Руководящая жертва

Невысокий мужчина с длинным носом (ноздри нервически раздуваются, тонкие пальцы нервически крутят ключи от машины) и крупный, рыхловатый подросток с носом-картошкой (вид флегматично-отстраненный) сидели на одной банкетке в коридоре поликлиники возле моего кабинета. Сидели на разных ее концах, полуотвернувшись друг от друга. И смотрели в разные стороны.

― Можно зайти? ― спросил мужчина.

Я решила: конечно, они не вместе! Парень просто кого-то ждет, ― и сказала:  

― Заходите!

Зашли вдвоем. Сели максимально удаленно и по-прежнему избегают смотреть друг на друга. Неужели все-таки отец и сын?! Сын ― копия отсутствующей матери? А может быть, мальчик в семье приемный?

«Ну, чего гадать, ― подумала я. ― Сейчас мужик мне все объяснит».

― Говори! ― велел подростку мужчина.

«Сейчас огрызнется и откажется, ― предположила я. ― Скажет: тебе надо, ты и говори!»

Но мальчик сказал:

― Мы у вас были. Вы помните?

Я попыталась их вспомнить, но не вспомнила.

― Когда?

― Давно. Я тогда еще в восьмом классе учился.

― А сейчас?

― Сейчас я в училище. На втором курсе.

Сколько лет прошло? Два года? Три? Парень мог очень измениться. Но вот мужика, чем-то похожего на князя Андрея, я вроде бы должна была хоть смутно, но помнить.

― С чем вы приходили?

― С мамой, ― невпопад ответил мальчик, назвавшийся Ваней. Мужчина отрекомендовался Русланом.

― Где мама?

Руслан с треском переломил что-то в пальцах. Неужели ключ?!

― Мама в больнице.

― Рассказывайте вы! ― не выдержала я, обращаясь к Руслану.

― Меня там не было! ― почти выкрикнул он.

Я собралась с мыслями и начала вытягивать информацию из обоих. Это было трудно ― оба посетителя вовсе не «птицы-говоруны», к тому же нервничают и отнюдь не дружелюбны друг к другу.

Вот что мне удалось понять.

Мать с Ваней в основном жили вдвоем. Отец ушел, когда мальчику не было еще и трех лет, Ваня его почти не помнит. Потом он несколько раз появлялся, дарил сыну подарки, снова исчезал ― вроде бы нормальный мужик, обыкновенный, но никаких чувств к нему Ваня никогда не испытывал, и чтобы скучал ― тоже не помнит. Еще иногда приезжала бабушка из деревни в Псковской области, жила по несколько месяцев, потом уезжала обратно, к деду. Дед Ване не родной и никогда не приезжал. Но Ваня, когда был поменьше, сам ездил в деревню на лето. В деревне ему нравилось: нет школы, лес, речка, свобода. Пять лет назад бабушка брать внука отказалась: «Мы с дедом не справляемся, он нас посылает и шляется круглые сутки неведомо где. А парни и жизнь у нас сама знаешь какие, случится с ним чего страшное ― как я перед тобой отговорюсь? И удержать его не могу…» Мать горевала и ругалась, а Ваня тогда не очень расстроился, в городе летом тоже было много чего интересного.

Мать Вани по первой специальности монтажница, но много лет работала воспитательницей детского садика ― устроилась туда вместе с сыном, когда Ваня был совсем маленьким, да так там и осталась, даже образование какое-то получила: понравилась работа с детьми, прижилась в коллективе, по времени и месту оказалось удобно.

Учиться Ваня никогда не любил, школьные премудрости постигал с трудом, вслух и сейчас читает практически по слогам. Из предметов нравились труд и физкультура. И еще немного биология, особенно когда проходили про насекомых и глистов. Книжек не читал никогда, по телевизору до сих пор любит мультики и еще ужастики, только если не сложные и думать не надо. Фильмы про зомби не любит ― они скучные.

