлит мутная и непрозрачная коммерция, бесследно исчезают миллиарды рублей из бюджетов «Транснефти», а статусом некоммерческих организаций прикрываются таможенные брокеры и строители элитного жилья. Белокаменная столица много лет увешана билбордами бесчисленных благотворительных фондов и организаций, о которых только то и известно, что они научились расставлять по городу рекламные щиты со своими логотипами. В центре Москвы можно видеть хорошо охраняемые особняки, с кучей «кайеннов» и «гелендвагенов» на парковке,  без шума прихватизированные авторитетными бизнесменами под вывеской некоммерческих, детских, благотворительных фондов. Иногда мне кажется, что основной целью действующего закона «О некоммерческих организациях» является именно легализация серых схем по оформлению имущества и уводу денежных средств. Если же вдруг попадаются среди двухсот с лишним тысяч зарегистрированных в России НКО такие организации, как «Линия жизни», Российский фонд помощи, «Детские сердца», фонд «Вера», «Подари жизнь» или Помоги.Орг, которые не имеют на балансе ни особняков, ни «гелендвагенов», не завешивают Москву билбордами и не катают Шэрон Стоун по Барвихе, а просто помогают больницам и детдомам, то это скорее какое-то странное недоразумение, малозаметное на фоне концертов в Ледовом дворце. В масштабах государства реальная благотворительность — явление настолько маргинальное, что наш законодатель не предусмотрел даже налоговой льготы для жертвователей, вроде американской 501c3. Для прихватизации особняков, махинаций с «социальной» наружкой и вывода миллиардов из бюджета «Транснефти» такая льгота совершенно без надобности. А если и есть в России какие-нибудь ботаники, которые тупо жертвуют свои личные средства на медицину и социалку, то федеральный закон принимался явно не про них и не для них…

Мне кажется, что эта проблема с потемкинской благотворительностью в масштабах государства —  много серьезней нынешнего медиаскандала вокруг путинских вокальных упражнений. Понятно, конечно, что прессе гораздо интересней пообсуждать, как ушлые дельцы из виртуального фонда «Федерация» подставили альфа-самца №1, чем писать о реальных проблемах детской онкологии или особенностях закона об НКО. И пресса в этом нисколько не виновата: она пишет о том, о чем интересно узнать ее читателю.

Но когда-то же должен кончиться этот общественно-медийный ступор. И, мне кажется, пора уже перейти от обсуждения ошибки Путина к серьезному разговору о проблемах некоммерческого сектора в России. Почему у нас бутафорская благотворительность стабильно теснит реальную. Почему с родителей тяжелобольных детей налоговая требует НДФЛ от полной стоимости пожертвованных им лекарств. Почему во всех цивилизованных странах государство помогает гражданам регистрировать НКО, а в России — создает изуверские препятствия. Почему госкомпаниям и ОАО разрешается засекречивать сведения о тратах на благотворительность. Почему ни к жертвователям, ни к получателям помощи от госкорпораций не существует никаких внятных требований на тему отчетности и прозрачности трат. Почему из любых средств, пожертвованных через SMS, более 60% стабильно кладут в карман операторы связи. Где, наконец, налоговая льгота.

На все эти вопросы действительно хотелось бы обратить внимание, раз уж мы занялись проблемами бутафорской благотворительности. Потому что это действительно и важно, и актуально, и серьезно. А про виртуальный фонд «Федерация» и кто там с кем в школе учился — простите, неинтересно. И даже уже не смешно.