Актриса Карла Юри: Запах и волосы на лобке волнуют обеспеченных людей

СВы родились и выросли в итальянской части Швейцарии, в районе Тичино, где на кинофестивале в Локарно состоялась премьера фильма. Но играете вы при этом немку, молодую обитательницу Берлина. Вам это сложно далось?

Очень легко, у меня два родных языка. Мой отец из итальянской части страны, а мама – из немецкой. С детства я свободно говорила на двух языках.

СЭтим летом я в первый раз в жизни оказался в Локарно. У вас настолько красивая природа, все эти заснеженные горы и голубые озера. Российская действительность в сравнении представилась мне своего рода издевательством над человеком. Вам же, наверное, красота вокруг давно приелась?

Вовсе нет, хоть я и выросла на природе. Она оказала на меня очень сильное влияние – особенно в детстве. Есть что-то мистическое и неизведанное во всех этих видах, что постоянно резонирует внутри меня, что нельзя ни объяснить, ни постичь. А я всегда считала, что мистика очень важна – и в жизни, и в рассказывании историй. Так что это, возможно, главный источник вдохновения в искусстве для меня.

СМожете вспомнить что-то из детства?

Какую-то конкретную ситуацию не могу описать. Это ощущение принадлежности к корням. Когда растешь в такой местности, дистанция между тобой и предыдущими поколениями стирается. Поэтому на меня сильно повлияли родители моих родителей. Нам даже не обязательно было разговаривать друг с другом, связь с ними была на уровне подсознания, невербальная.

ССейчас вы живете в Лондоне. Вам сложно было уехать из мест, с которыми такая прочная связь?

Нет, я постоянно нахожусь в движении. Я хорошо знаю три языка, и странно было бы этим не пользоваться. Швейцария, Германия, Англия – мне нравится работать во всех этих странах, поэтому в настоящий момент я базируюсь в Лондоне, где занимаюсь тем, что хожу на кастинги. Пока нет ощутимых результатов, и дело тут в том, что я была очень занята в последнее время в Германии, где снималась и промоутировала «Запретную территорию» и «Темный мир» (Finsterworld) – еще один немецкий фильм с моим участием. В принципе я домоседка и не против пожить в одном месте, но слишком уж неподходящую для этого профессию я выбрала. И потом, в мире столько интересного – на одном месте не усидишь.

СКак вы попали в «Запретную территорию»?

Кастинг. Фильм основан на очень популярной, но спорной книге, изданной еще в 2008 году. Когда ко мне в руки попал сценарий, о книге я ничего не знала – в Германии-то я тогда не жила. Мне сценарий не показался каким-то спорным или радикальным, я увидела в нем человеческую историю – во многом грустную и драматичную. То есть, как вы, наверное, и сами поняли, дело там вовсе не в провокации, а в чувствах и эмоциях. Хелен показалась мне очень человечной. Затем я прочитала книгу и нашла в ней подтверждение своим первым ощущениям. Все, что происходит с героиней, связано с ее одиночеством и изолированностью. Поэтому она разрушает себя и все, что ее окружает, и от внутренней боли выступает в роли такого идиотского клоуна.

Мои проблемы не такие интересные, как у Хелен. Но ее чувства мне очень понятны, этот поиск бескорыстной чистой любви, которую ей не додали родители. Она сама чувствует себя фриком, уродиной – ещё и из-за геморроя. При этом она не жалеет себя, и вот эта ее черта удивительна, поскольку даже я часто сама себя жалею. Да мы все себя жалеем периодически. А она – нисколько. В этом смысле мне было чему у нее поучиться.

СВы гораздо старше своей героини (Карле Юри 28 лет – Прим. ред), но в фильме выглядите тинейджером. Как вы этого достигли?