Что еще нравилось? Гулять с друзьями. Что делали, когда гуляли? Да в общем-то ничего.

Мать пыталась запретить гулять допоздна. Читала нотации про жизнь. Нанимала репетиторов, чтобы делали с Ваней уроки. Он сначала чего-то боялся и к репетиторам ходил, а потом перерос мать почти на голову и вдруг понял: а что она сделает-то?

И однажды Ваня просто отшвырнул что-то банально проповедующую про «дворником станешь» мать с дороги (она ударилась об стену) и ушел из дома ― гулять с друзьями. А потом, к утру, пришел как ни в чем не бывало, съел полкастрюли холодных щей и завалился спать.

Вот тогда-то они с матерью ко мне и приходили. Непонятно, почему Ваня пошел. Из любопытства? Я пробовала говорить с ним. Он был как серая вата. Потом он ушел (сказал, что в школу, но мать была уверена, что врет), а она сказала мне, что просто его боится. Он орет, матерится, замахивается, однажды дверь кулаком пробил. И так же она боялась его отца, когда он напивался (трезвый он был спокойным и даже веселым, а пьяным начинал ее как будто нарочно пугать). Но от мужа она в конце концов просто ушла, а от сына-то куда же? Кстати, муж тогда очень удивился и удивил ее, растерянно и вроде бы искренне сказав на бракоразводном процессе: да я вообще не понимаю, вроде все нормально у нас было…

Я попыталась пробудить в ней «Большого Павиана» (вы глава вашей семьи, на вас все держится, ваши правила etc.), объясняла ей, что и бывший муж, и сын потому и пугают, что она поддается, боится. Но, как выяснилось, все это было безуспешно.

Однако я сказала и еще одно: ищите авторитет. Те, кто пугает слабых, как правило, сами трусливы.

Как приходил пожилой участковый (видимо, мать по моей наводке попросила о помощи), Ваня помнит. Он тогда реально испугался и даже почти месяц ходил в школу каждый день и пытался сам делать уроки.

Но потом отпустило. И все пошло по новой.

Матери в школе посоветовали училище, куда брали без экзаменов. Ваня и сам понимал, что надо же что-то делать, пошел. В общем-то ему там даже понравилось, практика ― так вообще классно, у него все получалось, его хвалили. Но все равно предметы почти как школьные. С друзьями гулять интереснее.

В это время и появился Руслан. В роли «спасателя». Она ему так и сказала: ты ― моя последняя в этой жизни надежда. И положила на грудь все еще изящные ладони.

Руслан ринулся спасать в лучших традициях: если ты, мерзавец, посмеешь еще раз на мать матюгнуться, уж не говорю руку поднять…

Ваня обомлел. Слегка затихорился. Потом подумал (парень совсем не дурак) и решил обратиться… к матери: мам, а чего это он тут, без году неделя, а меня оскорбляет? Я же человек. Я, пожалуй, из дома уйду или наркоманом с горя стану.

Мать к Руслану: сбавь обороты, это же ребенок, он же страдает, вдруг он и впрямь что нехорошее сделает?

Руслан: как же так?! Только он начал в чувство приходить… Ты же сама говорила… И какой он, к чертям собачьим, ребенок?!

Между тем Ваня, почувствовав поддержку матери, воодушевился и ринулся в бой: «Ты тут вообще кто такой? Катись откуда прикатился!»

Небольшой Руслан не только «спасатель», но и «борец за справедливость» из породы бульдогов ― сдаваться не обучен: «Я тебе, щенку, сейчас покажу!»

― Попробуй, урод! ― и без того крупный Ваня схватил со стола нож…

В травмпункте они сказали, что Руслан порезался случайно. Флегматичный фельдшер сделал вид, что поверил, наложил два шва.

 

― Либо я, либо он, ― буркнул Ваня матери и ушел в ночь на улицу.

Наутро Руслан ушел на работу. А женщина включила духовку и сунула туда голову.

