За кого болеть на Олимпиаде

Как забыть о медалях и болеть за людей

Без легкоатлетов Исинбаевой и Шубенкова, без пловчихи Ефимовой и еще ряда потенциальных чемпионов у нас мало шансов на общее первое место (на второе с третьим, в общем, тоже). Зато истерии будет меньше. Стань мы хоть десятыми в общем зачете, у спортивных чиновников еще до старта Игр готово оправдание: на нас ополчился весь мир, чего вы хотите. Но есть и что-то приятное для нас — наконец-то мы выкинем из головы медальную математику и будем болеть не за десятое, двадцатое, тридцатое золото, а за живых людей, порой вполне себе героических.

Например, прыгун в воду Илья Захаров. Занимался каратэ, но спортзал сгорел, дома не сиделось, и родители отвели в бассейн. Тренер обвязала Илью веревкой и бросила в воду. Он научился плавать, стал прыгать с метровой вышки, дошел до десятиметровой и допрыгался до золотой медали лондонской Олимпиады, хотя фаворитами считались китайцы.

Наездница Инесса Меркулова. Пятый номер мирового рейтинга. После часовой тренировки ее конь Мистер Икс принимает солнечные ванны в солярии, ходит на спа-процедуры и питается строго шесть в раз в день. Инесса занимается конным спортом с четырех лет, а на свою первую Олимпиаду едет в пятьдесят один.

Наталья Воробьева. Борьба — занятие мужское

Борец Наталья Воробьева. Это ее вторая Олимпиада. В Лондоне, в двадцать один год, она добыла золото в вольной борьбе (категория до семидесяти двух килограммов). Первое золото России в женской вольной борьбе за всю историю Олимпийских игр. Про Наталью сочинили песню на «Авторадио», незнакомые люди стали вдруг фотографироваться с ней в метро, в Санкт-Петербурге у здания спортивной школы на Каменноостровском проспекте ей поставили памятник, а в IKEA ее окликнула незнакомая пожилая женщина: «Доченька, спасибо за победу» (Воробьева рассказывала про этот случай в интервью «Спорт-Экспрессу»). С золотой олимпийской медалью не поздравил только родной отец.

Наталья родилась в Тулуне, это триста пятьдесят километров от Иркутска. Мама — коренная тулунчанка (ее отец приехал в Сибирь на заработки из Москвы, да так и остался), а папа, лезгин, служил там в армии. С четырех лет Наталью воспитывал отчим. Отец, отслужив, остался в Тулуне, но дочерью особо не интересовался. На память от сибирского детства у Натальи остались шрамы на руке и ноге: ее два раза сильно покусали дедушкины сторожевые псы.

В пятнадцать лет Наталья умчала в Санкт-Петербург продолжать заниматься вольной борьбой (в Тулуне она тренировалась в зале с плакатом «Борьба — занятие мужское» и в тринадцать лет выиграла мужской чемпионат Иркутской области — бороться с девочками ей было уже не интересно). Из-за плоскостопия у нее часто болели спина и ноги, еще и денег на проезд хватало не всегда, нередко она проходила пешком пять автобусных остановок, чтобы попасть на тренировку. Тренер Валерий Онопко довел Наталью до победы на юниорском чемпионате мира, они вместе должны были подняться во взрослую сборную России, но через несколько месяцев Онопко скончался — оторвался тромб.

После второй победы в юниорском чемпионате мира президент президент Федерации спортивной борьбы Санкт-Петербурга Владимир Кулибаба, отсидевший потом два года по обвинению в организации убийства, подарил Наталье Lexus IX250. На новой машине Наталья спасла незнакомого парня, которого толпой избивали на одной из питерских улиц. Сначала направила машину на избивавших, отпугнула их, а потом посадила к себе избитого и отвезла домой.

Перед лондонскими Играми Наталья жила с двумя другими спортсменками в съемной двухкомнатной квартире (после — сняла себе однокомнатную). За неделю до Игр подвернула ногу во время игры в футбол. В финале Олимпиады болгарка Златева, пятикратная чемпионка мира, засунула Наталье палец в рот, едва не разорвав губу, но Наталья не стала кусать за палец, чтоб не нарваться на штраф, дотерпела до конца и досрочно победила. Первый тренер Натальи Камиль Джиганчин решил назвать ее именем новый спорткомплекс в Тулуне, а Наталья подарила Джиганчину джип-внедорожник.

Тогда ее победа стала чудом и сенсацией. В Рио, на свою вторую Олимпиаду, она едет фавориткой.

Сергей Тетюхин. Волейбол с больным сердцем

Для сорокалетнего волейболиста Сергея Тетюхина Олимпиада в Рио — шестая. В командных видах спорта таких опытных олимпийцев, кроме него, всего-то двое: испанский ватерполист Мануэль Эстиарте и российская волейболистка Евгения Артамонова. Тетюхин прибыл в Россию, в Белгород, в 1992-м, в год барселонской Олимпиады, а первые шестнадцать лет жизни провел в Фергане. Когда в городе начали резать турок-месхетинцев, родители Сергея задумались о переезде. Тетюхина звали в спортивные интернаты Ростова и Санкт-Петербурга (в Фергане он занимался в зале с заколоченными окнами: устали вставлять новые стекла, вечно их разбивали камнями), однако ему нужно было жилье не только для себя, но и для родителей. В итоге последовали примеру друзей семьи и осели в Белгороде. Ферганскую квартиру продали, но в Белгороде тех денег хватило только на кухонный гарнитур, который и сегодня стоит на даче у Юрия Тетюхина, отца Сергея.

Зарабатывая двести долларов в месяц, Тетюхин пробился в состав сборной России на Олимпиаду, потом уехал в итальянскую «Парму», но через две недели после Игр в Сиднее, где завоевал серебро, попал в жуткую аварию: ногу, локоть и тазобедренный сустав пришлось собирать заново. Очутившись в итальянском госпитале, Тетюхин узнал, что его старший сын попал в Белгороде в инфекционную больницу, а у жены осложнения при родах. С Натальей Сергей познакомился на университетском чемпионате по волейболу. Он играл за педагогический, она болела за физмат. Потом встретились, разговорились, подружились, и шесть лет назад у них родился третий сын.

А тогда, в Италии, Сергей уже и не думал, что вернется в волейбол: травмы, полученные в аварии, были несовместимы со спортом. Сергей беспокоился только о семье, но весть о том, что с сыновьями, старшим и новорожденным, все в порядке, вдохновила его на возвращение, стоившее нескольких операций и года восстановительных тренировок. В Афинах-2004 и Пекине-2008 Тетюхин занял со сборной третье место, но на лондонскую Олимпиаду 2012 года его не допускали: обнаружили экстрасистолию, учащенное сердцебиение. Тетюхину запретили тренироваться, но через полтора месяца новая кардиограмма показала, что с сердцем порядок: оно барахлит только на отдыхе, а во время физических нагрузок работает как надо. В Лондоне Тетюхин играл почти без замен, а его выход на подачу в финале с Голландией переломил игру и помог России выиграть золото.

На церемонии открытия Игр в Рио-де-Жанейро Сергей будет знаменосцем сборной России. Сборной, оказавшейся на грани допинговой катастрофы из-за неистовой тяги российского руководства к мировому господству хотя бы в спорте. С господством как-то не сложилось, но спортсменов, способных стать лучшими в мире, у нас все равно достаточно.