Для этого мне пришлось снова пойти в школу. Правда, всего на две недели. Никто не знал, что я актриса. Я придумала целую историю о том, почему я появилась в классе в середине года – конечно же, из-за переезда родителей. Меня, конечно же, звали Хелен и мне было восемнадцать. Чтобы не разоблачили, пришлось вместе с гримером и художником по костюмам придумать внешний образ. Я коротко подстриглась и сменила гардероб. Каждый день, когда шла на уроки, думала – купятся ли ребята вокруг. Некоторые недоумевали, типа, что-то с ней не так, остальные – большинство – верили. Нужно было такое приключение провернуть, чтобы освежить воспоминания о нежном возрасте. Конечно, я и так прекрасно знаю, каково быть тинейджером, но какие-то вещи здесь меняются слишком быстро, в зависимости от моды. Мне пришлось сдавать экзамены, это было нелегко. Потом ведь нужно было быстро переключиться – если кто-то кричал «Эй, Хелен!», я должна была обернуться на зов – к этому тоже не сразу привыкаешь. Меня все время куда-то приглашали – на обеды, в гости, вечеринки. Единственным человеком в школе, который знал, что я актриса, был директор.

СПолучилась бы эта история, если бы Хелен не страдала геморроем?

Да, вместо раскаленного шила в заднице у нее мог бы быть шрам на лице. Нужна такая деталь, которая бы сразу противопоставляла Хелен обществу. Геморрой есть у многих людей, но никто ведь не говорит о нём – потому что не хочет быть аутсайдером. Хелен могла бы быть и пожилым человеком, поскольку в этом возрасте тема одиночества тоже довольно актуальна. Может быть, я прозвучу аррогантно, но мне кажется, что уродство гораздо интереснее красоты. В уродстве больше правды. В индустрии кино у всех белые зубы, все такие красивые и молодые. От этой белизны зависит достаток. И эта пропаганда распространяется на всё – телевизор, журналы. Стремление к идеальной красоте давит на людей. Я не понимаю, почему люди, высунув язык, бегают за идеей идеала. Это ж ложное движение.

СПравда, что трейлер фильма заблокирован в Facebook?

Мне казалось, что речь шла о Youtube. В любом случае, это дикость. В фильме нет ни одной по-настоящему непристойной сцены. В фильме нет ни одной сцены секса. При этом практически в любом другом фильме хотя бы одна такая сцена есть. Просто потому что такая сцена помогает продать кино.

СНо желание запретного плода эксплуатируют и синопсис, и кадры из фильма. В Локарно я думал, что увижу нечто очень откровенное – на это намекал фестивальный каталог. Это потом уже, после сеанса, оказалось, что фильм устроен совсем иначе.

У меня вот такой вопрос возник в ответ: а если бы главным героем был мужчина, а не девушка, кино бы вызывало такую же реакцию? Случился хотя бы один скандал?

СДумаю, нет.

Я не феминистка, но мне тоже так кажется. Даже темы для разговора бы не возникло. Почему у всех заранее заготовлены роли для мужчин и женщин? Почему бы просто не стать равными во всем... Хотя если бы такое вдруг произошло, наш фильм не вызвал бы резонанса...

СТут дело даже не в гендере. Акцент на физиологических проявлениях человеческой жизни всегда вызывает такую бурную реакцию. Когда-нибудь станет нормой публично разбираться в подобных вещах?

Да, табу на физиологию наложено одновременно и на женщин, и на мужчин. А связано это со стереотипами, которые навязывают средства массовой информации. Сегодня всё настолько изменилось, что даже мужчины стали брить себя повсюду. Не знаю, как в России, а в Европе и в Америке это прямо целая тенденция, распространяемая через все возможные источники медиа — рекламу, телевидение... Стерильность — то, что продается. Повсюду мы видим людей-кукол, у которых нет ни волос на теле, ни собственного запаха. В такие моменты я вспоминаю своих бабушку с дедушкой, которые мылись, дай Бог, один раз в неделю — в субботу или в воскресенье. Еще лет сто назад не было такого странного переизбытка роскоши вокруг. Запах и волосы на лобке — вещи, которые волнуют обеспеченных людей. У менее обеспеченных людей гораздо более важные проблемы. Вот вы каждый день моетесь?

СНеловко признаваться, но иногда даже несколько раз в день.

