Увековечить отсутствие. Мемориал 9/11
Через три года после событий 11 сентября я впервые пошла туда, где раньше стояли башни-близнецы. За забором в огромном котловане, добела освещенном сотнями прожекторов, днем и ночью рабочие разбирали завалы. Я попыталась осознать эту трагическую пустоту, созданную отсутствием небоскребов, которые почти 30 лет были неотъемлемой частью манхэттенского пейзажа.
Привело меня в эту часть Манхэттена желание посмотреть проекты финалистов конкурса на лучший дизайн мемориала Всемирного торгового центра.
***
В августе нынешнего года, через 11 лет, я снова пришла на Ground 0. На месте Северной и Южной башен — два гигантских бассейна-близнеца, уходящие почти на 15 метров в глубину. По всему их периметру вдоль стен нескончаемо течет вода и устремляется к центру, чтобы исчезнуть в огромном квадрате черной дыры. Этот провал напоминает Каабу — черный куб на площади в Мекке, вокруг которого паломники мусульманского хаджа присоединяются к нескончаемому круговороту. Только Кааба — куб на поверхности земли, а черная дыра — провал в Ничто. Вокруг бассейнов в стальной поверхности парапета прорезаны имена погибших, сквозь которые просвечивает вода. Название мемориала — «Отражение отсутствия».
После катастрофы 9/11 у меня появилась необходимость восстановить поминутно тот день. Кажется, отыграй все назад, и этот ужас обернется сном, сбоем в компьютерной программе. В тот день я была в Венеции…
Мы сидели на ступеньках Santa Maria della Salute в ожидании конца сиесты, когда самолеты таранили хрупкую субстанцию американской демократии. К вечеру, не заметив ничего необычного в поведении толпы туристов, мы вернулись в отель за чемоданами. В холле стайка английских школьниц смотрела по ТВ какой-то голливудский боевик, где по всем законам жанра взрывались самолеты и валились небоскребы… Одна из них спросила меня: «Вы понимаете по-итальянски? Там что-то происходит!» Но мы спешили на ночной поезд… Странно, но в век моментального распространения информации мы почти сутки не знали, что это было не кино.
Много лет было потрачено на споры, ведь речь шла о проекте огромного масштаба. Любое строительство должно было стать мемориалом погибшим. Одновременно требовались коммерческие помещения взамен утраченных.
Судебные тяжбы по вопросам недвижимости тормозили процесс. Кроме того, ни один проект никого по-настоящему не устраивал. Казалось, что мемориал трем тысячам человеческих жизней исчезнувших в одночасье, никогда не будет создан.
И тут губернатор штата положил конец спорам, единолично назначив архитектора Даниеля Либескинда разработчиком генерального плана. После многих лет противостояния все вдруг приняли и полюбили его идеи. Он угодил всем!
Американский архитектор, подростком прибывший на корабле в Нью-Йорк, сын польского еврея, пережившего холокост, дизайнер Еврейского музея в Берлине, кому, как не ему, было говорить о свободе, надежде, войне и трагедии…
Он разработал план в своем уникальном стиле. Его архитектура наполнена символами и метафорами — иногда так густо, что требуются разъяснительные тексты. Либескинд часто строит мемориалы вокруг так называемых «пустот», где доминирует идея исчезновения. Он как бы подчеркивает равноправное существование негативного и позитивного пространства. Так, в Еврейском музее в Берлине он предусмотрел пять пустых помещений, которые проходят сквозь все этажи музея. Символизируют они еврейский Берлин, от которого ничего не осталось.
Для разработки концепции Либескинд спустился в котлован — в этот босховский мир обломков и завалов, где продолжалась круглосуточная работа. Там на глубине 30 метров на него снизошло откровение: «Я понял, что независимо от любой строительной активности, происходящей над уровнем земли, эта пропасть, эта часть пространства должна быть сохранена в честь погибших. Мемориал должен отстраиваться не вверх, а вниз!»
Он решил возвести единый комплекс с объектами разной важности и назначения. Кроме Мемориала и музея, что ниже уровня земли, над землей он запланировал шесть небоскребов для офисов и других коммерческих нужд, транспортный узел (PATH station) и сад. Над каждым объектом продолжают работать разные архитекторы. Проект Мемориала выиграл молодой архитектор Арад, два небоскреба строит Фостер, станцию — испанский архитектор Калатрава. Главная знаковая башня Свободы (архитектор Чайлд) 1776 футов высоты, включая антенну, по замыслу Либескинда символизирует год подписания Декларации независимости США.
Душа проекта — мемориал «Отражение отсутствия» на сегодняшний день закончен. Кроме двух бассейнов и музея, Либескинд включил сюда уцелевшую бетонную стену, встроенную в скалу — инженерное чудо для удерживания вод Гудзона. Эта стена было первое, что он увидел, спустившись в котлован: «…Она единственная выдержала, утверждая долговечность демократии и ценность человеческой жизни».
Либескинд верен себе — «ни дня без символов». Некоторая наивность и прямолинейность этих высказываний не мешает качеству его архитектуры.
Масштаб Мемориала особенно чувствуется, если перевести взгляд на маленькие фигурки людей, столпившихся вокруг бассейнов. Кто-то гладит рукой знакомое имя. Иногда в прорезь букв, в их пустоту вставлены цветы. Возле меня парень держит в объятиях плачущую девушку – может быть родственницу кого-то из погибших. Пространство между бассейнами, засаженное молодыми деревьями, — место для медитации.
Когда напоследок я фотографировала башню Свободы, в кадр все время попадали пролетавшие мимо самолеты.