Режиссер Славомир Грюнберг: Русские и поляки до сих пор чувствуют боль Второй мировой
Вчера в прокат вышел документальный фильм Славомира Грюнберга «Ян Карский. Праведник мира», посвященный истории легендарного польского офицера, о фигуре которого пока мало кто знает в России. В основу картины совместного производства Польши, США и России легли отрывки нескольких видеоинтервью с самим Карским и воспоминания журналиста Э. Томаса Вуда, который провел много лет, записывая за героем воспоминания о событиях военных лет. Тома Вуда озвучил для русского проката Владимир Познер, Карского — актер Сергей Юрский.
Карский тайно проник в варшавское гетто и в один из лагерей смерти, чтобы своими глазами увидеть действия нацистов, о которых ему рассказали участники Сопротивления, трижды бывал в плену и подвергался пыткам гестапо. Его миссия заключалась в том, чтобы добиться встречи с высшим военным руководством стран-союзников, пересказать им увиденное и убедить их в необходимости немедленных мер по спасению абсолютно беззащитных евреев. Он добился аудиенции с Рузвельтом, Черчиллем и множеством важных политиков — и столкнулся с неверием в геноцид и с попытками уйти от ответственности.
Фильм объясняет, почему он, не будучи евреем, взялся выполнить задание руководителей польского Сопротивления и почему он решил на несколько десятков лет замолчать и никому не рассказывать о том, что он сделал.
Накануне выхода фильма «Ян Карский. Праведник мира» в широкий прокат участники проекта «Сноб» посмотрели его вместе с режиссером Славомиром Грюнбергом, продюсерами Евгением Гиндилисом, Дариушем Яблонским, Виолеттой Каминской и Изабеллой Войцех.
Специальным гостем показа стал Юрий Каннер, президент Российского еврейского конгресса, который объяснил, чем фигура Карского отличается от большинства других Праведников мира (это звание присуждается институтом Шоа нееврееям, спасавшим евреев в годы нацистской оккупации Европы. — Прим. ред.): «Во время Холокоста было уничтожено 6 миллионов евреев. В это время находились люди, которые, рискуя своей жизнью, спасали евреев — в основном, они их прятали у себя дома. Такие люди были и среди солдат и офицеров вермахта, и даже среди нацистских бонз. В частности, существует легенда о том, что король Дании спас свой народ, прикрепив на костюм шестиконечную звезду; однако на самом деле людей спас один высокопоставленный чиновник-нацист, который закрыл глаза на перевозку евреев Дании. Ян Карский никого не прятал — он сам проникал в гетто и лагеря, чтобы увидеть своими глазами процесс уничтожения евреев, и делал все, чтобы сделать эту информацию общедоступной. Сразу ему не поверили. Думаю, так вышло потому, что мы верим не в то, во что стоит поверить, а в то, во что мы хотим верить. В то время в геноцид не хотел верить никто».
Работа над фильмом длилась семь лет. После того как картина увидела свет, режиссер заметил разницу в реакциях первых зрителей из разных стран. «США, Россия и Польша по-разному воспринимают Холокост, — сказал Грюнберг. — Для американцев Вторая мировая — это события прошлого, в то время как для русских и поляков она как будто еще не закончилась, они продолжают переживать эту боль».
На показе присутствовал брат журналиста Тома Вуда. Его интересовало, почему в России не так много людей знают о Карском. Евгений Гиндилис рассказал, что даже Владимир Познер и Сергей Юрский узнали о польском герое только тогда, когда он пригласил их участвовать в дубляже: «Познер страшно жалеет о том, что не взял у него интервью, хотя он мог бы это сделать, мог встретиться с ним не раз и многое спросить (Карский умер в 2000 году. — Прим. ред.)».
В США о подвиге Карского знали бы не больше, чем в России сейчас, если бы 30 лет назад документалист Клод Ланцман не взял у него интервью для своего проекта о Холокосте. После выхода фильма Ланцмана «Шоа» в 1985 году Карский, тогда профессор Джорджтаунского университета, пришел читать лекцию своим студентам и услышал шквал запоздавших на сорок лет аплодисментов.