Все правильно, мы с вами одного поколения. Сто лет назад такой возможности у людей вообще не было. Все так или иначе пахли. Сейчас у нас появилась возможность избавляться от запаха. Я не говорю, что это плохо, это хорошо, но мы лишились определенной части жизни, все теперь стерильны и неестественно чисты. Когда все настолько дезинфицировано, не остается пространства для творчества. С сексом происходит тоже самое. Как можно получать удовольствие от секса, если не принимать естественные проявления своего тела?

СМожет, такое ваше отношение к чистоте связано с тем, что вы выросли в деревне?

Да, возможно. Я не фермер, но в детстве не раз становилась свидетелем рождения разных животных, телят, например. Кровь, слизь, грязь — и все это у тебя на руках. Стерильность противоестественна природе. В деревне, где я жила, было максимум человек 200. Заняться было особо нечем, поэтому все время я торчала на природе. К концу дня возвращалась домой по уши в грязи, и это воспринималось как само собой разумеющееся. То есть, понимание того, что человек приходит в этот мир нечистым, появилось еще в детстве.

СА где вы находите красоту в городах?

На железнодорожных станциях, на уличных перекрестках. В ритме города, в его огнях, атмосфере и, конечно, истории. Ещё я очень люблю городской шум. Он может создавать чувство комфорта.

СВ Москве вам показалось комфортно?

Знаете, я играла в хоккей на льду, когда была маленькой. Там, где я жила, не было ни балета, ни танцев. Только хоккей. Знаете хоккеиста Олега Петрова? Он жил в Швейцарии в 1990-е и был такой локальной знаменитостью. Так вот, это мой первый визит в Россию, но в нашем доме часто гостили русские, у меня даже появились русские друзья в какой-то момент. Так что, оказавшись в Москве, я почувствовала близость этого места. Как будто бы я тут уже была раньше, понимаете? Но я всего два дня тут, мне сложно судить. Я бы пожила здесь еще немного, если бы появилась такая возможность. Москва мне показалась какой-то родной, знаете, я не чувствуете тут дистанции с людьми. Возможно, в силу моего детского опыта общения с русскими. Я пока толком ничего не успела посмотреть, только лишь ночную Москву. Очень много огней — меня специально покатали по городу в машине. А днем я гуляла совсем чуть-чуть и намеренно делала это без карты — хотела заблудиться.

СПод какую музыку вы путешествуете?

В настоящий момент это Боб Дилан. И ранний, и поздний период. Мне очень нравится, как он использует слова в своих текстах. Это настоящая поэзия.

СДавайте вернемся к фильму. В Германии снимается огромное количество подростковых комедий. Чем «Запретная территория» от них отличается?

Историей. Человеческой историей. Ненавижу, когда вы приходите в кинотеатр и на два часа забываете о жизни, пока вас тупо развлекают. Да, кино должно приносить деньги, и мы не исключение, в Германии наш фильм позиционируется как блокбастер, но это блокбастер с человеческим лицом, я надеюсь.

Вообще, хотелось бы, чтобы снималось больше атмосферного кино старой формации. Как мой любимый фильм «Дорога» Федерико Феллини. Знаете, когда-нибудь я бы сама хотела попробовать сесть в режиссерское кресло.

СЭто целая тенденция сейчас — и в мире, и в России.

Да? Не думала об этом. Я бы хотела сначала поснимать для себя, в стол. Точно бы никому не стала показывать эти фильмы. По крайней мере, на первых порах. Может, это будут экспериментальные короткометражные картины, где я буду искать себя.

СВ Москве вы еще успели принять участие в круглом столе «Гоголь-центра», где обсуждалось, насколько актеры могут влиять на успех фильмов. К какому выводу вы в итоге пришли?

Это было очень странное мероприятие. Речь там шла именно о звездах, а не об обычных актерах, и мне как-то неловко даже это вспоминать. Звезды — это Аль Пачино или Райан Гослинг. Вот с ним бы и поговорили об этом. А я не знаю, что значит быть звездой. Я не звезда. Ох уж эта позиция, когда люди из индустрии считают, что им всегда есть что сказать по любому поводу — мне это очень не близко.