Спасла ее бдительная старушка-соседка: ей показалось, что на площадке пахнет газом, и она позвонила 04.

В больнице им сказали: вы уж там как-нибудь свои проблемы решайте, пока она здесь. А то мы ее выпишем, а она снова…

Теперь они живут вдвоем, а я ― единственный психолог, которого в своей жизни видел Ваня (Руслан не видел ни одного).

― И что же нам теперь делать? ― Руслан развел руками. ― Я бы ее забрал. Но ведь он еще несовершеннолетний по закону. Идти в суд, попытаться его в колонию закатать? Так она же мне не простит…

― Я и один проживу! ― буркнул Ваня. Видно было, что парень испуган до крайности. Как, впрочем, и Руслан.

― Это все игра, ― сказала я.

― Что?!! ― вскричали оба разом.

― Игра. По ролям. У каждого своя роль. Можно изменить, взять другие. Если все согласятся. Ваня, ты можешь найти своего родного отца?

― Да, ― удивился Ваня. ― У меня его телефон есть.

― Позвони ему, объясни ситуацию, и приходите все втроем.

― Он не пойдет!

― Пойдет. В этой истории нет злодеев.

***

«Я ― слабая женщина». Эту роль она видела в исполнении своей деревенской матери и трех ее, последовательно умиравших, мужей. Но мать отнюдь не была слабой, прекрасно понимала игровой характер происходящего и очень четко ставила границы (это я буду делать, и тебе позволю, а вот это ― увольте). А дочь оказалась слабее и глупее и проживала то же самое ― всерьез. Ее муж сам не понял, как все запуталось.

― Да я и не хотел ее в общем-то пугать, ― говорит он теперь. ― Она как будто сама провоцировала, а мне, дураку, смешно казалось. Любой скажет, я вообще-то и пьяный не буяню, а тут… А потом она ушла, и сына увела, я несколько лет просто места себе не находил. А что скажешь? Сам вроде виноват!

― Я ее как увидел, так сразу понял: она очень несчастна, я могу и должен ее спасти, ― это, конечно, Руслан. (Ничего он на самом деле не понял, она сама ему все объяснила.) ― Да-да, это мне еще и первая жена говорила: перестань, никому ты ничего не докажешь, только себя дураком выставишь…

― Однако сейчас стечением обстоятельств вы все ― спасатели, ― я безжалостно прерываю Русланово покаяние. ― Вы спасаете свою бывшую жену, мать вашего сына, вы ― возлюбленную и просто человека, ты спасаешь свою мать. От вас все зависит. Вы готовы? ― строго смотрю на каждого.

― Да, ― твердо говорят все трое, по очереди.

«Какие все-таки странные существа люди», ― думаю я.

***

Представляю, как она удивилась, когда на выписку они пришли за ней все втроем! Бывший муж (самый из троих сообразительный) принес букет цветов.

― Мама, это все игра, ― сказал незамысловатый Ваня. ― Но мы теперь будем по-другому играть.

Потом она удивилась еще раз, когда я ей объяснила, что она вовсе не жертва, а вообще руководитель всего этого карнавала, и это она, руководствуясь впечатлениями детства, их всех выбирала и организовывала.

― Вы крутая! ― сказала я ей. ― Теперь от вас все зависит!

― Я понимаю, ― прошептала она. ― Я теперь все понимаю. Какая же я была дура!

***

Роли и вправду поменялись. Как только не осталось жертв, сразу стало больше ответственности. Со всех сторон. Они даже в деревню все вместе съездили ― впятером. Ванин отец, у которого с тещей когда-то были прекрасные отношения, взял с собой своего сына от второго брака, мальчишка вообще никогда в настоящей деревне не бывал и пришел в полный восторг. И хорошо все-таки, что Ване в общем-то нравится учиться профессии. Это дает шанс и надежду, что все у них дальше будет более-менее благополучно. Самый крутой виток они, мне кажется, уже прошли.