С нами Босх
Расслабленные отдыхом и летним солнцем рецепторы острее воспринимают прекрасное. Этим летом их есть чем побаловать, а некоторые выставки даже стоят специальной поездки или изменения маршрута.
Мадрид
Выставки-блокбастеры даже в музеях-гигантах случаются нечасто. На моей памяти такая была одна – Леонардо да Винчи в лондонской Национальной галерее четыре года назад. Тогда электронные билеты разлетелись еще до открытия, рано утром на Трафальгарской площади выстраивалась очередь, а перекупщики продавали билеты вчетверо дороже номинала. Сам факт наличия перекупщиков у входа в музей уже кажется фантастикой, но несколько десятков картин и рисунков главного мастера Ренессанса, ради которых в другое время пришлось бы совершить кругосветное путешествие, того стоили.
Ретроспектива Иеронима Босха в Прадо (31 мая – 11 сентября) – из той же категории. Приуроченная к пятисотлетию со дня смерти голландского гения, знавшего толк в кошмарах, выставка собрала почти два десятка его картин из двадцати четырех существующих в природе. Кроме собственной подборки Прадо – а это и «Сад земных наслаждений», и «Извлечение камня глупости», и «Семь смертных грехов» – на выставке можно увидеть триптих «Искушение святого Антония» из Лиссабона, «Несение креста» из Вены, «Смерть скупца» из Вашингтона и прочие шедевры.
Лондон
Что декларирует художник миру, видно по произведениям, которые он создает, что его вдохновляет и питает на самом деле, читается по работам, которые он покупает. Не всегда очевидная связь этих двух категорий составляет главную интригу выставки «Картины, принадлежавшие художникам» в Национальной галерее (23 июня – 4 сентября). Люсьен Фрейд, например, с его мрачным гиперреализмом, хранил дома обворожительную «Итальянку» Камиля Коро и бронзу Дега. Ван Дейк предпочитал Тициана, Рейнольдс – Рембрандта, Матисс – своих коллег Сезанна и Синьяка. Выставка интересна еще и тем, что показывает много работ из частных собраний, почти не появляющихся на публике.
Важное событие лета – открытие нового здания Тейт Модерн, построенного швейцарцами Herzog & de Meuron рядом с бывшей электростанцией, которую они же приспособили под музей шестнадцать лет назад и которая за прошедшее время перестала справляться с наплывом посетителей. Десять этажей нового здания вместе с сохранившимися подземными цистернами для топлива отдают под самые актуальные, но непростые для восприятия виды современного искусства – видеоарт и перформанс. На первый уик-энд (17–19 июля) вместо статичной выставки запланированы бесплатные музыкальные выступления, перформансы, мастер-классы, дискуссии и большая кинопрограмма.
Париж
Музей Жакмар-Андре показывает выставку «Мастерская на пленэре. Импрессионизм в Нормандии» (до 25 июля). Разговор о популярном течении начали издалека – с натурных зарисовок английских пейзажистов во главе с Тернером, которые в 1820-х годах приезжали в Нормандию с этюдником и коробкой акварели. Затем вспомнили о Жерико и Делакруа, у которых импрессионисты учились обращению с цветом, о барбизонцах и их последователях. И наконец, бравурный финал – написанные на нормандских берегах полотна Моне, Дега, Ренуара, Писсарро, Сислея, Кайботта, Моризо и Гогена.
Флоренция
Во флорентийском палаццо Строцци выставляется коллекция знаменитого золотодобытчика и мецената Соломона Гуггенхайма и его племянницы Пегги Гуггенхайм – «От Кандинского к Поллоку» (до 24 июля). Более сотни полотен художников 1920–1960-х годов, творивших по обе стороны океана, сложены в историю искусства и меценатства, которые сплетены теснее некуда. Пегги писала о себе, что у нее две коллекции: картин и мужчин. Начав обе с относительно скромных экземпляров, она увенчала их шедеврами. Отец, погибший на «Титанике», оставил ей приличное наследство, и завертелось: Марсель Дюшан помогал выбирать первые работы для коллекции, Макс Эрнст, ненадолго ставший ее третьим мужем, влюбил в сюрреализм. Пегги открыла галерею и одной из первых решилась выставить Марка Ротко, Виллема де Кунинга, Александра Колдера. Джексон Поллок получал от нее ежемесячное пособие, а в 1943 году заказанная Пегги огромная «Фреска» (она как раз выставлена сейчас в ее венецианском музее) стала смысловым рубежом, после которого он создавал большие полотна, разбрызгивая краску по холсту. Что же до основателя знаменитого нью-йоркского музея и фонда современного искусства Соломона Гуггенхайма, то его коллекция современников началась с портрета, заказанного молодой немецкой художнице Хилле фон Ребай. Во время работы она убедила его присоединить к полотнам старых мастеров, которые Соломон покупал до этого, работы Клее, Мондриана, Леже и привела мецената в мастерскую Кандинского. Сейчас их работы выставлены в Строцци.
3 московские выставки, которые не дадут заскучать летом
1. V Московская биеннале молодого искусства
Трехгорная мануфактура, 1 июля – 10 августа
«Детская» биеннале, как ее прозвали, чтобы отличать от старшей коллеги, представляет художников из тридцати шести стран, которым не исполнилось тридцати пяти лет. Новшество этого года – тот же возрастной ценз для кураторов и должность такого же молодого комиссара, которая досталась Екатерине Кибовской (в прошлом – креативный директор парка Горького). Организаторы обещают много интерактива и молодежного веселья.
2. «Олимпия» Эдуарда Мане из Музея д’Орсе
ГМИИ им. А. С. Пушкина до 17 июля
«Олимпия» Эдуарда Мане, возлежащая на шелковых подушках, с ее кокетливой бархоткой, цветком в волосах и соскальзывающей туфелькой, не нуждается в представлении. О том, как Мане делал свой парафраз «Венеры Урбинской» Тициана и как сто пятьдесят лет назад картина шокировала Парижский салон, написаны тома. На самом же деле права Ирина Антонова, добивавшаяся приезда «Олимпии» в Москву, – на нее нужно просто смотреть.
3. Река Конго
Искусство Центральной Африки из собрания Музея Бранли, Париж
ГМИИ им. А. С. Пушкина до 4 сентября
Скульптура африканских племен переживает новый европейский ренессанс. Сто лет назад она вдохновляла авангардистов (Пикассо, Матисса и других), сегодня – коллекционеров и галеристов, которые смешивают ее в интерьерах с живописью разного времени. В Москву привезли одну из лучших мировых коллекций такого рода.